– Таша, это уже серьезно. – нахмурилась Мила. – Не то, чтобы раньше не вызывало беспокойства, но такие провалы… Приходи к нам в больницу.

– Засунешь меня к психотерапевту? – хмыкнула я.

– Засуну тебя на КТ головного мозга! – рявкнула сестра неожиданно строго.

Ух! Я аж поежилась.

– Не хочу. – тихо ответила я ей, спустя несколько минут обдумывания предложения. – Лес существует уже очень долго. Если бы мы о нем не знали, или он был бы самым обычным местом, я бы согласилась пройти обследование. Но Вечный Лес – не шутка. Я думаю, что он зачем-то зовет меня.

– Зов – это слухи. – отрезала Мила. – А даже если и есть какие-то ощущения, то они возникают только на границе.

– Я в больницу не пойду. По крайней мере, сейчас. Если после поездки в Бесконечный Лес все будет продолжаться, тогда – да, соглашусь на обследование. А до тех пор – ни за что!

– Таша, как ты не понимаешь? – злится сестра. – Такие симптомы могут быть у весьма серьезных заболеваний мозга! Рей, ну хоть ты скажи ей! – в отчаянии поворачивается она к моему парню.

Но Рей был до странного спокоен. Он лишь чуть хмурится, что-то обдумывая.

– Я не думаю, что это какая-то болезнь. – отвечает он, глядя на Милу. – Но ты права, это может быть опасно. Поэтому я еду с Ташей. – он усмехается, поворачиваясь ко мне, это едва заметно, и только я знаю, что это добрая усмешка. – Должен же за тобой хоть кто-то присмотреть.

Мила едва слышно рычит от его слов. Но больше ничего не говорит. Потому что я взрослая и совершеннолетняя. И пока я не представляю опасность для окружающих или не в отключке, она не может насильно заставить меня пройти обследование. Но ее гнев вызывает у меня лишь умиление. Потому что я знаю – сестренка просто любит и беспокоится за меня.

Мы решаем с Реем решаем отправиться прямо на следующий день. И в эту ночь я впервые сплю спокойно.

* * *

Меня больше не выключает в опасных местах. Но я все же изредка проваливаюсь в видения. Спасибо, что лишь на мгновения. Лес как будто напоминает о себе такими вот картинками. В последние разы я даже понимаю, что это именно видение.

– Ты улыбаешься во время этих приступов, ты знала? – однажды спрашивает Рей.

Мы едем в электричке. У меня в наушниках играет музыка, и я уверена, что он задал свой вопрос очень тихо – то ли, чтобы не смущать, то ли просто размышлял вслух.

Но я услышала. Не знаю как и почему. Но услышала. И нет, я не знала.

– Сильно жутко выглядит? – так же тихо спрашиваю сама.

Рей смотрит нечитаемым долгим взглядом.

– Как будто ты нашла истинное счастье. – наконец отвечает он. – Тихое. Спокойное.

И я вдруг понимаю, что ему немного грустно. Но почему?

– Эй, – тяну его за рукав, легонько улыбаясь. – что бы там ни случилось, мое счастье – это когда мои родные и близкие в порядке. И, если ты вдруг не знал, ты тоже входишь в их число.

– А друзья? – неожиданно ярче улыбается парень.

– Наши с тобой? – я вскидываю брови, хмыкая. – Будем честными, они не особо-то и друзья. Так, хорошие приятели. Я уверена, что за время нашего путешествия, они напишут пару раз и успокоятся. Нет, они скоро забудут о нас. И не сказать чтобы я тоже буду скучать.

– Прямая как палка. – со смешком выдает он.

Я лишь пожимаю плечами. Ну а что? Правда ведь! Из тех, за кого я буду переживать – сестры и Рей. Все. И то, Рей просто потому, что мы встречаемся уже очень долго и я привязалась к нему. Он – мой друг. Как я уже говорила – любви особо нет, но и волноваться о нем я буду, да. Вот такая вот загадка.

– О чем опять задумалась? – легонько толкает под руку Рей.

– Да так. Об отношениях. – пожимаю я плечами. – Странная штука.

Ответом мне служит лишь чуть насмешливый взгляд и покачивание головой.

– Нам скоро выходить. – напоминает парень.

И правда, электричка начинает притормаживать, а за окном виднеется река. До Леса можно добраться двумя способами. Один – долгий. Он занимает до полугода. Потому что нужно сделать огромную петлю по дороге, по которой максимум можно проехать на машине. С чем это связано и почему нельзя проложить железную дорогу, или совершить перелет, я не знаю. Не интересовалась раньше. Просто как факт – месяцы в пути почти все время на своих двоих.

Но был и другой путь – на пароме через реку. Эту реку очень хотелось назвать морем, настолько большой она была. Но нет – река. Она начинала свое движение в той горной гряде, куда упирался Лес, и вливалась в океан. Построить мост стало возможно только в самом ее узком месте. Здесь же, куда прибыли мы с Реем, было одно из самых спокойных мест для переправки на пароме. Дальше по течению сделать это было невозможно. Скорее всего река тоже являлась какой-то частью леса. Потому что связанных с ней странностей хватало. Впрочем, проявлялись они редко, и их списывали на случайности и несоблюдении техники безопасности на воде.

Я чувствовала, что все равно придется путешествовать по длинному пути, но хоть попытаться стоило.

Мы с Реем заселились в один из тех мотелей, что россыпью устилали все побережье, так как приехали вечером, а паром отправлялся только следующим утром.

– Пойдем прогуляемся? – предложила я парню.

Тот обвел номер взглядом, видимо определяя для себя, что ничего интересно там нет, и кивнул.

У нас в городе была набережная. Но там были лишь небольшие озера, искусственные, созданные людьми. Здесь же набережная была другая. Действительно, словно около моря стоишь. Разве что не слышно того особого, соленого воздуха, какой бывает у морей.

Но вода завораживала. Рябь от легкого движения ветра приковывала взгляд. Настолько, что аж затошнило, а голова закружилась. Странно. Меня вроде бы никогда не укачивало от воды. Наверное, устала.

– Пойдем в номер. – попросила я Рея.

Тот тут же уставился на меня своим изучающим взглядом. Брр. Не люблю, когда он так делает – ощущение, что тебя вскрыли на операционном столе без наркоза.

– Рей, глаза. – попросила я, чуть прищурившись.

– А, да, прости. – ровно ответил он и чуть отвел взгляд. – Но что с твоим голосом?

– О чем ты?

– Я на мгновение решил, что ты сейчас в обморок грохнешься и мне придется тащить твою бесчувственную тушку в ближайшую больницу.

– Эй! – возмутилась я, легонько ударяя его в плечо. – Это было грубо! И вообще, я тебе что, хрупкая принцесска, в обмороки падать? Никогда не теряла сознание, даже когда открытый перелом на обе руки поймала.

– Что? – вскинул брови Рей. – Когда это такое было? Ты не рассказывала.

– Ну… – я замялась, отводя взгляд. – Не самое лучшее поведение в бытие подростком привело к печальным результатам. Не хочу рассказывать об этом глупом и позорном случае. И то, единственное, чего я тогда боялась, это не Стеллы и не боли, а того, что больше не смогу рисовать.

– Погоди… – Рей нахмурился, вспоминая. – Это о тебе тогда новости трубили? Девочка, расписавшая граффити верх водонапорной башни?

Я поморщилась.

– Да. – призналась, глядя в сторону. – Я ж говорю, дура была. Самое глупое, что свалилась я, когда уже слезала.

– С башни. – медленно проговорил Рей. – Без страховки. С рюкзаком, полным баллончиков с краской. Со здания, на которое ты забралась тупо по стене?

– Ну-у… – как бы там ни было, пришлось признаваться до конца: – Мы поспорили. Ладно, я поспорила, что сделаю это.

– Ты нарушила несколько законов, когда полезла туда, ты в курсе? – усмехнулся все еще удивленный Рей.

– Знаю. – я передернула плечами, вспоминая последствия. – Если что, у меня Стелла – законник. Мне тогда хорошо так влетело. Но сестренка вывезла. И меня вытащила. Граффити сделали достоянием уличной культуры города, Стелла выдала городу денежную компенсацию, я пообещала ей никогда больше такого не совершать и два года отпахала на благо города.

Рей промолчал. Мы медленно прогуливались по дороге в направлении мотеля, когда он вдруг остановился.