— Лизавета, — отступив, вздохнула Александра, — у нас к тебе вот какая просьба: не приютишь нас на недельку?
— Так конечно, — обрадованно согласилась хозяйка. — Я сейчас одна осталася. Так что места всем хватит.
— С нами еще моя племянница с мужем. Он немного подраненный. Только что с Кавказу возвернулся, — покраснев, добавила она.
— Так пущай входят, — засуетилась хозяйка. — Чаво ж ты раненого на улице держишь?
— Надеюсь, объяснять популярно не придется, — усмехнулся Фантомас. — Мы вроде дружно жили. Так что давай не будем нервы друг другу портить. Поняла? — угрожающе спросил он.
— Конечно, — сдержанно ответила стоявшая перед дверью Гобина. Справа от нее был длинноволосый парень.
— Думаю, повторять не придется. — Усмехнувшись еще раз, Фантомас пошел к находившимся четырем автомашинам у ворот большого дома.
— Сволочь, — прошептала Роза. Вернувшись в дом, остановилась. Потом вошла в кабинет. Схватила сотовый телефон. Набрала номер. Ей ответил голос Либертович.
— Да. Я слушаю...
— Гадина! — громко сказала Гобина. — Если Романа арестуют, ты сдохнешь как собака! И еще, — не дав ответить Раисе, заорала она, — немедленно верни деньги! Все! — Отключив телефон, швырнула его на кресло.
— Все, мужики, — пожимая по очереди руки Колобку и Страху, улыбнулся Викинг. — Благодарен за все.
— Это тебе спасибо, — кивнул Колобок. — А то бы хрен знает что получилось бы...
— Если бы не я, — усмехнулся Викинг, — вполне возможно, ничего бы и не было.
— Ну, пока! — Олег и Игорь пошли к «Москвичу». Садясь, обернулись и помахали. Викинг кивнул и вошел в подъезд.
— Дядя Альфред, — на площадке первого этажа стояла Аленка, — папа тоже уйдет?
Остановившись, он погладил девочку по волосам.
— Наверное. Но, понимаешь, дело не в том, что они не любят друг друга.
Просто иногда бывает время, когда женщине и мужчине нужно побыть на расстоянии.
— Понимая, что говорит не то, замолчал.
— Значит, мне так и жить без отца? — грустно проговорила Аленка. — Я уже не маленькая и многое понимаю. Папа хороший человек. Я его очень люблю. Он меня тоже. А мама... — Опустив голову, немного помолчала. — Она сильная и все может. Лучше бы, — подняв голову, Аленка посмотрела на дядю, — если бы она была просто женщиной. Наверное, хорошо, когда в семью деньги приносит мужчина, а не его жена. — Викинг увидел на ее глазах слезы. — Мама умеет моделировать и шить одежду. А папа, — она вновь грустно улыбнулась, — он просто шофер. И все.
Наверное, поэтому и началось у них. Я понимаю, папе обидно, что все, что у нас есть, куплено не на его деньги. Но ведь мама не упрекала его...
— Аленка, — удивленно проговорил Викинг, — упрекать близкого человека деньгами — подло. Ты сказала, что отцу обидно: мама получает много, а он по сравнению с ней почти ничего. Дело не в этом. Наверное, мать дала понять ему, что он живет на те деньги, которые зарабатывает она. Может быть, и не так. Я исходя из твоих слов сказал это. Но давай не будем говорить о твоих родителях.
Это, в общем-то, их дело.
— Значит, то, что я хочу жить с отцом и мамой, — воскликнула Аленка, — совсем не важно! Мне нужны и мать, и отец.
Викинг отметил, что за все время она только сейчас дважды назвала Семена отцом, а не папой, как всегда.
— Но что ты от меня-то хочешь? — спросил он.
— Мама любит тебя как брата, — торопливо проговорила Аленка, — и слушает во всем. И папа тоже. Поговори с ними. — Она посмотрела на него снизу вверх. — Скажи им...
— Вот что, племянница. — Присев, Викинг заглянул девочке в глаза. — Я все-таки не первый год живу на этой земле. И поверь: иногда от таких разговоров бывает только хуже. К тому же, — уверенно сказал он, — у них все будет хорошо.
Они будут вместе.
— Не думаю. — Аленка покачала головой.
— Я тебе точно говорю, — убежденно сказал Викинг. — Родители будут вместе. Кстати, где отец?
— Дома. — Она кивнула наверх. — Цветы поливает. Ведь все цветы он принес. Маме они очень нравятся. Я вижу, как она о них заботится.
— Ну вот, — подмигнул племяннице Викинг, — а ты мне не веришь. Ухаживая за цветами, мама помнит об отце. Точно тебе говорю.
— Придется у тебя немного пожить, — выбросив окурок в открытое окно, сказал Олег.
— И что дальше? — не отрывая взгляда от идущего впереди «Запорожца», буркнул Колобок. — Вдвоем сподручнее во всем. Даже если морду набить кому, — усмехнулся он и, резко тормознув, высунулся в окно и заорал:
— Смелее, колхоз!
До светофора еще метров пять, а он тормозит. Чайник.
— Тамбовский, — увидев цифры, обозначающие область, усмехнулся Олег. — Из деревни откуда-нибудь, теща в приказном порядке заставила в столицу ее отвезти, вот и едет, как по приговору.
