– Девять миллиардов человек живут и умирают здесь по моей воле. Если бы то, что мне нужно, было на Градауке, ты бы так и гнил в своей камере, охотник. Ты отправишься на Периферию, в мир, известный как Пустошь.

– Пустошь, – Арктурианин покатал на языке слово, от которого во рту появлялся неприятный привкус песка и пыли. – Вотчина Короля-Рыбака. Прескверное местечко. И что я там должен буду сделать?

– Один хороший человек попал там в беду. В беду, которую он, возможно, сам не осознает. Ты должен будешь найти его и вывезти с Пустоши. Вероятно, против его собственной воли.

– Вывезти и доставить к вам? – уточнил охотник. – Мы же говорим о похищении?

– Мы говорим о спасении, – раздраженно поправил его пэр. – Куда вы отправитесь после Пустоши, меня не волнует. Что-то мне подсказывает, лучшим местом для спасенного будет Катраэт.

– Цитадель Восстания! – воскликнул Арктурианин. – Ого! Вот теперь я заинтересован. Охваченный человеколюбием имперский патриций спасает катраэтского инсургента. Руками, вы не поверите, приговоренного к смерти охотника за головами. Лихой сюжет, ничего не скажешь!

С минуту Ульфин каэр Градаук, должно быть, размышлял, скормить ли своего гостя черепахам или просто вернуть в камеру. С заметным усилием переборов себя, он опустился до объяснений.

– Человек, о котором идет речь, из древнего и благородного рода имперских сановников. Я был кое-что должен его отцу, почтенному гражданину, Наместнику, как и я. Жизнь его сына в обмен на спокойствие моей совести, скажем так.

– И что помешало выкупить его жизнь у Короля-Рыбака? – поинтересовался охотник. – К чему затевать всю эту возню с проникновением на Пустошь и похищением, если можно просто договориться с хозяином планеты?

– Король-Рыбак ненавидит меня со времен нашей юности, – объяснил пэр Ульфин, кривя губы. – Предупреждая твой следующий бессмысленный вопрос, ты не первый, кого я отправляю на Пустошь. Целое состояние было истрачено на наемников, но все они потерпели неудачу. Годы войн со шпионами и ассасинами превратили Короля-Рыбака в параноика, а планету – в ловушку. Его замок, Корбеник, где сейчас находится наш человек, неприступная крепость. Тайная полиция Короля компетентна и безжалостна, а простые жители Пустоши чтут его как бога.

– Звучит обнадеживающе, – Арктурианин прищелкнул языком. – Простите меня за еще один бессмысленный вопрос. Почему вы думаете, Наместник, что я справлюсь там, где другие потерпели неудачу?

– Твое везение, – прошипел Ульфин. – Ты выживал и преуспевал там, где другие находили только смерть. Еще ты мусор, отброс, плоть от плоти Периферии. На Пустоши ты будешь как дома, а это уже немало. Достаточно лести на сегодня?

– Достаточно, – кивнул Арктурианин. – Не будет ли наглостью с моей стороны спросить: когда мне вернут корабль, дадут всю необходимую информацию и я смогу приступить к работе? Не терпится заняться столь соблазнительным контрактом.

Ульфин каэр Градаук сунул руку под стол. Через мгновение в кабинет вошли четверо охранников и с ними двое генаров – телохранителей пэра. Телохранители стали на привычные места за спиной патрона, одинаковым движением положив руки на кобуры излучателей. Охранники замкнули квадрат вокруг Арктурианина, двое навели на него стволы, пока остальные освобождали прикованные к креслу руки.

Охотник встал, потирая онемевшие запястья. Два ствола смотрели ему в лицо, два упирались в спину. Генары, стоящие за высокой спинкой кресла Наместника, разглядывали Арктурианина немигающими черными глазами, лишенными белков. У них были одинаковые лица, лишенные признаков пола, безволосые, как у Сестер Аннун, головы, и серая кожа. Иглессы, давние союзники сенатора Ульфина, выращивали их в своем мире, Кардауте. В обход всех законов Империи, запрещавших клонирование и глубокое вмешательство в ДНК.

Клоны были сильнее, быстрее, намного опаснее обычного человека. Они обходились недешево, но стоили каждого потраченного на них империала. Их преданность покупателю была закодирована на уровне хромосом. Они были лишены голосовых связок, их мозг был защищен от мемоскопирования. Идеальные хранители жизни и тайн своего хозяина. По слухам, Наместник Градаука держал в своем особняке целую армию дрессированных кардаутских убийц. И не только их.

Информатор, продавший Арктурианину сведения о господине Ши, клялся, что Иглессы, прибегнув к запретным биотехнологиям Восьмой Династии, вывели идеальных ассасинов. Новую породу генаров, доппельгангеров, которые могли имитировать внешность любого человека и даже его генокод. По словам информатора, Ульфин немедленно заказал для себя дюжину образцов.

Арктурианин подмигнул клону, стоявшему справа. Тот предсказуемо не отреагировал. «Надеюсь, рассказы про доппельгангеров – просто болтовня, – подумал охотник. – С кардаутскими тварями хватало хлопот и без того, чтобы они могли кем-то притворяться».

– Подойди, – скомандовал патриций охотнику.

Арктурианин приблизился к столу, шаг в шаг сопровождаемый своими охранниками. Клоны отреагировали на его приближение едва заметным напряжением мышц. При малейшем признаке угрозы они атаковали бы охотника быстрее, чем ахернарские летающие кобры.

Наместник положил в середину стола крохотную черную бусину твердотельного носителя.

– Он настроен на твою биосигнатуру, – сообщил Ульфин каэр Градаук. – Держи носитель не дальше пяти шагов от себя, иначе он самоуничтожится. На нем все, что тебе необходимо знать.

Наместник перевел взгляд на золотой диск согнитского механического календаря.

– У тебя стандартная неделя, чтобы закончить дело. Не буду тратить время на угрозы. Если ты решишь сбежать или как-то иначе нарушить наш договор, я найду способ взыскать с тебя свои издержки. Теперь иди.

Охотник протянул руку, чтобы взять со стола бусину. Оба генара чуть-чуть поддались вперед. Наместник, наоборот, отклонился, глубже погружаясь в мягкую спинку кресла с гербом Градаука на подголовнике. Арктурианин только сейчас заметил дрожь воздуха вокруг обернутого в шелка тщедушного тела Ульфина. За маской надменности и презрения, которой Наместник прикрывался вместе с личной защитной аурой, прятался страх.

Охотник почувствовал смесь гордости и отвращения. Сосущее богатство и власть из Градаука ископаемое боялось за свою жизнь. Боялось его, Арктурианина, жалкий мусор с Периферии.

– Урок, который Арктурианину предстояло выучить на своем горьком опыте, – сказал голос короля в сознании скриптора. – Не стоит внушать страх сильным мира сего. Особенно если этот мир – Градаук, а его хозяин пережил уже двух Императоров и остался у власти.

Король немного помолчал и повторил с горечью, которую Ларк чувствовал, как свою.

– Особенно в этом случае.

Охотник небрежно кивнул патрицию «пэр» и направился к выходу из кабинета. Ему казалось, что маленький шарик носителя жжет ладонь, а взгляд Наместника спину.

У самого порога его заставил остановиться скрипучий голос Ульфина.

– Как ты уцелел там, у Беллерофонта? Этого нет ни в одном докладе, который мне предоставили мои агенты. Пилоты Иглессов отчитались, что «Звезда удачи» уничтожена. А потом вы с Эктором объявились на Мон-Сальват и хранили молчание все годы. Как?

«Торпеда с кинетической боевой частью взорвалась в кормовой проекции корабля за несколько секунд до Перехода. Вольфрамовые стержни прошили корпус. Убили навигатора. Убили связиста и медика, лежавших в капсулах. Капитану Эктору повредило скафандр микроскопическим осколком. Он чудом уцелел при разгерметизации кабины, хотя ему пришлось расстаться с правым легким и большей частью кожи.

Вторым чудом было то, что реактор и генераторы искривления не пострадали. Мы смогли уйти в гипер.

Я пришел в себя, когда корабль еще находился в Аннун. На Ддороге Ммертвых, как говорят суеверные космики. Я надел скафандр, выбрался из машинного отделения и отправился бродить по кораблю. Я думал, что умер и нахожусь где-то в загробном мире. Почему бы дому Рогатой Матери не выглядеть, как «Звезда удачи», пережившая торпедную атаку?