Номер оказался на удивление комфортным: чистый, светлый, просторный; вполне подходил, чтобы скоротать здесь какое-то время. Не сравним он был, конечно, с домом, в котором она провела последние четыре года, но зато свой уголок, пускай и ненадолго.

Вспомнив о приёмной семье, которая по совместительству являлась далёкой роднёй, она с ужасом потянулась в карман за телефоном. Сообщений от них было немало, пришли уведомления о пропущенных вызовах. Судя по времени, они звонили, когда в лесу сеть не ловила. Амели горько усмехнулась. Не хватились бы они её так, если бы Флориан у ворот не стоял, а его отец не был бы почти готов заключить с роднёй Амели контракт. Впрочем, сейчас это было неважно. Меньше всего её в данный момент волновали житейские разборки. Она бросила телефон на кровать и направилась в душ.

Приятные струйки тёплой воды успокаивали и приводили мысли в тонус. Она поймала себя на том, что прямо сейчас действительно всерьез размышляет о возможном кругосветном путешествии, вместо того, чтобы забыть произошедшее как страшный сон и вернуться к обычной жизни.

Не считая сделки с роднёй и оркестра, её здесь ничего не держало. А если учесть, что жить осталось два года, можно было махнуть рукой и на это.

Закончив с душем, она упала звёздочкой на кровать. Размышления подвели к завтрашней репетиции с оркестром. Она выпала по времени удачно на субботу, в этот день они собирались ранним утром. Так что будет возможность всё получше обдумать.

Безумно хотелось просто закрыть глаза, прогнать воспоминания дня прочь и забыться до утра, но оставалась ещё одна важная задача – дать о себе знать родственникам и предупредить о спонтанном решении. К ним она больше не вернётся, это уж точно. Для верности написала сначала сообщение, мало ли спят уже. Ответ пришёл спустя пару минут, а следом за ним раздался звонок от мачехи. Амели вышла на балкончик, чтобы не заснуть на ходу.

Первым вопросом было ни где она, ни всё ли хорошо, а с кем и зачем.

– Я одна в отеле.

– В каком отеле? К нам вообще-то в гости Флориан приходил.

– Именно поэтому я здесь и хочу поставить в известность, что больше не вернусь.

– Как это понимать?

– Вот так! Возьму и не приду, начну свою жизнь.

– Вот же ж… Знаешь ли, а кому ты обязана своим положением в обществе?

Амели горько усмехнулась. На самом деле ей в небольшом доме с родителями жилось в разы лучше, чем в этой золотой клетке. Толку от такого положения кот наплакал. Однако она не планировала вступать в спор с этой женщиной, потому как это бесполезная затея. Вместо этого парировала более весомым аргументом:

– Кому ты обязана тем, что семья Флориана стала вашим бизнес-партнёром?

– И где хоть капля благодарности? Мы тебя вообще-то на ноги поставили.

– Её было бы много, если бы я тебя интересовала хоть чем-то, кроме выгоды. Ты даже сейчас не спросила, всё ли хорошо, может быть, меня чуть в лесу не убили пару часов назад.

– Не неси-ка ерунды. Последнее предупреждение, если ты не…

– Я. Не. Вер-нусь, – отчеканила Амели.

– Ты об этом пожалеешь. Прибежишь ещё прощения просить. Дрянь.

После этого звонок резко оборвался.

Амели прошлась взад-вперёд, пытаясь унять дрожь от злости во всём теле. В первую очередь на саму себя. Два года! Ровно два года она терпела этот бред!

И ладно ещё год назад: тогда она только заканчивала старшую школу и ей с зарплатой официантки на полдня никто легально бы не сдал жильё. С роднёй жила, потому что эта перспектива казалась лучше, чем ночевать в палатке рядом с сумасшедшими в центре города.

Но потом в её жизни явно что-то пошло не так. Амели совершила величайшую глупость – вместо того, чтобы, закончив школу, молча съехать, продолжила участвовать в афере родни. Понимая, что она вот-вот может соскользнуть с крючка, они предложили ей немалые деньги, которые она планировала потратить на раскрутку своего творчества.

Тактика предельно проста: она должна знакомиться и влюблять в себя их потенциальных партнёров, инвесторов и постепенно усыплять бдительность бедолаг, чтобы они охотнее заключали контракты. По этому же договору за каждую успешную сделку Амели полагался процент.

Говорить не стоит, что пачек новеньких хрустящих купюр в руках она так и не подержала, зато ненароком позволила родне заиметь кучу рычагов давления. Например, оркестр. Им ничего не стоило бы разбить карьеру музыкантов в пух и прах. Но сейчас и до этого ей не было дела. Не было времени.

Амели гордилась в этой истории лишь одним: она умудрилась извернуться и не прыгнуть ни к кому в кровать, сохранив своё девичье достоинство для того, кто действительно будет того стоить. Сейчас лишь горько усмехнулась со всей ситуации.

Мысленно выругавшись, девушка села в соломенное кресло. Злость сменилась сожалением. Когда-то ведь всё было хорошо. Как у нормальных людей. Назло на ум пришёл эпизод из прошлого.

В этот день родители рано утром вернулись из командировки. Оба были репортёрами, часто разъезжали. На дворе стоял ясный воскресный полдень. С кухни веяло ароматом свежих тостов и яичницы с беконом.

Амели, разлепив глаза, всё пыталась свыкнуться с видом за окном. Ещё недавно они жили в Нью-Йорке, а теперь переехали в ничем не примечательный, развивающийся городок в штате Висконсин. Название девушке казалось настолько типичным, что она едва смогла его запомнить. Грин-хиллс. «Как ни странно» в честь хвойного леса на холме.

Родители говорили, что это по работе и надолго они здесь не задержатся. Амели охотно в это верила. Серьёзные журналисты, а расследовали какую-то мистику в местном лесу. Как аргумент за пребывание здесь у них был: здесь живут далёкие родственники, вот, мол, и будет повод с ними получше познакомиться.

Познакомились…

Амели прошла босыми ногами по разогретому солнечными лучами полу на запах яичницы и тостов. Волей-неволей на лице заиграла улыбка. Как бы ей ни была противна эта дыра, видя, с какой скрупулёзностью мать готовила ей завтрак после ночных перелётов, она никак не могла сверкать хмурым лицом. Совсем добило и заставило повеселеть предложение отца устроить вечер барбекю.

Всё было идеально…

Сразу следом за этим эпизодом вспомнился ещё один, который разбил приятные мысли вдребезги и заставил вернуться в реальность.

Дело было незадолго после этого доброго утра.

Амели, уже привыкнув к тому, что родители вечно находились не дома, самостоятельно собралась и закрывала дверь, чтобы направиться на остановку, куда приедет школьный автобус. И тут обнаружила припаркованный рядом с домом «Рендж Ровер». На передних сиденьях она разглядела фигуры уже надоевшей прагматичной родни, а на заднем был ещё кто-то, кого из-за тонированного стекла невозможно было рассмотреть. Двигатель ещё был заведён, значит, приехали они недавно.

Завидев девушку, эти двое буквально выкатились из машины. Охая и ахая, направились ей навстречу. Следом за ними шла женщина в официальном костюме. Новость, с которой они прибыли, шарахнула Амели как высоковольтный электрический разряд. Ей сказали, что её родители погибли в авиакатастрофе и теперь родня – её официальные опекуны. Самолёт столкнулся с чем-то, что пока не удалось опознать. Не то с огромной птицей, не то с крылатым вендиго. Родня резала правду-матку, не щадя, описывая все известные подробности в самых ярких красках.

Что было дальше, Амели не помнила. Проснулась на следующий день в больнице, куда её доставили с сердечным приступом.

С этого дня она буквально возненавидела гадов, которые прекрасно знали о её слабом здоровье.

Отмахнулась от мерзких мыслей, которые никак не хотели отставать.

Ещё более горько было осознать, что если бы не Юро, который новостью об оставшемся времени окатил, как ведром с холодной водой, сегодняшний день стал бы очередной ссорой с роднёй. Амели бы позлилась, да, выпустив пар, вернулась бы домой, боясь, что они испоганят то малое, чем она дорожила. Но сегодня она твёрдо решила, что не потратит на них больше и часу своей жизни. Чего бы это ни стоило.