– Вы не можете.

Маккой склонил голову. – Я могу и я буду. Я доктор, в конце концов. Приготовьтесь к перемещению, возможно, скоро мне понадобится этот стенд. Капитан все еще не отвечает.

Спок поднял бровь. – Есть новости?

– Немного, –ответил Маккой, его голос смягчился. – Там, где он был, опустились щиты как раз перед тем, как на вас обрушились небеса. Хотя, я проверю. – Он подошел к интеркому. – Маккой мостику. Нет сообщений от капитана?

– Нет, сэр, –ответила Ухура. – Мы ведем поиск.

– Отлично, –саркастически сказал Маккой, оборачиваясь назад к Споку. – Один мертвый, один раненый и двое пропавших. Не знаю, что вы, ребята, там натворили внизу, но вы расшевелили муравейник.

В комнате, где материализовались Кирк, Тернер и Костас, было светлее. Намного светлее. Все трое ошеломленно зажмурились под ярким светом, бьющим с потолка, но Кирк тотчас открыл глаза, прикрываясь рукой, проверяя комнату на предмет наличия еще охранников, или запасного выхода, или… Первые несколько секунд после плена, прежде чем ситуация была взята под полный контроль, можно было попытаться вырваться на свободу. К сожалению, эта операция была запланирована заранее, а потому – уже под контролем. Никаких открытых дверей, никаких охранников – только стеллажи из ящиков вдоль трех стен, и ряд металлических канистр у четвертой. Очевидно, какой-то склад. Небольшой, Кирк оценил его размеры как четыре на шесть метров.

Это и отсутствие наверху модуля транспортатора подсказало Кирку, что они по крайней мере заставили Отвергателей прибегнуть к плану Б. Они не ожидали, что им понадобится это место, и не оборудовали его так тщательно, как первую тюрьму Костаса.

Однако скудная меблировка была схожа; стол и простой стул занимали четверть свободного пространства. Кроме того, Кирк обнаружил, что их фазеры – как и трикодеры, и коммуникаторы – не были захвачены транспортатором. Кирк опустил руку и обратился к профессору.

– У вас есть какие-то предположения, где мы? –спросил он.

Кирк поднял голову, взглянув на беспощадное солнце. – Ну, – медленно проговорил он, – судя по тому, что солнце у нас прямо над головой, очевидно, мы находимся на горячем полюсе.

– Горячий полюс! –по спине пробежал холодок. Описание была достаточно ярким. – Вы имеете в виду точку, обращенную прямо к Солнцу?

Единственная дверь неожиданно открылась, внутрь шагнула женщина, направив местный "дисраптор" прямо в грудь Кирку.

– Вы совершенно правы, –сказала она. – Снаружи температура достаточно высока, чтобы расплавить свинец, так что не советую вам предпринимать героические попытки к бегству. Впрочем, если вы решитесь, мы можем только поспособствовать.

– Кто вы? –потребовал ответа Кирк, одновременно решая, сможет ли он прыгнуть на нее прежде, чем она выстрелит. Не хотелось это признавать, но наверное нет. Может, у него и получится вырубить ее, но позади, в глубине коридора, стояли еще четверо, вооруженные и не спускающие с них глаз.

Тем не менее, она отступила назад, оставляя между ними приоткрытую дверь.

– Вы мои гости на ближайшие четыре дня. Можете звать меня Марибет.

– Вы понимаете, что, силой удерживая офицера Звездного Флота, вы совершаете военные действия против Федерации?

Марибет рассмеялась. – Федерация никогда не объявит войну такой захолустной планете, как эта. У вас есть клингоны, ромуланцы, и еще бог знает кто – вот с ними и воюйте.

– Но "Энтерпрайз" уже здесь, –сказал Кирк. – Когда они поймут, что вы удерживаете их капитана, они разорвут эту планету на части, чтобы найти нас.

Она покачала головой. – Подходящее выражение, капитан, но у меня для вас плохие новости. К несчастью, "Энтерпрайз" столкнулся с десятком фотонных торпед, и его больше нет с нами.

Кирк почувствовал себя так, словно пропустил удар под дых.

– "Энтерпрайз"…уничтожен?

– Да. Мы сожалеем. Мы хотели только заставить их поднять щиты, чтобы они не могли транспортировать вас на борт, но, очевидно, торпед оказалось слишком много. Корабль взорвался, прежде чем его достигла даже половина торпед.

– Вы лжете, –холодно сказал Кирк. Она должна была лгать. "Энтерпрайз" не мог быть уничтожен, не фотонными торпедами какой-то отсталой планеты. Не в отсутствии капитана на борту. Капитаны погибают вместе со своими кораблями.

Она пожала плечами. – Наши сенсоры его не засекают, а на месте, куда ударили торпеды, большое плазменное облако. Но это неважно, капитан. На кону – выживание целой расы, и мы продержим вас здесь, пока не закроется ваше окно активации.

– Вы обрекаете себя на медленное удушье, –вмешался в разговор Костас. – Вы предпочитаете это?

– Мы предпочитаем неопределенную жизнь определенной смерти, –ответила она. – Я не собираюсь с вами спорить. Вы будете находиться здесь в течение четырех дней.

– Я хочу поговорить с Хэйдар, –сказал Кирк.

– Хэйдар здесь ни при чем, –быстро ответила Марибет.

– Да ну? Я прямо вижу, как она дергает вас за ниточки, оставаясь на другой стороне планеты.

Она одарила его сердитым взглядом.

– На вашем месте, я бы не была в этом так уверена, –она закрыла дверь.

– Ну, по крайней мере, в этом уверен я, –пробормотал Кирк. В защитном костюме становилось жарко. Он снял его и бросил в угол.

Тернер сделал то же самое; затем начал обходить комнату, ища слабые места. Кирк тоже огляделся. Три стены, почти закрытые ящиками, были сделаны из чего-то, напоминающего вспененный металл – очевидно, для защиты от безжалостных солнечных лучей. Четвертая стена, с дверью, выглядела более легкой – что-то вроде пластика. Она задрожала, когда Тернер попробовал подергать за ручку.

– В принципе, мы можем легко ее взломать, –сказал он.

Первым импульсом Кирка было так и поступить; однако он знал, что в соседней комнате их ожидают. И их тюремщики, несомненно, знали о ненадежности двери – значит, были готовы к попытке побега. Кроме того, Кирк не мог рассчитывать на "Энтерпрайз", даже если они смогут освободиться. Независимо от того, что именно значила эта фраза, ясно было одно: нужно ждать. – Не сейчас, – сказал он. – Пока мы не сможем придумать способ вывести из строя по меньшей мере пятерых вооруженных людей, эта дверь для нас бесполезна. У нас есть только один шанс, и давайте прибережем его на потом.

Тернер кивнул и продолжил осматривать комнату.

– Что ж, по крайней мере, с голоду мы не умрем, –сказал Кирк, сняв с полки один из ящиков и рассматривая его содержимое. В нем находились прозрачные упаковки чего-то, весьма напоминающее песочное печенье. Он протянул одну упаковку Костасу.

– Что это?

– Бит-крекер, –ответил профессор. – Очень дорогое печенье. – Он опустился в единственное кресло и вздохнул. – Должен признать, что у наших тюремщиков отличный вкус.

Тернер наклонил одну из металлических канистр, раздался плеск. Интересно…Он наклонил ее в другую сторону, слегка отворачивая затычку, позволяя нескольких каплям содержимого упасть себе на ладонь. – Похоже, это сок, – сказал он, осторожно попробовав. – Сладкий.

– Точно не берггреновая ягода, –усмехнулся Кирк. – Она довольна едкая.

Костас рассмеялся. – Ха! Даже Хэйдар не оставила бы целый склад берггренового сока заложникам. Скорее, это экстракт корня кэнон. Самый распространенный напиток на планете.

– Просто сок? –спросил Кирк. – Вы что, вообще не пьете алкоголь?

– Что такое алкоголь? –переспросил Костас.

Тернер изумленно посмотрел на него. – У вас здесь нет пива?

Прежде чем Костас смог ответить, он понял сам. – Конечно, нет. Но представьте, что вы храните бочонок засахаренной жидкости при комнатной температуре. Одна клетка дрожжей – и вы получите бочонок пива во мгновение ока. Значит, у вас нет дрожжей, да?

Костас пожал плечами. – Я не понимаю.

Тернер снова попробовал экстракт. – Может, я смогу вам показать, – сказал он. – Хотя, конечно, это не будет очень уж хорошим вариантом. Здесь ужасные условия для брожения. Слишком жарко, к примеру.