Довольный, что накормил голодного кота, Владик теперь решил поухаживать за Раймондом, но у того обе миски были полными, из чего Владик сделал вывод, что тут его опекунство не требуется. Тогда он пошёл в огород, чтобы поискать ягодки. Лазая по кустарнику, он всё время слышал какое-то непонятное слово «палтус». Потом его позвала мама и спросила:

– Владик, тут рыба была на тарелке, ты не знаешь, где она? Палтус горячего копчения.

   Владик вытаращил глаза, что в данном случае означало, что он, конечно, знает:

– Её кот скушал. Он очень был голодный.

   Слово «очень» Владик сказал жалобно и с нажимом, но это не помогло, потому что мама буквально прокричала:

– Что?! Полтора кило палтуса слопал какой-то кот?!

   Владик так и не понял: то ли кот много съел, то ли, наоборот, «полтора кило» – это совсем немного, но на всякий случай он кота похвалил:

– Да, он молодец, всё съел, даже и не заметил, что полтора кило.

   Папа расстроился больше всех, он отвернулся и сказал:

– Пойдем за мной, – и направился в сторону огорода.

   Владик посмотрел на маму, но она стояла как статуэтка и молчала.

   Когда Владик догнал папу, тот сказал:

– Мы сейчас с тобой поговорим по-мужски. Один раз на эту тему, и ты её запомнишь навсегда. Ты понял меня?

   Владик ничего не понимал, но голос у папы был таким грозным, что он испугался. Он хотел заплакать, но вдруг увидел, что на заборе сидит тот самый кот, которого он накормил рыбой:

– Папа, вон тот котик, который скушал рыбу.

   Папа даже не посмотрел в сторону кота:

– Вот об этом я и хочу поговорить с тобой. Ты сейчас где находишься?

   Владик осмотрелся вокруг и ответил:

– На огороде.

   Папа резко сказал:

– Я не об этом. Ты где вообще? Ты находишься в гостях.

   Ты не дома. Так?

   По щеке Владика потекла слезинка, и он кивнул.

   Папа сказал:

– Нечего тут нюни распускать. Ты в чужом доме залез в холодильник и взял чужую вещь.

   Владик заплакал сильнее, вытирая глаза рукой.

   Но папа не проявлял жалости:

– Вот запомни, что в чужом доме ни-че-го без спросу брать нельзя.

– Я знаю, – пролепетал Владик.

– А чего тогда ты воруешь продукты?

– Я не воровал, – продолжал плакать Владик.

– Нет, дорогой мой, раз ты в чужом холодильнике что- то взял без спросу, ты украл. Это ещё хорошо, что мы привезли эту рыбу угостить тётю Эльзу и дядю Петю. А если бы это были их продукты, тебе влетело бы гораздо больше.

   Владик посмотрел на кота:

– Он кушать просил, мне его стало жалко.

– Для этого у тебя есть язык. Подойди и попроси еды для кота, но не смей брать без спросу. Понял?

   Владику хотелось, чтобы папа скорее замолчал. Он думал, что никогда-никогда не возьмёт ничего без спросу. Только бы папа сказал ему, что он его любит.

   И папа сказал:

– Пойми, я тебя люблю, и мама любит, и мы хотим, чтобы ты вырос хорошим человеком. А хороший человек не берёт чужие вещи без спросу. Усвоил?

– Ага, – прошептал Владик.

– Иди теперь умойся, вытри лицо и успокойся, – посоветовал папа. – То, что котик сытый, это хорошо, но ты будешь наказан.

– Папа, а ты меня точно любишь? – спросил Владик.

   Папа неожиданно улыбнулся, прижал к себе сына и сказал:

– Конечно же, люблю, неужели ты сомневаешься?

   Владик прижался к папе и сказал:

– Не сомневаюсь. Я больше так не буду делать.

– И я не сомневаюсь, – ответил папа, взял сына за руку, и они пошли к умывальнику.

Вчера у папы заболела спина, и он объявил, что домой они не поедут, а останутся ночевать на даче. Мама сразу же пошла в домик убираться, потому что этим летом они ещё ни разу в домике на ночь не оставались. Владик поскучал, поковырял землю лопаткой, смастерил из камушков колодец, и тут его позвала мама. Он нехотя вошёл в дом и увидел, что пол блестит. Мама велела Владику разуться и подняться на второй этаж, чтобы принести оттуда корзинку с тарелками и чашками. Владик, конечно, поднялся, но никакую корзинку не увидел, а подошёл к курточке, висевшей на гвозде, потрогал через ткань рукава – на месте ли спрятанный тигрёнок Тошка – и встал у окна. Мама крикнула снизу, но Владик ответил, что тут ничего нет. Тогда мама сама поднялась по лестнице, покачала укоризненно головой и показала рукой на кучу полиэтилена в углу. Этой кучей и оказалась корзина. Мама пояснила, что её так укутали, чтобы мыши не залезли. Но мыши, оказывается, всё равно как- то пролезли. Потому что в чашках лежали чёрные горошинки, похожие на перец, который папа любит измельчать в ступке и сыпать на пельмени.

   Мама пояснила, что это мышиный помёт, поморщилась и пошла вниз, чтобы помыть посуду.

   Когда стемнело, дом был полностью готов к ночёвке. Папа сварил картошку, размял её, опрокинул туда банку тушёнки и получилось так вкусно, даже вкуснее, чем картофельная запеканка у бабушки. Потом папа читал книгу в комнате, мама прилегла, устав после уборки в доме, а Владик сидел на крыльце. Просидел он не очень долго, потому что у забора кто- то зашебуршал травой. Владик насторожился, привстал осторожно, и на цыпочках вошёл в дом.

– Папа, там кто-то есть, – сказал он шёпотом.

   Папа поднял голову от книги:

– И кто же? Волки или львы?

   Владику совсем не было весело, он выпучил глаза, что, по его мнению, означало страх и ужас, и прошептал:

– Там в траве кто- то шевелится.

   Папа пружинисто поднялся со старого кресла. Папа вообще всё делал пружинисто и слаженно, потому что раньше работал тренером и был очень гибким и сильным. Взяв фонарик, он смело вышел на крыльцо и посветил в траву. Владик выглянул из–за папы и увидел какие-то шары на земле.

– Это ёжики, – произнёс папа, – смотри, вот видишь: большой – это мама или папа, а маленькие – это ежата. Тащи сюда банку из-под тушёнки и молоко. Владик сбегал в кухню, вытащил из пакета с мусором банку, схватил с подоконника пачку с молоком и выскочил на крыльцо. Папа налил молоко и поставил на землю банку, которая теперь белела и, наверное, вкусно пахла для ежей.

– Пойдём в дом, не будем им мешать. Пусть попьют молока.

   Владик пытался с веранды рассмотреть ежат, но ничего не было видно в этой темноте. Тут он вспомнил, что у него есть яблоко. Он достал его из своего рюкзачка и хотел уже выйти к ежатам, чтобы покормить их, но папа становил его:

– Не ходи, пусть поедят.

– Они, наверное, яблочка хотят.

   И вдруг папа сказал:

– Ёжики яблоки не любят.

   Владик снова вытаращил глаза, что в данном случае означало крайнее изумление:

– Как это не любят? Я видел картинку, они на спине таскают эти яблоки.

   И тут он узнал интересные вещи: оказывается, ёжики едят насекомых, мышей, всякую мелкую живность, и даже змей, а яблоки им только на картинках придумывают.

   Владик удивился:

– А где зимой они откапывают этих мышей и змей?

   Папа пояснил, что зимой спят не только медведь и барсук, но и ёжики, и никакое им пропитание во время спячки не требуется. Они хорошо отъедаются по осени, запасая под кожей жир.

   Немного погодя мальчик с папой вышли на крыльцо и не увидели белеющей банки: теперь она была пуста и белеть было нечему.

– Съели до последней капли, – прошептал Владик.

– Вылакали,– поправил папа. – Вообще, молоко ежам лучше не давать, но у нас не было другой еды, а немного молока ежаткам не повредит.

   Владик уточнил:

– Какой еды у нас нет другой?

   Папа ответил:

– Мяса, например.

   Владик удивился про мясо, а папа сказал:

– Мыши, змеи – это ведь тоже мясо. Ежи едят всё, что мясное. Они бы схомячили сейчас и котлету, и шашлык. Ты разве не понял?

   Владик подумал и сказал:

– Теперь понял. Я просто раньше думал, что мясо – это свинина и говядина.

   Папа доброжелательно потрепал сына по вихрастой голове, а потом резко направил фонарик на землю у забора. И Владик увидел шествие ежат, которые, видимо, притаились во время их разговора, а теперь драпали со всех ног, сытые и довольные.