– Об этом ты хотела поговорить? Так значит все эти слухи, все правда?

– Не знала, что уж ходят слухи обо мне.

– Для всех уж не секрет, что ты в него влюбилась по уши.

– Ах, купидон, вогнали в краску вы меня. Но что же до медведя – меня совсем не замечает он. Так что же, исполнишь просьбу?

– Боюсь, что в этом смысла мало. Уже страдает от любви к тебе он.

– Как ты это понял?

– Уж мне поверь, я купидон. И стрел моих ты пожалей, их мало.

– Но почему же сторонится он меня? Как будто я – обжигающий огонь?

– Ты не огонь, скорее – бурный водопад.

Светлые волосы спадают на пол в вихре волнистых локонов – не водопад ли?

Большие голубые глаза, блестят от слез – светлые озера.

Лицо как у дитя, которое резвится в брызгах.

Фигура, как у девочки, без форм – как у воды.

Прямое голубое платье, накидка из прозрачной голубой вуали – как пена, а может быть, как дождь… До пола… Как может это платье пятнаться о грязный деревянный пол?

За спиной порхают большие синие крылышки – бабочка.

А на коленях у нее лежит маленький круглый синий щит – блеск метала.

Этим щитом можно защититься разве что от мухи, но не от медведя.

Нет – этот щит способен создавать магическое поле, стену, которая крепче камня, гранитной скалы.

– Пак, ты уснул?

– Прости, задумался о водопадах. Тебя обходит стороной Миша. Стоит ему лишь прикоснуться к твоим устам, как станет он медведем. На нем проклятье. И снять его никто не в силах.

– Раз так, то лучше ты держись подальше от него, Диана, – сказала Ипполита, слова ее как огненные стрелы.

– Ах, мама! И я бы рада. Но что, если не совладаю я со страстью?– слова текут как ручей.

– И ты туда же? Я запрещаю вам обоим. Вам ясно? И ты Динь-Динь, держись подальше…

– Мне ясно. Но я хотела только попросить. Купидон, ты встретишься со мной завтра утром?– спросила Динь-Динь.

Она как воздух:

Слова, как дуновения ветра – но что она задумала? Зачем ей я?

И я не замечал ее, пока она не заговорила – когда не дует ветер, то мы не замечаем, что листья на деревьях без движенья.

Светлые волосы завязаны в гулю на макушке. Большие светлые глаза и аккуратные черты лица. Зеленое коротенькое платье и стройная фигурка. Поза сдержана. Она скромна, как легкий весенний ветерок. И лишь заметно трепетание прозрачных крылышек. И голос, как шепот листьев.

– С тобой я встречусь завтра утром. Но можешь ли сказать, какого рода твой вопрос?

– Могу сказать лишь, что я убью себя, если ты не придешь.

Она сжала пузырек, который висел у нее на шее.

Этот пузырек – склянка с ядом. Этим ядом феи окропляют оружие… Обычно так.

– Динь-Динь не хочет это обсуждать при матери, – пояснила Диана, – тебе все скажет Питер Пен. А вот и он – за тем столом.

– Тогда откланиваюсь, дорогие феи. Ипполита… эээ…

– Диана.

– Я Динь-Динь.

– Ах да, прошу простить… Может быть вина?

– Мы пьем вишневый эль. Ты собирался нас покинуть? – дерзко сказала Ипполита.

– Ах да, прошу простить. Все, уже ушел.

***

И как могу запомнить я все их причудливые имена?

Но Питер Пен, его я знаю – сын Оберона и Титании. Теперь узнаю, в какие интриги вовлечен наш бедный мальчик.

– Ах, Пак! – воскликнул Питер Пен, стоило мне лишь подойти к столу, – нас посетил сам купидон! И ты мне нужен! Мне нужен твой совет!

Питер Пен – мальчишка эльф. Он как красный весенний тюльпан:

Рыжие волосы – бутон.

Зеленое трико и зеленая туника – стройный стебель.

Курносый, кареглазый, с пухлыми щечками и торчащими острыми ушами – мальчишка эльф.

Красный пояс, а за поясом – маленький кортик с деревянной рукояткой – простой, как сам Питер Пен.

– Наверное, хочешь чтобы я выстрелил сперва в Динь-Динь, потом в тебя?– я решил сострить.

– Зачем? Мы уже друг друга сильнее не полюбим. Я ее люблю больше жизни.

– Да и она уже готова выпить яд. Как славно, что вы решили умереть, что так велит сама любовь.

Питер Пен засмеялся. Моя шутка пришлась ему по вкусу.

– Ты, Пак, снова все напутал. Я не хочу умирать. Я хочу быть с Динь-Динь. И Динь-Динь умирать не хочет. Она хочет быть со мной.

– Так в чем вопрос? Звучит все гладко. Ах, все мне ясно! Питер, ты наверное, слишком юн и спрашиваешь у меня совета что делать в спальне? Я угадал?

Питер снова засмеялся.

– Какой же ты смешной, Пак! Уж с этим как-нибудь и сам я справлюсь.

– Так в чем же дело?

– В том, что Ипполита против.

– Ипполита?..

– Мать Динь-Динь.

– Ага, запомнил. Что дальше?

– На этом все.

– Пускай ослушается мать. Зачем плести интриги?

– Не может. Она и слова лишнего сказать не может.

– Так пусть сбежит.

– Но Ипполита везде ее найдет.

– И что же делать?

– Это я тебя хотел спросить.

– Ах, есть одна идейка. У меня есть зелье, которое заставит вас друг друга разлюбить…

– Уж лучше я умру, чем разлюблю ее. Пак, ты можешь что-нибудь дельное предложить?

– Пока что нет, но что-нибудь придумаю.

– Тебе я буду благодарен.

– А что отец и мать твои, тоже против?

– Отец не очень рад, но против любви он никогда не встанет. А мать… я думаю, что ей сейчас не до меня. Придумай что нибудь, Пак, без Динь-Динь я умру.

– Умрешь, тогда я тебя воскрешу и будешь служить мне.

– Гермия!

А это, наверное, Гермия сидит напротив. Его двоюродная сестра, дочь Диониса.

Она, как и Дионис, тоже темный эльф:

Длинные прямые волосы до груди, черный плащ-накидка, острые черты лица, длинные острые уши, большие глаза, в которых горит синий огонек – дочь Диониса.

В руке она держит череп – магический предмет, способный призвать к жизни духов и скелетов.

– Ты и после смерти не оставишь меня в покое? – пошутил Питер Пен.

– Может быть и ты кого-то любишь? – спросил я, – Я выстрелю в него чтобы он влюбился, только укажи.

– Мне нравится Реган, но не более.

– Реган?

– Гном, сын Лира, он поэт. Мне близки его представления о жизни и смерти.

– Реган? Он пустомеля. Вот брат его – Корделий-воин. Он достоин внимания.

– Елена!

А это, судя по всему – Елена, дочь Оберона и Титании. Питер Пен ей брат родной, а Гермия ее сестра двоюродная. Сидит напротив брата и делит скамью с Гермией.

Так же привлекательна, как и Титания:

Длинные светлые волосы спадают на деревянный пол, большие зеленые глаза, острые ушки и светлая туника, подчеркивающая все формы – дочь Титании.

На поясе кинжал, и лезвие, и рукоять – из дерева. В бою он бесполезен, но он способен любую вещь сделать тверже камня.

– Я вижу – ваши кубки опустели, примите в дар мое вино, а я пойду и разузнаю – достойны ли они моей стрелы.

– Пусть Корделий влюбится в меня без памяти, а я им буду помыкать, веревки вить, иди, купидон, вонзи в него свою стрелу.

– Ты властолюбива, Елена, мужчины все должны быть у твоих ног и поклоняться красоте твоей.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.