9:47 Геенна — символическое обозначение конечной погибели грешников, заимствующее свою образность от топонимики и истории Иерусалима. Долина Хинном или Бен-Хинном («сыновей Энномовых»), расположенная к югу от Иерусалима, возле т. н. Солнечных ворот, бывала местом языческих обрядов, во время которых приносили в жертву детей (Иер 7:31: «и устроили высоты Тофета в долине сыновей Енномовых, чтобы сожигать сыновей своих и дочерей своих в огне, чего Я не повелевал и что Мне на сердце не приходило»); отсюда ненависть к этому месту всех евреев, верных своей вере. Ср. Иер 19:1–6: «Так сказал Господь: […] выйди в долину сыновей Энномовых, которая у ворот Харшиф, и провозгласи там слова, которые скажу тебе. […] Вот, Я наведу бедствие на место сие, о котором кто услышит, у того зазвенит в ушах, за то, что они оставили Меня и чуждым сделали место сие, […] наполнили место сие кровью невинных, и устроили высоты Ваалу, чтобы сожигать сыновей своих огнем […]; за это, вот, приходят дни, когда место сие не будет более называться Тофетом или долиною сыновей Энномовых, но долиною убиения…». Благочестиво настроенный царь Иосия (VII в. до н. э.) уничтожил языческие жертвенники долины Хинном; место было проклято и превращено в свалку для мусора и непогребенных трупов, и там постоянно горели и тлели огни, зажженные с целью уменьшить заразу и зловоние. По-видимому, из наложения образов, внушаемых пророчеством Иеремии, на реальность непрекращающейся работы червей и огня в заклятом овраге возникла эсхатологическая картина, определившая метафорику другого ветхозаветного пророчества: «…И увидят трупы людей, {стр. 262} отступивших от Меня; ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью для всякой плоти» (Ис 66:24). Отсюда непосредственно понятный для каждого слушателя образ геенны огненной в словах Христа (ср. Мт 5:22: «А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: "рака", подлежит синедриону; а кто скажет: "безумный", подлежит геенне огненной»). Интересно, что помимо мест Мк и Мт единственное упоминание геенны в НЗ встречается в столь иудеохристианском тексте, как Иак 3:6: «И язык — огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны» (ср. F. Mussner, Der Jakobusbrief, Freiburg, 1975; R. Riesner, Essener und Urgemeinde in Jerusalem. Neue Funde und Quellen, 2. Erweiterte Aufl., 1998, S. 48, Anm. 245). — Из еврейской и христианской лексики слово «геенна» (в форме «джаханнам») перешло и в словоупотребление ислама.

9:48 Где червь их не умирает и огонь не угасает. Эта формула из Ис 66:24: «И будут выходить и увидят трупы людей, отступивших от Меня: ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью для всякой плоти» (см. в предыдущем примечании) цитируется в ряде девтероканонических текстов: «Помни […], что наказание нечестивому — огонь и червь» (Сир 7:18–19); «Господь Вседержитель отмстит им в день суда; пошлет огонь и червей на их тела, — и они будут ощущать боль и плакать вечно» (Юдифь 16:17).

9:49 Ибо всякий будет осолен огнем. Этот необычный и загадочный образ может быть понят только в широком ветхозаветном контексте. Употребление соли было настолько обязательным для определенного рода жертвоприношений, что соль могла стать символом «завета» с Богом, и время от времени мы встречаем многозначительные выражения «соль завета» и «завет соли»: Лев 2:13: «…Не оставляй жертвы твоей без соли завета Бога твоего»; Чис 18:19: «Это завет соли вечный пред Господом». Но применительно к ученикам Христа «соль завета», освящающая их как жертву, есть тот самый огонь, которым, по слову Иоанна Крестителя Мт 3:11 («Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем») , будет крестить Христос.

9:50 Соль — подходящий образ для столь серьезного символического переосмысления, поскольку в условиях древнего Ближнего Востока она была жизненно необходима — отнюдь не как простая приправа для вкуса, но как единственная возможность консервировать запасы еды. Этот каждодневный опыт запечатлен в талмудическом изречении: «Мир не выживет без соли» (Sopherim XV, 8). Для {стр. 263} раввинской литературы характерно уподобление души в ее воздействии на тело, препятствующем гниению, — соли; например, аргументом в пользу того, что душа вселяется в тело не при рождении, а уже при самом зачатии, могла быть фраза: «Оставь мясо без соли три дня, и оно загниет» (Bereshit rabba XXXIV, 10, p. 321, ср. в Вавилонском Талмуде Sanhedrin 91 В; см. Э. Э. Урбах, Мудрецы Талмуда, «Библиотека-Алия» 116, 1986, с. 91).

Если соль стала пресна, чем ее осолить? Вербально схожее речение имеется в Вавилонском Талмуде (Bechorot 8. b); некоторые исследователи предполагали цитацию евангельских слов, скорее всего, насмешливую (см. G. Kittel und G. Friedrich, Theological Dictionary of the New Testament, Grand Rapids, 1964, p. 229), но это остается весьма гипотетичным. Во всяком случае, метафорический образ, могущий озадачить читателя, был понятен каждому жителю Палестины: соль из Мертвого моря, как отмечал еще Плиний Старший (Hist. Nat. 3, 31, 34) и как подтверждает сегодняшний опыт (см. W. L. Lane, The Gospel of Mark, 350 p. 83), имеет настолько сильную примесь гипса и других посторонних веществ, что это не только даже в нормальном случае сказывается на ее вкусе, но делает ее порой способной сделаться вообще безвкусной и заодно потерять свои консервирующие качества.

10:2 И подошли фарисеи, и спрашивали, испытывая Его: «Позволено ли мужу разводиться с женой?» Подобные вопросы широко обсуждались тогда в школьной полемике книжников, впоследствии запечатлевшейся в талмудической литературе. В актуальной ситуации тех лет подобные темы приобретали неожиданную политическую остроту, как показала расправа над Иоанном Крестителем; не только радикальная постановка вопроса, которую мы видим в евангельском тексте, но и простая апелляция к ветхозаветным нормам звучала как опасное обличение нарушения этих норм в поведении сильных мира сего, начиная с Ирода Антипы. Отсюда акцентируемый Мк в этом вопросе момент провокации, «испытания»: кто отвечает на него, рискует либо заявить себя обличителем носителей власти и взять на себя вполне реальный риск, либо, напротив, {стр. 264} скомпрометировать себя уклончивым соглашательством (и во всяком случае отказаться от политически понимаемых полномочий Мессии).

10:4 Моисей установил разводиться. См. Втор 24:1–4: «Если кто возьмет жену и сделается ее мужем, и она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-либо противное, и напишет ей разводное свидетельство, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего, и она выйдет из дома его, пойдет, и выйдет за другого мужа; но и этот последний муж возненавидит ее и напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего, или умрет этот последний муж ее, взявший ее себе женою; то не может первый ее муж, отпустивший ее, снова взять ее себе женою…». Споры раввинских школ вызывала интерпретация слов «что-либо противное»: Школа Шаммая понимала их как обозначение супружеской неверности, между тем как школа Гиллеля толковала их весьма расширительно.

Разводное свидетельство — букв. «разводная книга/книжица» (евр. [сэфэр], греч. βιβλίον, в лат. переводе Вульгаты libellum); выражение, понятное в эпоху, когда и книга, и документ имеют вид свитков различной величины. В Синодальном переводе «разводное письмо». Употреблялся еще один термин, до сих пор применяемый в иврите: [гэт] от вавилонского gittu «свидетельство, расписка».