Миг, и сгусток плазмы в окружении спирали, подталкиваемый Управляемой пулей, рвётся к цели.

Он несётся над бурлящим Нексусом, уворачиваясь от парящих торговых ботов, проскальзывая между гравитационными лифтами и рекламными голограммами, огибая стаи дронов и грузовых платформ. Выстрел лавирует в плотном потоке флаингов и ховербайков, мчит под мостами из живого металла, пересекает световые трассы экстренных служб и прошивает насквозь облака тумана от климатических генераторов.

Преодолевая семь километров до цели через этот многослойный улей, в котором сплелись технологии сотен цивилизаций, я ощущаю жар раскалённой плазмы, словно буквально нахожусь подле неё.

Пронзающая спираль приближается к узкой вентиляционной шахте на стене Храма, которая периодически открывается для сброса избыточного тепла от мощных энергетических установок в подвале. Это мой единственный доступ внутрь святая святых, обеспечивающая хоть какой-то обзор того, что творится в зале. Именно через эту шахту я и засёк цель, использовав Квантовый выстрел.

Доля секунды, и Пронзающая спираль попадает внутрь Храма. Как раз вовремя — створки захлопываются через мгновение после её проникновения.

Фэнрик окружён мощнейшим энергетическим барьером, но у меня как раз имеется отличный болт с резьбой в форме спирального бура для такой хитрой гайки.

Словно серебристая молния, разрезающая тусклое ночное небо, снаряд стремительно прорывает энергетическую завесу, окружающую Фэнрика. Барьер вспыхивает и лопается мыльным пузырём. А затем Пронзающая спираль прошивает насквозь новейшие абсолютные доспехи моего врага.

Лицо Владыки всё это время принимало выражение дичайшего шока, так и не успев закончить движение. Квантовый выстрел и Пронзающая спираль поражают его с разрывом в одну десятую секунды.

Фэнрик даже не успевает испытать боль. Кожа на его лице лопается от дикого жара. Распадаются мышцы и кости. Плавится броня. Верхняя половина туловища главы Хранителей Равновесия перестаёт существовать.

Миг, и сожжённая к херам нижняя половина рушится на пол, дымясь и истекая кровью.

[1] Художник — Mark Kuykendall.

[2] Прикладистость оружия — насколько удобно и быстро можно прицелиться по быстродвижущейся цели сразу после вскидки, без необходимости поправлять положение оружия.

Глава 31

Когда голова лидера одной из сильнейших фракций Сопряжения взрывается багровым фейерверком, сжигая ошмётки мозгов и костей прямо в воздухе, я чувствую одновременно облегчение от того, что угроза устранена, и злое торжество, переходящее в ликование.

Будь ты хоть трижды Хранитель сучьего Равновесия, а от плазмы в черепушку никуда не денешься.

Ухмыляюсь, глядя в прицел на переполох, устроенный моим выстрелом. Паника, крики, беготня — всё как я люблю. Пора делать ноги, пока мою позицию не засекли. Маловероятно, конечно. Не зря же я перестраховался и засел так далеко, но кто знает.

Закидываю винтовку в кольцо, напоследок оглядываю уже порядком осточертевшую громаду климатического генератора. Гул здесь стоит такой, что порой не слышно собственных мыслей, а от непрерывной работы турбин каждую кость в теле пронизывает мелкая, выматывающая дрожь. Уши то и дело закладывает от перепадов давления, горячие и холодные потоки сменяют друг друга, а резкий запаха озона, которым насквозь пропитан ионизированный воздух, уже въелся в каждый клочок доспехов. В общем, если бы не Адаптивный морфогенез, находиться здесь было бы совершенно невозможно.

Глайдом проскочив между циклопические лопастей, выбираюсь наружу и запрыгиваю на менее приметный ховербайк вместо аэростида, резко удаляясь прочь. В крови бурлят адреналин и эмоции. Всё же не каждый день убиваешь такую важную шишку.

Мчусь над ночным Нексусом, лавируя между многоуровневыми трассами и небоскрёбами. Воображение дорисовывает вой сирен и полные ярости крики прихожан, но это лишь иллюзия.

Через четверть часа уже сажаю ховербайк на крышу своего здания в Дипломатическом квартале. Насвистывая, вхожу в апартаменты, на ходу стягивая тактический шлем и перчатки.

Вскоре элементы доспехов разбросаны по всей квартире, а сам я стою в санитарно-гигиеническом узле, смывая с себя пот, пыль и остатки напряжения. Из ближайшего отражения на меня таращится покрытый щетиной необычайно высокий и поджарый парень, чьё тело теперь больше напоминает античную статую. Под кожей перекатываются стальные жгуты мышц, навсегда изменённых арканой. В этом существе лишь с трудом угадывается конюх, чьё призвание ещё недавно было крутить хвосты лошадям.

Закончив с банными процедурами, плетусь в комнату и с наслаждением падаю на кровать. Чуткое обоняние не может не уловить тонкий аромат Драганы, которым пропитано всё вокруг — подушки, простыни, даже воздух, кажется, до сих пор хранит её запах. Стараюсь не думать о том, что её нет рядом, хотя каждая деталь в комнате напоминает о ней — смятое бельё в корзине, брошенная второпях заколка, недопитая чашка травяного настоя.

Всё. Можешь выдохнуть. На сегодня с тебя хватит.

Закрываю глаза, чувствуя, как организм наконец расслабляется. Ненадолго, конечно — завтра будет новый бой. Он всегда будет, такова уж моя сучья доля. Но это завтра. А сегодня я могу позволить себе насладиться моментом.

Усмехаюсь и проваливаюсь в сон. Без сновидений, кошмаров и грёз — только благословенная темнота.

В конце концов, я это заслужил.

* * *

Утром после вдумчивого медленного завтрака в компании Шелкопряда и Романова я сижу в своей комнате, вертя в руках Трансивер. Гладкий металл успокаивает, а в голове мелькают мысли о доме. Давно не виделся с парнями — считай, с тех пор, как покинул Землю после той сделки с Иерофантом.

Давно пора связаться с друзьями, узнать, как у них дела, а времени катастрофически не хватает — Полигон, тренировки, попытки разобраться в хитросплетениях местной политики. Всё сливается в один бесконечный круговорот.

За окном шумит и искрится неоновыми красками Нексус — гигантская космическая станция, средоточие жизни сотен рас. Вечно бодрствующий межзвёздный мегаполис.

Хмыкаю, качая головой. Нет, сейчас мне нужно совсем другое. Что-то настоящее. Знакомые голоса и искренний смех тех, с кем делил кров и хлеб, тех, кому готов доверить спину в бою. Моих названных братьев.

Почти на автомате набираю идентификационные коды на Трансивере. Удар сердца, пока сигнал проходит через половину освоенного космоса, а затем:

— Егерь? Вот так сюрприз! — в интонациях Мэтта слышу неподдельную радость пополам с удивлением.

— А ты кого ждал, шкет? Санта Клауса? — усмехаюсь, чувствуя, как губы сами разъезжаются в улыбке.

— Да ну тебя! — беззлобно огрызается Пиромант. — Просто ты в последнее время не особо о себе давал знать. Мы уж думали, тебя там совсем загрузили.

— Меня? — фыркаю. — Тут как на курорте — только и успевай от покушений уворачиваться. Скучать некогда.

Не давая ему ответить, говорю:

— Привет, Гидеон. Да, решил вот проведать вас, узнать, как жизнь молодая.

На заднем плане слышу знакомое дыхание. А вот и Тай подключился.

— У нас всё путём, — отзывается амиш.

— Старик, ты как? — в голосе Николая слышу привычную сдержанность, но я-то знаю, что за ней скрывается искреннее беспокойство.

— И тебе не хворать, шестиструнный самурай. У меня?.. У меня всё нормально. — Чем порадуете? Бедная Эрис тебя ещё терпит? — спрашиваю, не в силах сдержать ехидства.

Перевожу взгляд на дисплей и замечаю, как мой друг еле заметно смущается и чешет кончик носа.

— Скажи, скажи ему! — лыбится Пиромант.

— В общем, Егерь, такое дело. Я… Я решил сделать Эрис предложение. И она согласилась!

— Ха! Неужто? — мои брови ползут вверх. — Ну ты даёшь! Решил остепениться?

— Да, — лаконично подтверждает Николай. — Свадьба через неделю.