Мальчик сумрачно посмотрел на отца.
— Ты чего такой смурной? — стараясь говорить весело, спросил Доцент. Не отвечая, Андрей подошел к кровати и вытащил чемодан со своими вещами.
— Да ты что? — всплеснув руками, шагнула к нему Тамара. — Куда собрался?
— Пойдем, пап, — вздохнул Андрей, — поедем домой. До приезда мамы еще целая неделя. Мы с тобой...
— Постой-ка, — посмотрел на него отец, — с чего это ты вдруг?
— Я слышал, что тетя Тамара говорила. И пойду с тобой.
— Да куда же вы пойдете? — испугалась Тамара. — Господь с тобой, Иван, перестань. Я ведь просто за него боюсь. — Она кивнула на Андрея.
— Ты, сынок, так не говори, — стараясь быть строгим, сказал Доцент. — «С тобой пойду». Я те дам со мной! Видишь, что со мной получается? А ты, значит...
— Если ты не возьмешь меня с собой, — упрямо заявил он, — я все равно не останусь здесь и уеду домой.
— Я тебе дам домой, — гораздо тише сказал Доцент. — Выйди, Тома, — попросил он, — мне с ним поговорить надо. Тамара вышла.
— Я бы мог сказать, что я борец с преступниками, — присев на кровать и опираясь на палку, начал Иван, — и что меня пытаются убить...
— Мне все равно, — перебил Андрей. — Ты мой отец, и это главное. Я люблю тебя, папка. — Неожиданно всхлипнув, прижался к отцу.
— Да ты что, — гладя его по волосам, растерянно проговорил Доцент, — перестань. Я тоже люблю тебя. Но ты должен знать правду. Я преступник, видел кое-что. Ну а теперь, — не зная, что сказать, развел руками, — в милицию идти не могу. В общем...
— Я знаю, — со слезами на глазах кивнул сын. — Ты во сне говорил.
Какого-то Арсена вспоминал и про Губу что-то.
— Забудь об этом, — снова схватив сына за плечи, умоляюще сказал Доцент. — Ради всего святого, забудь! И никогда никому не говори об этом.
Слышишь?
— Да, — испуганно шмыгнув носом, поспешно ответил Андрей. — Но я же ничего не сказал про тех, в...
— Забудь все, — понимая, что просит о невозможном, потребовал Иван. — Иначе... — Не договорив, прижал к себе сына. — Прости сынок, — понимая, что, сказав правду, он только перепугал сына, прошептал Иван.
— Но зачем ты говоришь, что ты преступник? Ведь... — Не в силах продолжать, мальчик, тесно прижавшись к сильному телу отца, громко заплакал.
За дверью, прижав ко рту ладони, беззвучно плакала Тамара. Потом открыла дверь и громко сказала:
— Я вас не пущу никуда.
— Он звонил, — дрожащим голосом проговорил в сотовый телефон Абрамов.
— Где вы встречаетесь? — спросил Астахов.
— Он сказал, на Курском вокзале, — вздохнул Моисей Авраамович.
— Ты спас свою голову, — усмехнулся Астахов, — но если ты пошутил, то...
— Губа звонил. И если он не придет, то в этом не будет моей вины.
Сказав это, Абрамов понял, что Астахов уже отключил свой телефон. Он медленно пошел в прихожую. Остановившись перед дверью, прошептал:
— Может, не ходить? Вдруг Губа... — Он вытер вспотевший лоб. — Но тогда Арсен убьет. — Тяжело вздохнув, открыл дверь.
Сильный удар в лоб отбросил его назад. Губа шагнул в открытую дверь.
Подойдя к лежавшему на спине адвокату, подхватил его под мышки и потащил в ванную. Легко подняв тщедушное тело, осторожно уложил его в ванну, заткнул рот сделанным из двух носовых платков кляпом. Потом достал авторучку и блокнот, открыв кран, побрызгал холодной водой на Абрамова. Тот очнулся, пытаясь вдохнуть, задергался.
— Дыши носом, — посоветовал Губа. — И вот еще что. Жить ты наверняка хочешь. Я знаю, что о нашей встрече ты доложил Арсену. У тебя все же есть шанс остаться живым. Сейчас ты напишешь мне фамилию мусора, который работает на Арсена. Если меня это устроит, я врежу тебе пару раз и звякну Арсену. Мол, Моею я из игры вывел. Если же нет, то утонешь в собственной ванне. Итак... — Передумав, он вытащил кляп. — Начнем. Если вякнешь, ты покойник. Кто свел тебя с Арсеном? Фамилия мусора, который на него пашет. Ну? — Он легонько потрепал по щеке испуганно дернувшегося адвоката.
Губа не был уверен, что Абрамов связан с Арсеном, но не имел права ошибаться и поэтому вел себя подобным образом. Абрамова он убьет в любом случае. Ему была нужна фамилия мента, который работает на Астахова.
— Как только увидите, — говорил Астахов, — стреляйте. В сыщики ифать не надо. Губа — парень битый и срисует вас сразу. И мой совет всем. — Он осмотрел стоявших перед ним четверых крепких парней. — Стреляйте кучей. Только так сможете выжить. Если вмешается милиция, сдавайтесь сразу. Я вас вытащу.
— Сделаем мы губошлепа, — небрежно бросил один. Астахов усмехнулся:
— Хорошо сказано. Губошлеп. Но Губа умеет не только губами шлепать, так что запомните, что я сказал.
— Все будет как надо, — проговорил другой парень. Стоявшая за дверью своей комнаты Лиля насмешливо улыбнулась.
— Как ты? — спросил вошедший в палату Николай Васильевич.
— Вроде жив, — улыбнулся Игорь.
— И слава Богу, — подмигнул ему Барсуков. В палату, смущенно улыбаясь, вошла Зоя.
— Мы тебе тут для поддержки штанов, — опуская туго набитую сумку около тумбочки, проговорил Николай Васильевич, — принесли. Зойка замучила: пойдем да пойдем к Игорю. Совсем...
— Папа, — негодующе сказала Зоя, — хватит.
— Совсем слова сказать не дает, — улыбаясь, пожаловался Барсуков. — Забыла, что я как-никак полковник. — Погладив загорелую лысину, присел на табуретку. — Здорово ты тогда сработал. Напугал того, который живой остался.
Он, сволочь, сейчас под дурака работает. Говорит — просто на спор хотели бабенку напугать, да и не думал, что приятель будет по-настоящему стрелять. Я проверил, Астроном, похоже, мог под Арсена сыграть. У них пару раз стычки были на Симферопольском шоссе. Астроном там несколько ларьков дорожных пытался под себя подмять, но Арсен не дал. В общем. Астроном хотел меня на Арсена натравить. А про нее, — он кивнул на дочь, — узнал просто. Один его знакомый с ней работает. Тот ему и сказал. Только Астроном мертв. Я бы его, гада... — Не договорив, крепко сжал кулаки.
— Значит, хорошо, — слабо улыбнулся Игорь, — что Астроном мертв. А так бы Зоя разорвалась: вам передачу в тюрьму да еще мне в больницу.
