Заглянув к Лукасу в кабинет, Рэмси увидел его в абсолютно невменяемом состоянии. Пустые бутылки из-под вина неряшливо катались по ковру. Сангома повис у Рэмси на шее и плачущим голосом стал рассказывать о том, что Крелл обещал его убить. Венценосный брезгливо отстранил его и насмешливо сказал:

— только единственное существо во всей Азании может попросить его не убивать тебя, и он послушается…

— Кто?? — Лукас, кажется, даже немного протрезвел,

— боюсь, она не захочет просить за тебя! — Рэмси откровенно смеялся.

— А-а-а, Настъя, — сангома повесил голову, слезливо сказал: — а ведь Крелл ещё не всё знает…

Венценосный насторожился: — что ещё?

— Ах, я побоялся ему сказать. Ведь память может и не вернуться к Настъе. И это беспамятство… оно может прогрессировать…. Я совсем не знаю, как мой гипноз действует на людей!

— Ах ты, гнилой зародыш тухлого яйца! — Рэмси схватил Лукаса за грудки и с силой встряхнул: — да что же ты наделал-то?? Почему не отказался, не объяснил всё Рэндаму??

— Я побоялся разгневать Повелителя…

— Ну вот что, — жёстко сказал Рэмси, оттолкнув сангому от себя, — когда Крелл тебя убьёт, я никому не позволю тебя похоронить. Пусть твой гниющий труп послужит пищей падальщикам-марабу! — Он с презрением посмотрел на упавшего головой на стол Лукаса и вышел, хлопнув дверью.

Рэндам поморщился, услышав от брата неприятную новость: — да, с Настъей нехорошо получилось. Может быть, Лукас сможет что-то исправить?

Рэмси пожал плечами: — не знаю. Если его гипноз разрушает в её мозгу какие-то связи, едва ли он сможет остановить этот процесс.

— Тогда Крелл просто разорвёт его когтями на куски.

— И поделом ему, — неприязненно ответил Рэмси, — да и ты в этой ситуации получился далеко не в белых пёрышках.

Рэндам вздохнул, но ничего не ответил. Подумав, попросил: — не говори ничего Креллу. Если он узнает….

Рэмси скривился: — я не скажу, но если она и дальше будет терять память, он об этом обязательно узнает. — Они грустно переглянулись.

Встреча с Косо и отъезд во Фриканию

Настя наслаждалась отдыхом на станции. Шеба категорически отказался взять у неё те немногие деньги, которые она могла ему предложить. Они поговорили о том, как Настя будет добираться до Фрикании. Смотритель рассказал, что через месяц — полтора начнётся дождливый сезон, тогда жизнь в Азании замрёт. В преддверии его все торговцы стараются побыстрее закончить свои дела, а, значит, скоро на станции будет не протолкнуться от гостей. С кем-то из них она сможет вернуться во Фриканию.

Собственно, так и получилось. Спустя несколько дней в ворота постучали, а затем Настя с радостью встречала старого знакомого. Мархур Косо с двумя товарищами везли в Йоханнес кофе. Мешки с зёрнами были плотно уложены на три повозки. Девушка приуныла. Ведь мархуры направлялись в Йоханнес, но Косо её утешил, пообещав, что через четыре-пять дней они вернутся. Повозки будут пустыми, и она сможет с удобством ехать до самой Фрикании. Настя не заикалась об оплате своего проезда, посчитав, что поговорит с Косо, когда мархуры вернутся из Йоханнеса.

Пять дней пролетели незаметно. Весь день она была занята. Станция стала для неё родной, и Настя старалась помочь Шебу. Она тщательно вымыла пол во всех комнатках и подсобных помещениях, с песком и глиной вычистила и вымыла гору посуды. Обмела от паутины и протёрла влажной тряпкой бревенчатый потолок. Целый день посвятила окнам, оттирая с них застарелую грязь.

Ещё дважды приезжали торговцы, направлявшиеся в Йоханнес, и Настя охотно заменила Шеба у плиты. Кажется, он чувствовал себя неловко и неуклюже благодарил за хлопоты, а перед приездом Косо попытался сунуть ей в руки несколько монет, в том числе одну медную, которая, как знала Настя, высоко ценилась. Она возмутилась и пообещала оставить ему все имеющиеся у неё деньги, как плату за питание и жильё. Шеба в ужасе замахал руками.

Косо с товарищами приехали под вечер пятого дня. На повозках лежало по нескольку мешков с какими-то листьями, которые, как пояснил Косо, использовались мархурами для приготовления соусов. Росло это растение только в долине Йоханнеса. Торговцы были довольны. Весь кофе забрал повар из дворца Повелителя и уплатил за него хорошие деньги. На радостях Косо отказался брать с Насти деньги за проезд. Наутро, распрощавшись с Шебой и расцеловав его в обе щёки, она устроилась в повозке Косо, расстелив на мешки с листьями своё походное одеяло. Листья были упругими и приятно пружинили. Буйволы шли неторопливым ровным шагом, и Настя, незаметно для себя, задремала.

Весь день, открывая по временам глаза, она находила взглядом чёрную точку в высокой голубизне, неподвижно зависшую над неспешно плетущимися повозками.

Глава 18

Дом, милый дом

Как и в первый раз, Настя снова въехала в Джакаранду под вечер. Но теперь у неё был свой дом, по которому она очень соскучилась. Да и столица уже не казалась ей незнакомой и чужой. Косо подвёз её к калитке сада, где начиналась вымощенная каменной плиткой дорожка. Ей было приятно смотреть на освещённые окна кухни. На мгновение дом представился ей неким родным островком спокойствия и безопасности,

Простившись с мархуром, Настя взбежала на крыльцо и постучала висящим на двери деревянным молоточком с резной ручкой. Послышались лёгкие шаги, и голосок Ани неуверенно спросил: — кто там?

— Ани, это я, открой, пожалуйста!

— А-ах!! — торопливые руки лихорадочно завозились с засовом, дверь широко распахнулась и на пороге ярко освещённого холла предстала мархурка. Она отступила в дом и низко поклонилась Насте, сияя радостными глазами и улыбкой: — миз Настя! Как я рада, что ты вернулась! Вчера ко мне заезжал Повелитель Джамайен, он беспокоился, что тебя долго нет! Какое счастье, что ты, наконец, вернулась!

Настя нахмурилась. В голове опять заворочались мысли-валуны, которые давненько не появлялись, заныло в висках: — долго? Меня не было всего две недели, Ани! Разве это долго?

Служанка с недоумением посмотрела на неё: — но, … миз Настя,… тебя не было два месяца! Даже немного больше!

Настя потёрла виски: — нет, не может быть, чтобы я так долго отсутствовала…. Что же это? Последнее время у меня часто болит голова… и… как будто всё в тумане,… всё плывёт…, - она сморщилась, силясь поймать ускользающую, расплывающуюся мысль.

Мархурка, жалостливо на неё посмотрев, захлопотала. Забрала у неё из рук мешок, закрыла на засов дверь. Пододвинув мягкую скамеечку, усадила на неё Настю и принялась стягивать с неё сапоги, непрерывно разговаривая: — ты просто сильно устала, миз Настя! Сейчас я приготовлю тебе ванну, а пока ты моешься, будет готов ужин.

Настя, в одних носках, побрела на второй этаж. Ани опередила её, открыла перед ней дверь, сама забежала в ванную и загремела горелками и насосом, накачивая воду в ванну из колодца на кухне.

Вскоре Настя уже блаженствовала в горячей воде, а Ани энергично намыливала ей голову, успевая рассказывать о событиях, произошедших в Джакаранде за время её отсутствия.

События были чепуховые, но Настя с удовольствием выслушала, что в торговые ряды теперь каждый день привозят рыбу с реки Лимпо и обещают креветок и плавники акул с моря. Что в мясной лавке уже два дня продают хвосты крокодилов и соседка говорит, что котлеты из них получаются отменные. А ещё приходил дин Свази и предлагал туфли из резины, потому что скоро начнётся сезон дождей и все улицы превратятся в сплошные реки.

После ванны Настя с наслаждением надела чистое бельё и лёгкий халат. Какое же это удовольствие — избавиться, наконец, от надоевших брюк и рубашки. А ещё от сапог. Она даже не стала надевать домашние шлёпанцы, а так и отправилась на кухню босиком. По пути не могла не отметить, какую чистоту и порядок соблюдала её неутомимая служанка за время её отсутствия.

На кухонном столе её уже ждал фруктовый салат, маисовая каша с маслом, сыр и душистый свежезаваренный чай.

Настя поймала себя на том, что ей хочется мяса. Вот так новости! Она никогда не питала к нему особого пристрастия, а тут прямо представила большой кусок антилопы. И сама ужаснулась своей мысли. С какой стати ей подумалось об антилопе? Не говядина, не свинина, а именно антилопа! Она покачала головой и прислушалась, о чём говорила Ани, теребя в руках белый кокетливый передничек. А говорила она о том, что у них совсем нет денег, а те, что миз Настя оставляла ей перед отъездом, давно кончились.