Неловко.

Я иду дальше по тропинке, и деревья постепенно становятся всё пышнее и гуще, скалы — все смелее и выше, и я ни с чем не спутаю звук журчащей воды. Это ручей! Волнение клокочет у меня в груди. В детстве я любила исследовать мир, но после того, как погибла моя мать, у меня отняли всё детство. Я скучаю по тем дням, когда чувствовала себя свободной, могла отправляться в приключения и ни о чём не заботиться.

Без страха.

Только я.

Я останавливаюсь, когда тропа сужается и превращается в красивую, кристально чистую реку. Она течёт, стекая по камням, и местами сверкает на солнце. Моё сердце расширяется, а тело расслабляется, всего на секунду. Здесь всё ещё довольно холодно, особенно по ночам, поэтому я знаю, что вода будет ледяной, но мне на самом деле всё равно. Я останавливаюсь у края ручья и без предупреждения бросаюсь в него всем телом.

Холодная вода так сильно бьёт по мне, что я задыхаюсь. Всё моё тело словно оживает, и я закрываю глаза, снова и снова ныряя под воду, хотя на улице так холодно, что у меня стучат зубы. Я словно вдыхаю новую жизнь. Это невероятное ощущение. Я выныриваю на поверхность, провожу пальцами по волосам и бросаю взгляд на Коду, который сидит на камне и смотрит на меня со странным выражением на лице. Я подплываю, выбираюсь из воды и нахожу солнечное местечко.

— Ты же знаешь, что через пять минут замёрзнешь, не так ли? — говорит он хриплым голосом.

— В жизни есть мелочи, Кода, которые заставляют людей чувствовать себя хорошо. Вместе с хорошим всегда приходит плохое. В данном случае, я возьму на себя вину. Потому что это заставило меня почувствовать себя чертовски хорошо.

Он изучает меня всего мгновение, затем снимает свою кожаную куртку и бросает её мне. Я ловлю её и сразу же чувствую его запах. Смешанный с кожей, он создаёт неповторимый, опьяняющий запах. Я пристально смотрю на него.

— Внутри всё промокнет. Разве эти куртки не священны или что-то в этом роде?

Он фыркает.

— Высохнет. Бывало и похуже. Надень её, чтобы, блядь, не умереть.

Я провожу пальцами по коже. Её носят, её любят, и она хранит в себе столько историй. Интересно, зачем Кода вообще вступил в клуб. Зачем вообще кто-то вступает в клуб? Для защиты? Или просто потому, что у них никого не осталось в целом мире, и эти люди для них как семья?

Я провожу пальцем по нашивке вице-президента.

Кода — важная персона в клубе.

Без сомнения.

Затем я набрасываю куртку на плечи и натягиваю её на себя. Она облегает меня, но она тёплая и пахнет потрясающе. Я бросаю взгляд на Коду, чьи большие руки теперь полностью видны, они выпирают из обтягивающей чёрной футболки. Боже, он так чертовски красив, что на него больно смотреть. У меня внутри всё сжимается от желания наброситься на него, просто попробовать его на вкус хоть раз.

Нормальная женская реакция, я уверена.

— Спасибо, — бормочу я.

Он кивает, некоторое время смотрит на воду, затем, наконец, говорит:

— В конце концов, мне нужно, чтобы ты заговорила, Чарли. Я не могу оставаться здесь вечно. Мы должны найти тех, кто за тобой охотится, и покончить с ними, иначе ты проведёшь всю свою жизнь в бегах.

Я вздрагиваю и отвожу взгляд, стиснув зубы.

Он понятия не имеет, во что ввязывается. Тёмный мир, в который он вот-вот вступит со своим клубом на стороне. Мой отец, который нашёл меня только благодаря Трейтону, — опасный и смертоносный человек.

И он руководит крупной операцией.

Как бы сильно я ни надеялась, не уверена, что клуб сможет положить этому конец.

— Я не уверена, что это будет иметь значение, и честно говоря, не уверена, что вы сможете что-то для меня сделать.

— Почему?

Это требование — жесткое требование.

— Потому что он опасен, и его операция масштабная, и я просто не уверена, что с этим можно что-то сделать.

— Дело не в рабочей силе, Чарли. Дело в том, насколько сильно ты этого хочешь. Всё дело в огне, который горит у тебя внутри. Всё дело в том, чтобы быть умной.

— И почему ты этого хочешь? — спрашиваю я его, наконец-то поворачиваясь к нему.

— Потому что мне не нравится, когда людей убивают за то, чего они не заслуживают.

Я сглатываю.

— А откуда ты знаешь, что я этого не заслуживаю?

— А ты заслуживаешь? — спрашивает он напрямую. — Заслуживаешь того, чтобы тебя убили?

Я задумываюсь об этом на мгновение. Имею в виду, я поступала неправильно из-за своего отца, из-за многих вещей, но это было только потому, что у меня не было выбора. Когда у меня появился выбор, я победила его. И из-за этого он заставит меня заплатить. Он попытается разрушить мою жизнь самым болезненным способом, который только сможет.

— Нет, — наконец отвечаю я. — Я совершала плохие поступки, но нет, я не заслуживаю смерти за них. Моя цель — месть, и только месть.

— Тогда скажи мне, кто за тобой охотится.

Я пристально смотрю на него. Не уверена, что хочу это делать. Я доверяю клубу, правда, но, когда я открою эту дверь и выпущу всех своих демонов, они могут передумать. Видит бог, я бы так и сделала. Когда они поймут, во что на самом деле ввязываются, они сразу же возьмутся за дело.

В этом я уверена.

В конце концов, никто не хочет умирать.

— Я не уверена, что это хорошая идея. Прямо сейчас я не знаю, кому доверять.

Он свирепо смотрит на меня. В мою сторону брошен полный презрения взгляд. Я не отвожу его, выдерживаю взгляд Коды. Я не отступлю ни от него, ни от кого-либо другого. Моя жизнь, что ж, на данный момент она моя. Я знаю, что рано или поздно мне придётся что-то придумать или помочь им, но прямо сейчас не думаю, что это хорошая идея.

Я всё ещё не уверена, что у клуба есть всё необходимое.

Как бы плохо это ни звучало.

— Как, черт возьми, ты думаешь, мы сможем защитить тебя, если даже не знаем, с чего начать поиски?

Я делаю глубокий вдох.

— Ты правда думаешь, что я бы просто подвергла вас опасности, не проверив сначала, полностью ли вы защищены? Если я расскажу вам всё, я точно знаю, что вы сделаете. Вас всех убьют.

— Ни хрена себе вера, — рычит он.

— Это не имеет никакого отношения к вере, — огрызаюсь я в ответ. — Это логика. Я знаю, что за тьма там, снаружи, ясно? Я, чёрт возьми, знаю это лучше, чем кто-либо другой. Если бы я честно думала, что это не рискованно, я бы отправила вас всех бежать туда. Но это рискованно. Для твоего клуба. Для тех женщин, которых мужчины называют семьёй. Для детей. Для всех. Если ты думаешь, что я собираюсь просто втянуть вас в это, то ты меня совсем не знаешь.

— Рано или поздно, — выдавливает Кода из себя, — это настигнет нас. В конце концов, мы больше не сможем прятаться. Чёрт возьми, в конце концов, нам придётся найти способ покончить с этим, чтобы ты была защищена. Мы поклялись тебе в верности после того, что ты для нас сделала, но мы не можем прятать тебя вечно.

— А я и не просила вас об этом. Я что-нибудь придумаю. Я просто… Дай мне немного времени, ладно?

— У тебя на голове чертова мишень в миллион долларов, Чарли. Кто-то найдёт тебя, и кто-то пустит тебе пулю в лоб. Если ты не скажешь нам, кто этого хочет, нам крышка, и тебе тоже.

Я вздрагиваю при мысли о том, что могу лишиться жизни. О том, что он победит. О том, что он получит то, о чём всегда мечтал. Последняя женщина в его жизни мертва. Сама мысль об этом злит и расстраивает меня, но больше всего пугает до чёртиков. Мой отец — самый губительный человек. Опасный. Безрассудный. Хладнокровный. Он не остановится ни перед чем, я знаю это так же хорошо, как Кода, но он просто ещё не понимает, с каким чудовищем ему предстоит столкнуться.

Никто не знает.

Они понятия не имеют.

Вообще никто.

***

Чарли

Тогда

— Никто не узнает, что ты моя.

Грубые пальцы моего отца царапают мне кожу головы, обжигая её, когда он втирает в мои волосы что-то, от чего очень плохо пахнет. Его пальцы снова становятся чёрными, когда он берёт грязную бутылочку и брызгает ещё, втирая мне в волосы, отчего у меня слезятся глаза. Я не знаю, чем он меня намазывает. Мне всё равно. Я просто хочу вернуть свою маму. Но она не вернется.