– Принеси, будь добра, водички мне для умывания и…

Черт! И как тут интересно зубы чистят? Раньше с этим были проблемы. В истории нашего мира в одно время во избежание будущих проблем с зубами вырывали их все досрочно. А потом всю жизнь кашами и супами питались. Брр, такой судьбы я себе не хочу.

– И полотенце тоже захвачу, – закончила за меня Смеяна. Я не стала её поправлять, наблюдая за стремительными движениями девушки. Достала гребень и начала медленно расплетать спутанные волосы, напряженно размышляя над текущей ситуацией.

Вскоре вернулась Смеяна с небольшим тазиком чуть теплой воды. Умывание помогло мне взбодриться и привести мысли в порядок. С побегом из-под конвоя торопиться не стоит. Сначала надо всё-таки изучить письма отца Люборады и понаблюдать за людьми, их отношением ко мне и Михею. Возможно, безопаснее все-таки продолжить путь в качестве арестантов. В конце концов, сбежать я всегда успею, главное знать куда. А сейчас я даже примерное направление не представляю.

Поблагодарив Смеяну, я снова потянулась к сундуку за шкатулкой с письмами. Но вернувшийся Михей отвлек меня от этой затеи. Запах, который разносился от тарелки с кашей, вызвал голодное урчание в желудке.

– А ты поел? – спросила я, когда мальчишка протянул мне тарелку. Он кивнул уверенно. Каша напоминала пшенную, никогда её не любила особо, но сейчас она мне показалась безумно вкусной. Хлеб же был такой же, как вчера, только чуть посвежее. Тем не менее, я съела и его до последней крошки, запивая чистой водой. Отчего-то снова потянуло спать, но я не позволила себе такой роскоши. Едва Михей покинул повозку, я достала шкатулку и поставила поближе к изголовью своего ложа.

Развернув первый свиток, я пару минут просто вглядывалась в незнакомые символы, ожидая, когда сработает внутренний переводчик. А это случилось далеко не сразу. Пробежавшись глазами по тексту, развернула и остальные свитки, чтобы воссоздать хронологию переписки. При этом одно письмо разительно отличалось от остальных, оно больше напоминало записку, написанную впопыхах. Всего пара предложений, написанных явно другой рукой, чем остальные письма: «Прости, любовь моя. Я хотел подарить тебе всё великое княжество, но проиграл. Навеки твой Лесьяр».

Прочитав остальные письма от отца Люборады, поняла, что это была записка от ныне покойного мужа. Лесьяр хотел организовать переворот и сместить Великого князя с трона. На том основании, что именно его род берет начало от истинных правителей. Стоян предательство друга воспринял весьма болезненно, но все же выполнил просьбу бывшего соратника: сохранил жизнь и жене и сыну. Правда, лишил при этом всего: и титулов, и земель, и денег. И на северную границу отправил в брошенную два века назад цитадель. Что конкретно там случилось неизвестно и по сей день, но слухи ходят самые разнообразные: от нападения северных варваров до неведомой болезни.

Об этом вскользь упомянул Светлан в последнем письме, пытаясь убедить дочь не бояться страшных слухов и набраться терпения. Пока просить о её помиловании у Великого князя просто опасно. А вот через год или два, когда его гнев утихомирится… Короче, он сделает все возможное для доченьки, но попозже. Пока же он отправляет ей с надежным человеком золиры, чтобы она, то есть я, купила себе всё необходимое. И изумлек, который в руках опытного лекаря, не раз спасет мне жизнь.

Изумлек – это черный камень с синими прожилками?

Подавила порыв отдать его Ведомиру, чтобы избавиться от чувства долга. Не стоит торопиться.

Ещё раз пробежалась глазами по строчкам писем, чтобы убедиться в догадке: судьба Михея не волновала ни Любораду, ни её отца. О нем практически нигде не упоминалось, а если и говорилось, то вскользь и так, словно для них это был совершенно посторонний человек.

Покачала головой, сворачивая свитки обратно в тугие свертки. Положив их в шкатулку, я зевнула. Погрузившись в чтение, пропустила момент, когда мы двинулись в дальнейший путь. И сейчас мерное покачивание утягивало меня в сон. И в этот раз я не стала противиться. Даже пару глотков сделала из фляжки с отваром.

Проснулась рывком от громкого лошадиного ржания. И поняла, что выспалась, причем сон мне пошел явно на пользу. По крайней мере, с тяжелой крышкой сундука я уже легко справилась. Достала изумлек из мешочка, покрутила-повертела его в руках и снова убрала. Вытащила из другой шкатулки гребень и, отодвинув полог, устроилась на краю повозки, разбирая волосы пальцами. Надеюсь, я не нарушаю этим правила местного этикета.

На улице значительно потеплело. А ещё стоял непривычный для меня шум: ржание и топот лошадей, скрип телег, людские голоса. С моего места обзор был не особо большим. Видела лошадь и возницу следующей повозки. Да лес по обеим сторонам дороги. Иногда мимо повозки проходили люди или проносились всадники: все те же суровые мужчины в кольчугах. Изредка лес отходил в сторону. На небольшом холме я, наконец, осознала масштаб похода. И это явно был не обычный конвой преступников, а скорее переселение народа. Груженных телег и повозок, которые шли позади, было не меньше двадцати, а людей так вообще под сотню наберется, наверное. И это я не считала дружинников, которые постоянно перемещались. Осторожно выглянула, чтобы посмотреть, кто до нас в караване идет. Ещё несколько повозок и более крупный отряд вояк.

А где Михей? Рассмотреть пасынка я не смогла, а вот Ведомир меня, видимо, заметил. Подъехал на коне и поинтересовался о моем самочувствии. В ответ на вопрос о Михее пожал плечами.

– Скорее всего, с другими подростками исследуют окрестности. Могу поискать его, если он вам нужен.

Покачала отрицательно головой, коротко поблагодарив. Пускай хоть так развлекается ребенок.

Глава 3

Остановок днем на обед мы не делали. Многие перекусили на ходу, мне же, как и вчера, Михей принес разогретый бульон с хлебом. И смылся, прежде чем я успела его о чем-нибудь расспросить. Пустой котелок забрала уже Смеяна. Смущаясь, попросила её проводить меня в кустики. Девушка растерянно огляделась в поисках помощи.

– Вы сможете спуститься на землю? – спросила она нерешительно. Кивнула, уверенная в этом. Но, как оказалось, я снова переоценил свои силы. Благо Смеяна подстраховала и я не расквасила себе нос об землю. После мы вместе поплелись в лес. Я всё боялась, что кто-нибудь из обоза меня увидит, поэтому углублялась в заросли все дальше. Но силы закончились прежде чем, я успокоилась на этот счет.

Ещё несколько минут ушло на отдых, чтобы набраться сил на обратный путь. Всадников увидела на полпути к дороге и жутко смутилась. А ведь Михей предупреждал, что за нами присматривают. Один из дружинников, увидев меня, спешился и предложил мне воспользоваться его конем. Я со страхом посмотрела на этого монстра, но отказаться не решилась. Меня легко подсадили в седло, и я тут же вцепилась в луку изо всех сил. Дружинник повел коня под узды, торопливым шагом возвращаясь к обозу. А после помог мне перебраться в повозку.

И я снова устроилась возле своего наблюдательного пункта.

К вечеру, когда окружающие обустраивали лагерь, поняла, что так я ничего толком не узнаю. Общий костер находился далековато от меня, поэтому до меня доносились лишь обрывки разговоров. Впрочем, общее настроение в обозе было позитивным, страха в глазах обывателей я не заметила. Дружинники были сосредоточенными, это да, но возможно это их обычное состояние. После продолжительных размышлений решила присоединиться к вечерним посиделкам возле костра. Только, как это осуществить, я не знала, так как банально боялась навернуться с повозки, при попытке слезть на землю. Благо Смеяна все-таки решила вернуть мне плащ.

– Помоги мне слезть с телеги, пожалуйста, – попросила я её.

– Снова в кустики? – со вздохом поинтересовалась она. Неопределенно пожав плечами в ответ, спрыгнула на землю. И тут же вцепилась в борт повозки обеими руками, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

– Я же говорил, что вам рано ещё вставать, – сердито произнес знахарь. Никак не отреагировала на его слова, борясь с приступом слабости. Ведомир поддержал меня за плечи, продолжая прожигать недовольным взглядом.