— Тебе обязательно нужно так много говорить?

— Вовсе нет, если тебе это не нравится, — ответила она, моментально уступая ему. — Я просто хочу быть тебе идеальной спутницей, но если ты предпочитаешь молчать, то и я больше не скажу ни слова.

Хьюго издал неопределенный звук, нечто среднее между сдавленным всхлипом и невольным смешком.

— Я тебя позабавила? — Ее глаза светились весельем, когда она взглянула на него.

— Меня редко забавляет назойливость. Если вам дорога ваша шкура, мисс Грэшем, рекомендую воздержаться от реплик до тех пор, пока мы не вернемся домой, — заявил он, с трудом поборов желание рассмеяться.

Когда они въехали на аллею перед Грэшем-холлом, Хьюго почувствовал волнение. Прошло четырнадцать лет с тех пор, как его нога ступала на порог этого дома. Элизабет, его несбыточная мечта, была тогда еще молода. Вдали виднелось разрушенное здание Шиптонского аббатства, оно четко вырисовывалась на фоне яркого летнего неба.

Он отвел взгляд, затем вновь заставил себя посмотреть на аббатство, мысленно представил ступени, которые вели в подземную часовню. Он вдруг ясно ощутил мерзкую атмосферу разврата, перестав чувствовать густой аромат жимолости в теплом летнем воздухе.

— Что случилось? — спросила Хлоя почти шепотом, мгновенно забыв об озорстве и подшучивании.

Он с трудом оторвал взгляд от картины, напоминавшей о прошлых грехах.

— Демоны прошлого.

— Ты уже однажды говорил это. Кто они?

— Не твое дело, мисс Любопытный Нос. Тебе давно пора научиться хоть немного уважать чужие тайны.

— Это несправедливо, — сказала она со спокойной уверенностью. — И ты это знаешь.

Да, это было несправедливо. Он вздохнул:

— Поскольку ты составила мне компанию вопреки моему желанию, было бы тактично, если не сказать мудро, как можно меньше давить на меня.

— А, ерунда, — сказала Хлоя. — Если ты несчастлив то я, конечно, постараюсь помочь.

— Разумеется, постараешься, — пробормотал он. — Не могу представить, как я мог думать иначе. Но ты можешь не волноваться: я не чувствую себя несчастным… Просто ты раздражаешь меня.

Хлоя сочла, что это высказывание не заслуживает ответа, и сменила тему.

— Я не приезжала сюда после похорон мамы, — заметила она. — Луиза была очень добра ко мне, но тогда здесь не было Джаспера и Криспина, так что ей некого было бояться.

Хьюго резко повернулся к ней:

— Бояться?

— Большинство людей боятся Джаспера или, по крайней мере, те из них, над кем он имеет власть.

— А ты боишься его? — Хьюго пристально посмотрел на девушку.

Хлоя задумчиво наморщила нос:

— Не думаю. Вернее, не боялась до вчерашнего дня. Просто он мне ужасно не нравился. Но поскольку Джаспер не имеет надо мной никакой власти, у меня нет и причин бояться его, правда?

— Будем надеяться, что да, — ответил он неопределенно. Хлоя, похоже, согласилась с этим и перешла к практическим вопросам.

— Мы войдем через парадную дверь?

— Я не вижу иного пути, ведь мы прибыли с визитом вежливости.

— Я всегда входила через боковую дверь… Наверно, потому, что я родственница.

— Ну, а на этот раз ты будешь делать так, как делаю я.

— Конечно, — скромно ответила она.

Они приблизились по дорожке из гравия к дому.

— Постучать?

— Если желаешь, — ответил Хьюго, отказавшись от попытки сохранить серьезность. Просто невозможно было сердиться на нее дольше минуты, а притворство было так же бесполезно, как и скучно.

Хлоя соскользнула с лошади, быстро поднялась по ступеням, схватила большой медный молоток и постучала в дверь.

Им открыл лакей в фартуке из байки, он часто заморгал от удивления при виде гостьи.

— Доброе утро, Гектор. Дома ли сэр Джаспер?

— Так-так, никак это моя маленькая сестричка, — из-за спины лакея тут же раздался голос Джаспера. — Ты свободен, Гектор.

Он вышел к двери и посмотрел на Хлою сверху вниз, подняв одну бровь.

— Что привело тебя сюда? — будто невзначай, он взглянул поверх головы Хлои в ту сторону, где Хьюго невозмутимо восседал на коне.

— Я приехала купить Подружку Робин Гуда, — сообщила Хлоя. — Я сказала Криспину, что не могу принять ее в качестве подарка, а вот купить хотела бы.

Джаспер положил руки на плечи Хлое и сдвинул ее, освобождая себе путь.

Затем он медленно спустился по ступеням к Хьюго, девушка последовала за ним, совершенно не растерявшись оттого, что с ней так грубо обошлись.

Тут из-за угла дома появился Криспин, и она обратилась к нему:

— Доброе утро, Криспин. Мы приехали купить Подружку Робин Гуда. Я думаю, что ты к тому же захочешь узнать, как поправляется совенок. Шина держится прекрасно. — Она наивно улыбнулась всем троим мужчинам.

Хьюго поймал ее взгляд и незаметно кивнул, показывая, что ему нравится, как она разыгрывает сцену.

— Прекрати тараторить, Хлоя, — сказал он с притворным раздражением, спешившись. — Джаспер, сколько ты хочешь за кобылу?

— Вряд ли она продается, — ответил Джаспер.

— О, но она должна продаваться! — воскликнула Хлоя. — Ты собирался подарить ее мне, так что не можешь утверждать, что хочешь оставить ее себе. Вчера я получила такое наслаждение, катаясь на ней! Я не вынесу расставания. — Она обратила свою ослепительную улыбку на Криспина. — Так жаль, что нам не удалось устроить пикник, Криспин. Но я попала в толпу, которая увлекла меня на митинг реформаторов, и не смогла повернуть обратно.

Криспин взялся рукой за горло. Накрахмаленный шейный платок скрывал следы синяков, но этот невольный жест был замечен и Хьюго, и Джаспером.

Глаза Джаспера сузились до щелок, он переводил взгляд со своего пасынка на Хьюго Латтимера.

— Очень жаль, что ты пропустила пикник, сестричка, — сказал он вкрадчиво. — Криспин так старался, чтобы угодить тебе.

— Да, я почувствовала это и страшно расстроилась, что его усилия пропали даром.

Хьюго решил, что пора вмешаться в эту «дуэль», — Хлоя начала увлекаться.

— Хлоя, я просил тебя перестать тараторить. Джаспер, ты можешь назвать цену кобылы?

— Три тысячи фунтов, — тут же последовал ответ. — Раз уж моя сестра не хочет принять подарок, то с моей стороны было бы просто глупо не запросить хорошую цену.

— Хорошую цену? — пропищала Хлоя. — Три тысячи!

— Придержи язык! — Хьюго опустил тяжелую руку ей на плечо. — Твое нескромное поведение совершенно недопустимо.

— Да, но…

— Замолчи!

Хлоя подчинилась, испепеляя взглядом сводного брата. Его холодные глаза скользнули по ней, и впервые она прочитала в них угрозу и явную неприязнь. Затем Джаспер повернулся к Хьюго и повторил с сардонической улыбкой на тонких губах:

— Три тысячи фунтов. Поскольку теперь я лишен этой суммы…

— Именно так, — подхватил Хьюго, безошибочно понимая его.

Он прекратил выплаты, которые Элизабет делала Джасперу, и сейчас ему приходилось компенсировать потерю Грэшема. Хрупкое плечо Хлои напряглось у него под рукой, и он почувствовал, что ее охватило волнение. Совершенно очевидно, она поняла, чего требует ее брат. Он подумал было, что она тут же разразится гневной тирадой, но ошибся.

— Мы должны посмотреть мать кобылы, — сказала Хлоя спокойно, несмотря на то, что только что вся дрожала от негодования. — Я знаю Шерифа, но я хотела бы осмотреть Рыжую Королеву.

Джаспер наклонил голову в знак согласия:

— Криспин, отведи Хлою на конюшню и покажи ей Королеву. Уверен, что она останется довольна.

Он вновь повернулся к Хьюго:

— Может, закончим это дело в библиотеке?

— Сомневаюсь, что «наше дело» можно уладить так быстро, — откликнулся Хьюго с кривой усмешкой. — Безусловно, стоит обсудить условия сделки. Однако, думаю, ты поймешь меня, если я не воспользуюсь твоим гостеприимством. Поскольку я сам не очень гостеприимен, это было бы похоже на нахальство, ты не находишь?

Он повернулся к своей подопечной, которая пока еще не ушла с Криспином на конюшню:

— Хлоя, если ты намерена посмотреть мать кобылы, предлагаю тебе сейчас же отправиться на конюшню.