Настя со стыдом подумала, что даже не поинтересовалась, как тут без неё жила девушка:
— Ани, на что же ты жила, раз деньги давно кончились?
— Ну-у, миз Настя, у меня было… немножко накоплено, — она виновато посмотрела на Настю, как будто сделала что-то предосудительное, — а потом приехал Повелитель Джамайен и дал мне немного денег. А ещё два раза приходил баас Патрик и тоже оставлял мне деньги…. Наверно, я не должна была их брать? — она жалобно смотрела на Настю.
Настя вскочила со стула, обняла девушку: — ну что ты, Ани! Хорошо, что ты взяла у них деньги! Я рассчитаюсь с ними и твои накопления тебе верну. Ты меня прости, пожалуйста, что так получилось!
Ани облегчённо вздохнула, заулыбалась и снова принялась рассказывать новости Джакаранды.
Настя проспала чуть ли не до обеда, что за ней никогда не водилось. Она чувствовала себя так, как будто заново родилась. Виски не ломило, голова была свежей, отдохнувшей. Она торопливо позавтракала, мечтая поскорее увидеть Джамайена и прочих знакомых. И опять ей хотелось мяса..
Радостная встреча
У кованых ажурных ворот дворца стояли знакомые стражники. Она помахала им рукой, а они ответили ей улыбками и шутливым приветствием.
Встреченные в коридорах дворца придворные останавливали её, женщины ахали и удивлялись её отросшим волосам и похудевшей фигуре. Мужчины улыбались, кланялись и поздравляли с благополучным возвращением. Потом быстрым шагом подошёл Патрик, и Настя повисла у него на шее. Мархур не растерялся, крепко прижал её к своей груди и принялся целовать в обе щёки. Потом подхватил её под руку и галантно сопроводил до кабинета Повелителя.
Постучав и получив разрешение, Настя вошла. Джамайен, с отвращением разглядывавший лежащие перед ним бумаги, вскочил с кресла, запнулся за ножку стола и чуть не растянулся на ковре, чудом удержавшись на ногах. Она засмеялась. Он заулыбался, радостно разглядывая её:
— Настя, ты ли это? Как долго венценосные тебя продержали! Нашла ли ты хрустальный шар? — Он схватил её за руку и потащил к ближайшему креслу.
— Джамайен, подожди, я никуда не денусь! Стой, винторожка! — ей было смешно и радостно от его радости.
Он остановился, удивлённо на неё посмотрел: — как ты меня назвала?
— Э-э-э, винторожка! Ты не обиделся?
— нет, конечно! — Он опять засмеялся, — меня мама так в детстве звала! Настя, не золоти мне рога, рассказывай!
Теперь смеялась она. Наконец, они успокоились, и Джамайен послал слугу за колдуном. Тот пришёл, стараясь не слишком спешить, чтобы не уронить своё достоинство, но всё же запыхался. Обрадованно заулыбался: — Настя! Хвала Создателю, ты жива — здорова!
Она поцеловала его в морщинистую щёку, улыбнулась: — баас Кумбо, я принесла целых два хрустальных шара! Теперь мы сможем перенести во Фриканию мою маму!
Колдун облегчённо вздохнул и нетерпеливо сказал: — ну что же ты стоишь, Настя! Показывай!
Она раскрыла принесённую с собой корзинку и бережно извлекла оба шара. Кумбо трясущимися руками схватил один, придирчиво его осмотрел и положил назад. Такому же осмотру подвергся и второй. Настя и Джамайен, затаив дыхание, наблюдали за ним. Наконец старик удовлетворённо кивнул: — да, хрустальные шары без изъянов и прекрасно выглядят, — он неуверенно посмотрел на девушку: — Настя, ты отдашь мне один?
Она подняла со стола корзинку и вручила её колдуну: — баас Кумбо, забирайте оба, мне шар не нужен, я же не умею им пользоваться.
Тот с радостью прижал корзинку к груди, но Джамайен отнял её: — пусть пока постоит на столе, а Настя расскажет, как она их нашла. Неужели ты была в краале Создателя?
— Я была… где? — Она растерянно переводила взгляд с одного на другого, — Джамайен, о чём ты говоришь?
Теперь растерялся Повелитель. В поисках поддержки посмотрел на Кумбо, но тот, нахмурившись, внимательно глядел на Настю. — Ну…, шары же находились в краале Создателя, я думаю, а ты за ними ходила, наверно? Или как они к тебе попали?
Настя неуверенно покачала головой: — Джамайен, я никуда не ходила, да и как бы я успела сходить за ними, если я была у венценосных всего две недели! Я даже не знаю, откуда у меня появились шары.
Джамайен остолбенел, беспомощно глядя то на колдуна, то на девушку. Кумбо нахмурился ещё больше: — ну-ка, Джамайен, помолчи немного, — скомандовал он, — Настя, тебе кажется, ты была в Йоханнесе две недели?
— Ну да-а…, - она ничего не понимала. Опять, чуть слышно, заломило в висках. Она поморщилась.
— Что? Настя, у тебя заболела голова? — Острый взгляд колдуна впился в неё.
Она кивнула: — да, как только я начинаю говорить о венценосных, — она опять поморщилась, у меня в голове появляется какой-то туман и тяжесть.
Кумбо покачал головой: — потерпеть немного можешь? Мне надо бы выяснить, откуда эта головная боль.
— Я потерплю, не очень сильно болит, так, мутно всё и как будто камней мне в голову напихали.
— Ты не помнишь, кто дал тебе шары? — Она отрицательно мотнула головой, — Повелитель Рэндам? — Н-н-не-е-ет. — Рэмси? — нет, не он. — Крелл? — Настя зашипела, в виски как будто ударили молотком.
Колдун многозначительно посмотрел на Джамайена. Тот ответил ему испуганным взглядом.
— Так, Настя, потери немного. Что ты думаешь о Крелле? — Я должна держаться от него подальше. — Хорошо. А Повелитель Рэндам? Ты часто с ним общалась?
— Да, часто. А потом он сказал, что мне нужно уехать, вернуться во Фриканию. Я не стала ждать, когда они меня отвезут, а ушла пешком, ночью, когда они не могут летать.
— Ты что-нибудь помнишь о том, как жила в Йоханнесе? — Немного. Помню Лидию и детей, Рэмси, Лукаса…
Кумбо опять впился в неё взглядом: — ты разговаривала с Лукасом? — Да, последний раз перед самым своим уходом.
— Тебе кажется, что ты жила в Йоханнесе две недели? — Ну да, — она непонимающе смотрела то на Джамайена, то на Кумбо.
Последний печально улыбнулся: — Настя, тебя не было более двух месяцев. — К-как? Но я ничего не помню…
— Да, девочка, не помнишь. Сейчас ты пойдёшь в свою бывшую комнату и приляжешь отдохнуть. Я принесу тебе отвар из трав. А потом ты пообедаешь с нами, хорошо? — Кумбо кивнул Джамайену. Тот позвонил в колокольчик и приказал появившемуся слуге проводить Настю.
Ничего не понимающая, она послушно вышла из кабинета, А Повелитель мархуров в панике уставился на колдуна: — о, Создатель, что они сделали с ней? Кумбо, у меня прямо сердце разрывается, глядя на неё!
Тот задумчиво пожевал губами: — они загипнотизировали её, Джамайен. Уж не знаю, какие секреты она узнала, ведь Крелл — Командующий их армией. Видимо, что-то, связанное то ли с каким-то оружием, то ли с планами очередной войны…. В общем, сангома Лукас — сильный гипнотизёр. Он приказал ей забыть всё, что связано с венценосными и, главное, с Креллом, то есть с их армейскими секретами. Вот она и забыла. А при попытке вспомнить начинается боль и тяжесть в голове.
Джамайен на секунду прикрыл глаза, потом страдальчески посмотрел на своего колдуна: — но что же делать, Кумбо?? Ты можешь ей чем-нибудь помочь? — Он помотал рогатой головой, с жаром сказал: — ну как же я ненавижу этих убийц! Что плохого сделала им Настя?! Если бы смог, я убил бы и этого Крелла, и остальных его братцев! Помоги ей, Кумбо! Видишь, какая она хорошая, шары тебе отдала, не пожалела.
— Ага, только перед этим мой такой расколотила.
— Да нет, Кумбо, это же я запнулся, а она пыталась поймать шар! Ну а второй-то она тебе просто так отдала!
Колдун поморщился: — перестань уговаривать меня, Джамайен! Без тебя знаю, что надо что-то делать, но пока не знаю, что.
Он, кряхтя, поднялся и вышел, не забыв прихватить корзинку.
Настя чувствовала, как спокойствие и умиротворение окутывает её, хотя ответы на вопросы Кумбо её доконали. Она лежала в своей прежней постели и думала, как хорошо ей с мархурами. Они все были ей искренне рады, и она отвечала им тем же. Пришёл колдун, принёс ей высокий стакан из тонкого стекла с отваром каких-то приятно пахнущих трав и велел выпить до дна. Не успел он уйти, в комнату забежала Мэгги, обвила Настю ручонками за шею, поцеловала и прошептала на ухо: — Джамайен не разрешает нам с мамой к тебе заходить, говорит, ты недавно приехала и очень плохо себя чувствуешь, поэтому тебя нельзя беспокоить. Но я всё равно пришла! Мама велела передать тебе привет и сказать, что мы очень тебя любим, вот! — Она прижалась щёчкой к Настиной щеке и замерла. Девушка погладила малышку по спинке и не удержалась, слегка почесала там, где пробивались рожки. Мэгги захихикала: — мне нравится, когда там чешут, а мама ругается, говорит, неприлично чесаться!
