13:14 «Мерзость опустошения». Это словосочетание, восходящее к Дан 9:27, 11:31, 12:11, традиционно переводилось как «мерзость запустения» и вошло в искаженном смысле в идиоматику современно русского языка (по словарю Д. Н. Ушакова «состояние полного опустошения, разорения», см. т. II, М., 1938, стб. 185–186, с примером: «В доме была мерзость запустения»); это побудило нас дать иной вариант. Оборот должен быть понят следующим образом: осквернение святыни, делающее в будущем неизбежным ее опустошение как возмездие (т. е. не «опустошение» производит «мерзость», {стр. 280} но, напротив, «мерзость», осквернение святыни, делает неизбежным ее «опустошение»). В I Книге Маккавеев выражение эксплицитно отнесено к языческому алтарю, водруженному под конец 167 г. до н. э. Антиохом IV Епифаном в Иерусалимском Храме, на котором, между прочим, приносили в жертву свиней: «В пятнадцатый день Хаслева, сто сорок пятого года, устроили на жертвеннике мерзость опустошения» (1:54, ср. 3:59, 6:7). Уже святоотеческая экзегеза связывала с этим выражением в евангельском контексте те или иные демарши римлян, навязывавших Иерусалиму и специально Храму присутствие атрибутов своего язычества. В 40 г. Калигула вознамерился поставить в Иерусалимском Храме свою собственную культовую статую (см. Philo, Legatio ad Gaium; Joseph. Flav. Antiquitates XVIII, 8, 2–9). Это намерение не было осуществлено. Во время войны с римлянами зилоты («ревнители»), т. е. повстанцы, желавшие вести до последнего священную войну против язычников, оккупировали Храм и завели свои порядки, несовместимые с храмовыми уставами: нарушалась неприкосновенность сокровенного святилища (т. н. Святая Святых), в Храме происходили убийства, наконец, произошло шутовское поставление Первосвященника (Joseph. Flav. Bellum Judaicum IV, 3, 7. 3, 10. 5, 4. 3, 6–8).

Воздвигнутую. Перевод в согласии с нормами русской грамматики; но надо иметь в виду, что в подлиннике на этом месте имеется примечательный грамматический анаколуф — существительное βδέλυγμα «мерзость», по-гречески среднего рода, сопровождается причастной формой мужского рода ('εστηκότα). Это не может быть случайным, но истолкование смысла анаколуфа зависит от того, как именно мы идентифицируем самое «мерзость». Впрочем, и статуя Калигулы, и самозванный Первосвященник — образы мужские.

Те, кто в Иудее, пусть бегут в горы. Церковный историк Евсевий рассказывает: «Еще перед войной народу Церкви Иерусалимской было поведено в пророчестве, открытом людям, достойным его, — уйти из города и ждать в городе Переи по имени Пелла. Туда и отправились из Иерусалима те, кто веровал во Христа» (Historie Ecclesiastica III, 5, 3). Сходное сообщение у Епифания Кипрского:·«Когда городу предстояло быть взятым римлянами, всем ученикам {стр. 281} было внушено ангелом оставить город» (De mensuris et ponderibus 15, ср. Irenaeus Adversus haereses 29, 7).

13:22 Знамения и чудеса ( σημεία και τέρατα, евр. [отот умофетим]) — характерное библейское словосочетание, многократно встречающееся в ВЗ.

13:24–25 Солнце померкнет… Ср. Ис. 13:10; 34:4; Иез. 32:7–8; Иоиль 2:10, 31; 3:15.

13:30 Поколение это (γενεά, ср. евр. [дор]) — таков исходный смысл словосочетания, имеющего, вообще говоря, много смыслов и не сводимого к «генерационному» значению. Возможно, его многозначность использована вполне сознательно. В перспективе пророчества о гибели Иерусалима вполне актуально простейшее значение: это увидят те, которые живут сейчас. В перспективе собственно эсхатологической возможно расширение значения.

13:32 Но об этом дне и часе не знает никто, […] ни даже Сын, — только Отец. Интерпретация этих слов много обсуждалась в патристической экзегезе. Св. Ириней Лионский (II, 28, 6) сводит их смысл к педагогическому увещанию против эсхатологического любопытствования. Сходный подход мы встречаем у ряда других интерпретаторов, вплоть до Феофилакта Болгарского: «Желая удержать учеников от любопытства о последнем дне и часе, Господь говорит, что ни ангелы, ни Сын не знают о сем. Если бы Он сказал: Я знаю, но не хочу открыть вам, — в таком случае Он опечалил бы их. А теперь, когда говорит, что ни ангелы, ни Я не знаю, — Он весьма мудро поступает и совершенно удерживает их от желания знать и докучать Ему. […] Малые дети, видя что-либо в руках отцов, часто просят у них, и ежели отцы не хотят дать, они, не получая просимого, начинают плакать. В таком случае отцы обыкновенно скрывают от них вещь, держимую в руках, и, показывая детям пустые руки, удерживают их от слез» (Благовестник. Толкования на святые Евангелия Феофилакта, архиеп. {стр. 282} Болгарского, СПб. б. г. с. 249). Ориген (In Matth. ad 1.) предлагает мистические толкования: незнание принадлежит или человеческому естеству Христа, или Церкви, в качестве Главы которой Он говорит в данном случае. Наконец, некоторые Отцы Церкви понимают слова «только Отец» (εί μη ό πατήρ) как эквивалент отрицания «помимо Отца» (χωρίς τού πατρός); ведение Сына не идет «помимо» Отца, оно исходит от Отца. Такую мысль мы находим, например, у св. Василия Великого: «Причина того, что знает Сын, у Отца; и Сын не знал бы, если бы не (εί μή) Отец» (Epist. 236, 2).

14:1 Первосвященники. Формально говоря, одновременно исполнять должность первосвященника могло только одно лицо. Однако выражение, употребляемое Мк наряду со всеми другими каноническими Евангелиями (например, Мф 26:59, 27:15, Лк 22:2, Ио 7:32, 19:15), оправдано вдвойне: во-1-х, первосвященник, по той или иной причине находящийся на покое, сохранял имя и авторитет своего сана; во-2-х, в данном случае имеется в виду ситуация, когда Анна, старший из двух, был отправлен на покой римским прокуратором Валерием Гратом, а в его должности оказался его зять Каиафа, фактически разделявший с ним власть как в силу родственных отношений, так и потому, что ревнители веры, для которых вмешательство оккупанта-язычника было сугубо незаконно, продолжали считать законным первосвященником именно тестя и принимали зятя лишь постольку, поскольку он согласовывал свои действия с тестем. Феофилакт Болгарский объясняет ситуацию по существу верно, хотя в преувеличенных и упрощенных выражениях: «Закон повелевает, чтобы у иудеев был один архиерей [т. е. первосвященник] во всю свою жизнь; между тем у них тогда было много архиереев, которые один за другим […] покупали власть у римлян. Таким образом, архиереями евангелист называет тех, которые, пробыв некоторое время на архиерействе, оставили оное» (Благовестник. Толкование на святые Евангелия, СПб., б. г., с. 257).

14:3 В доме Симона прокаженного — ср. Лк 7:36–50, где хозяин дома назван «фарисеем по имени Симон». Обозначение домохозяина в Вифании как «прокаженного» само по себе вызывает недоумение; {стр. 283} библейский закон, строжайше воспрещавший прокаженным проживать рядом со здоровыми (Лев 13:45–46), продолжал и во времена римского владычества неукоснительно соблюдаться, как свидетельствует Иосиф Флавий (Contra App. I, 31): «Прокаженным не дозволено обитать ни в городе, ни в деревне». Поэтому с самого начала филологической постановки вопроса о семитическом субстрате евангельского повествования предпринимались попытки объяснить слово «прокаженный» здесь (и Мт 26:6) лингвистическим недоразумением; например, С. С. Torrey, The Four Gospels, Harpers, 1933, in loс., ставил на место арамейского [сегира] «прокаженный» идентичное ему в написании, но различное в произнесении существительное, согласно его конструкции означающее горшечника; однако существование такой лексемы проблематично (ср. М. Black, An Aramaic Approach to Gospels and Acts, 2. nd ed., Oxford, 1954, p. 9). Но еврейское слово [царуа] «прокаженный» только одной фонемой отличается от слова [цануа] «ессей»; произведенная у Лк замена этого термина на термин «фарисей», также означавший религиозную группу, которая к тому же имела (по сравнению с саддукеями) общие с ессеями черты, становится понятнее, если мы допустим, что слово «прокаженный» явилось в результате происшедшей в устном бытовании замены одного существительного на другое, очень похожее фонетически. Между прочим, идентификация гостеприимца и некоторых из его гостей как ессеев делает понятнее степень шока, вызванного именно употреблением благовоний; ессеи не только жили в суровой бедности, но специально благовония были для них скверной. (Впрочем, Ио 12:4–6 передает негативную роль порицателя Иуде Искариоту). См. Р. Lapide, Entdeckung des verschollenen Esseners, in: P. Lapide, Ist die Bibel richtig ubersetzt? Bd. I, 6. Aufl., 1996, S. 99–107. Разумеется, интерес к этой гипотезе обусловлен попытками найти в Евангелиях следы контактов Христа и ранних иудеохристиан с ессейской средой; ср. в области новозаветной археологии цикл трудов Баргила Пикснера (В. Pixner, An Essene Quarter on Mount Zion, «Studia Hierosolymitana», I, Jerusalem, 1976, S. 264–275; его же, Wege des Messias und Statten der Urkirche. Jesus und das Judenchristentum im Licht neuer archäologischer Erkenntnisse, herausg. {стр. 284} v. R. Riesner, 2. Aufl., Gieifen, 1994). В этом контексте может иметь особое значение локализация события именно в Вифании, где новейшие археологические данные дают возможность предполагать ессейское поселение (ср. выше к 11:1). В таком случае не случайным было бы специально не оговариваемое, но очевидное из повествования безбрачие обитавших именно в Вифании Лазаря и его сестер Марии и Марфы (Ио 11:1 слл.). Ср. W. Pesch, Lazarus, Maria und Martha, in: J. G Pluger, Heilige im Heiligen Land, Wurzburg, 1982, S. 205–208. — Против традиционной экзегезы, предполагавшей в Симоне бывшего прокаженного, который исцелился от недуга и через предписанное ритуальное очищение (см. выше примечание к 1:44) вернулся в общество, возразить нечего, хотя такие случаи бывали, разумеется, исключительно редки. Интересно, что и для такого понимания тоже возможна некоторая поддержка со стороны современной кумранологии: дело в том, что т. н. Храмовый свиток упоминает три места к востоку от Святого Града (Иерусалима), отведенные для прокаженных. Ср. Y. Yadin, Die Tempelrolle, Hamburg-Мunchen, 1985, S. 194–195; О. Betz, Jesus der Messias Israels, Tubingen, 1987, S. 332, Anm. 20.