– Шо пожрать есть? – спросил он, заглядывая под тарелку, служившую крышкой.

– Пельмешки в морозилке.

Спустя четверть часа Андрей уплетал на кухне пельмени и громко рассуждал, чтобы слышал Олег, собиравшийся на службу.

– Карета превращается в тыкву, если ты не держишь вожжи и не понукаешь лошадей. Это я про бизнес. Прикинь, девять магазинов у меня было. Девять! Планировал десятый – юбилейный! И что по факту? Пока сидел, мои так называемые партнеры торговый бизнес раздербанили по кусочкам. Хорошие точки отжали, дохлые магазины сами загнулись.

– А ты бы на их месте не воспользовался случаем?

– Куда мир катится! Каждый норовит урвать у слабого.

– Так не только в бизнесе.

– Но у меня есть новый план. Гениальный! Пока идет война, скупить по дешевке дома, квартиры и землю в приграничной полосе. Поможешь?

– Деньгами?

– С детей и полицейских денег не беру, – усмехнулся Андрей. – Кое-какие гроши у меня остались.

– Так шо тебе надо?

– Мне бы списки граждан с хорошей недвижкой, кто драпанул из нашего округа. Дома, квартиры, фермы.

– Ты живи здесь, бизнесмен. Только глаза мне не мозоль и спагетти на уши не вешай.

– Спасибо за гостеприимство, братишка. – Андрей доел пельмени, повертел головой. – А ты, гляжу, без женщины. А как же та, из-за которой… Кошелева кажется?

Олег схватил брата за грудки:

– Оля с Юрой из-за тебя! А Кошелеву не трогай.

– Отбой! Включил заднюю. Отъезжаю в укрытие. – Андрей с наигранной усмешкой поднял руки.

Олег оттолкнул его.

– Ты с бойцами себя не равняй. Боевые хлопцы сейчас с нациками сражается.

– Пусть подольше сражается.

– А тебе победа без надобности?

– Пока недвижку не скупил, а потом больше всех радоваться буду.

– Ну ты и гнида!

– Бизнесмен. Город часто обстреливают?

– Постоянно.

Андрей удовлетворенно покачал головой:

– Паника мне на руку. «Три кабана» еще работают?

– А шо, мои пельмени тебя не устраивают? Посуду помой.

– Мария Федоровна Синица по-прежнему директор?

– К журавлям за кордон не подалась. Сидит ровно в мягком кресле, блестит золотом.

– Зайду к ней побалакать. Она за богатых клиентов больше тебя знает.

– Топай. Может Мишку Штанько там встретишь. Он нынче при деньгах.

– Заступ вышел? Как так? – удивился Андрей.

– ЧВК. Штурмовой отряд! – крикнул Олег, покидая квартиру.

Андрей сгреб посуду в раковину, включил воду и посмотрел в окно, как брат отъезжает на службу. Та же машина, то же звание, та же квартира с той же мебелью. Тарелки в раковине накренились, отраженная струя воды брызнула жиром ему на рубашку. Андрей чертыхнулся – у него даже нет сменной одежды! Возьмет у брата, старую. Но скоро у него будет всё новое!

Около восьми утра оперативники лейтенант Колесников и капитан Петрук поджидали своего шефа майора Мешкова в беседке для курения на территории отдела полиции. От молодого Колесникова пахло лосьоном после бритья, он просматривал новости в телефоне и выглядел бодро. Небритый сорокалетний Петрук с отвращением курил. Ему были противны и сигарета, и муть в голове, и кислые спазмы желудка. А тут еще возглас Мешкова пронзил висок, как стрела.

– Привет, орлы! – Мешков вошел в беседку и уловил болезненную гримасу на лице капитана. – Петрук, ты шо, с бодуна? У-у, не дыши на меня.

– Батю схоронил, – в качестве оправдания напомнил капитан.

Мешков смутился. Как-то напрочь вылетело из головы, куда вчера отпрашивался подчиненный. Проститься с родными – святая обязанность. Но помнил Мешков и то, что отец Петрука проживал в Писаревке, где и скончался. Город хоть и рядом, меньше двадцати километров, но это уже заграница – Украина.

– Ты шо, в Писаревку мотался?

– Куда там! Раньше на велике раз плюнуть, а нынче… Эх! – Петрук долгой затяжкой испепелил сигарету до фильтра и кинул в урну.

– А как же похороны?

– По видео сестра подключила. Все родичи тамочки, а я туточки.

– Сестре не боязно? За связь с российским полицейским огребет от СБУ.

– Еще скажи, шо у меня племяш с ихней стороны воюет.

– А шо, воюет?

– Отвоевался. Без ноги.

Петрук облизнул пересохшие губы. Мешков вошел в положение.

– Петрук, ступай воды хлебни. И Дениса Чмыхина из камеры приведи. Выдвигаемся в лес.

Майор пошел навстречу шумному «Уралу» Росгвардии, заезжавшему во двор полиции. Пока здоровался с Тимуром Бахтиным, посвежевший Петрук привел Дениса Чмыхина.

– Пацан будет дорогу показывать, – решил Мешков и затолкнул задержанного в кабину «Урала» между собой и водителем.

Командиру Росгвардии пришлось устроиться в кунге вместе с остальными. Путь был недолгим. Вскоре грузовик съехал с дороги и уперся в густой подлесок.

– Отсюда я по стежке через лес, – указал Денис на тропинку, терявшуюся за деревьями.

– Дальше ножками, – объявил Мешков высыпавшимся из кунга бойцам и полицейским.

Группа вытянулась по тропинке и только углубилась в лес, как сверху послышался нарастающий звук прилета.

– Ложись! – скомандовал Бахтин.

Бойцы бросились врассыпную и вжались в землю. Мешков повалил Дениса и упал вместе с ним. Мины ухали там, где остался «Урал». После третьего прилета раздались контрбатарейные удары российской артиллерии. Выпустив четвертую мину, противник прекратил обстрел.

Когда стихло, Бахтину доложили:

– Все целы, только «Урал» посекло.

– На ходу?

– Успели загнать грузовик в орешник, но своим ходом не выбраться.

– Вызывай помощь, – распорядился Бахтин и пояснил полицейским: – Нас птичкой срисовали, ждали, когда остановимся. Двигаем дальше?

– А шо? Штаны сухие даже у пацана. – Мешков хлопнул испуганного Чмыхина по плечу: – Веди!

Денис привел к небольшому оврагу, спустился вниз и указал на углубление под оголенными корнями березы, накренившейся на осыпающемся склоне:

– Здесь.

– Нашел схрон оружия? Так и говори, – потребовал Мешков.

– Увидел здесь три рюкзака пять дней назад.

– Куда перенес?

Денис повел группу по дну оврага к небольшой речке. В узком месте протока была завалена разномастными стволами и ветками, скрепленными грязью. Нижние концы стволов были сточены до клина зубами бобров. Рядом на берегу валялась поваленная молодая сосна.

– Бобрам смола под корой не понравилась, не стали возиться, – объяснил Денис и раздвинул пушистые ветки. – Вот!

Под деревом виднелся баул из ткани защитного цвета.

– Отойти! Пусть сапер проверит! – скомандовал Бахтин.

Все отступили. Сапер провозился пару минут и вытащил из-под дерева большой разорванный рюкзак. Из грубо порванного рюкзака вываливались драные пакеты. Сапер рассматривал некоторые и читал украинские этикетки:

– Сниданок. Обид. Вечеря. Повсякденний набир сухих продуктив.

– Армейскими сухпайками бобры полакомились, – резюмировал Мешков. – Тащи другие рюкзаки.

– Под деревом больше ничего нет.

– Как? Где? – последний вопрос был нацелен на Чмыхина.

– Я все три сложил вместе, – оправдывался Денис.

Мешков обошел поваленное дерево, раздвигая ветки. Пусто!

– Что в тех рюкзаках было?

– Пистолеты и патроны. Я взял малый пистолет.

– У тебя стандартный ПМ. Другие больше твоего были?

– Да. С длинным магазином и ручкой.

– Пистолет-пулемет для диверсантов, – определил Бахтин. – Много?

– Не считал.

– За второй рюкзак говори! – потребовал Мешков.

– Два РПГ, их я знаю. И какие-то брикеты.

– Взрывчатка, – решил Бахтин.

Мешков разозлился:

– И ты молчал! Может твоей взрывчаткой вчера ЛЭП повалили. Кто забрал рюкзаки?

– Я не знаю.

– Кому ты про них рассказал?

– Никому не говорил.

– Брешешь!

– Не. Я хотел пистолет толкнуть, чтобы дрон купить. Другой ПМ взять, а уж потом вам доложить.

– Потом суп с котом и отбивные ремнем по заднице!