Подергала ручку на всякий случай, желая проверить, не заедает ли она. Та работала исправно, и пожав плечами, менеджер Хан села на свое место.

Пока Донук приводил себя в порядок, полоскал рот и пытался разгладить складки на рубашке, подтянулись и остальные сотрудники офиса.

Последним явился Ли Дан.

– Ты, – вместо приветствия прошипел ему актер, тыча в мрачного менеджера пальцем. – Ты думаешь, это забавно? А?

– Что такое? – изобразил удивление тот, помахав своим зонтиком, но по ухмылке было ясно, что он все верно понял.

– Ты же специально запер нас… – начал было Донук.

Но закончить разборки они не успели – пришел шеф Кан и позвал всех в переговорную.

– Менеджер Юн, презентация с отчетом по дегустациям готова? – спросил он, когда все расселись по местам.

– Готова, шеф Кан, – кивнул тот и вышел вперед, включив проектор.

Вчера остальные менеджеры, включая Донука, как раз передали ему свои отчеты, и он собрал все это в один файл.

– Согласно данным, в первый день дегустаций наши блюда попробовали… – начал менеджер Юн, листая странички презентации, пестревшие графиками и табличками.

С каждым его словом шеф Кан все больше хмурился, да и остальные тоже тихонько перешептывались между собой.

Они считали, что дегустации прошли вполне успешно. Да, в выходной день народу было чуть побольше, чем в будний, но это казалось вполне ожидаемым.

А вот итоговые результаты…

Новая линейка полуфабрикатов ориентировалась на молодых одиноких людей, которым некогда было готовить дома, но которые соскучились по домашней пище. И самые первые опросы, проведенные еще до скоропалительной смены дизайна упаковки, показали, что продукт привлекает их внимание и будет востребован.

После того, как инвестору стукнуло в голову все переделать, и вторая группа вполне успешно с этим справилась, предварительные результаты тоже обнадеживали.

Однако на дегустации продукт попробовало так мало потенциальных покупателей, что это озадачивало. А семейные, более взрослые люди, оценивали эти полуфабрикаты как достаточно вкусные, но покупать их не собирались из-за маленьких порций, рассчитанных на одного.

И что выходило? Либо новое оформление не привлекло молодых людей, хотя должно было привлечь. Либо они выбрали неправильные места для дегустаций, хотя места выбирались как раз исходя из интересов будущих покупателей.

Либо было что-то еще, что они не заметили.

– Ащщщ… – когда менеджер Юн закончил, шеф Кан хлопнул кулаком по столу. – Да я вас всех уволю! Уволю и дело с концом! Будете у меня листовки на улице раздавать! Вы зачем здесь вообще работаете? Как мне с такими результатами к начальству идти?! Да что это такое, будто мало мне нервов!

–Но может все дело в сме… – заикнулась было менеджер Хан, но тут же прикусила язык, а остальные посмотрели на нее с осуждением.

Все поняли, что она имела в виду смену упаковки, о которой просил инвестор. В конце концов, это делалось в большой спешке и действительно могло повлиять на результат.

Но обвинять в подобном начальство стал бы только смертник. Инвестор вкладывал деньги и мог попросить хоть свое собственное фото на упаковку поставить. А задачей отдела маркетинга было обыграть все так, чтобы это фото привлекало нужных людей.

– Дегустации запороты, с такими результатами мы не можем отдать продукт в массовое производство! – рявкнул шеф Кан, оттянув ворот рубашки.

– Может, провести новые? – робко предложил менеджер Чо, вжав голову в плечи.

– А платить за новые кто будет? Ты лично? Это аренда, это промо-материалы, это реклама, это люди… – принялся загибать пальцы шеф Кан. – Тццц… раз такой богатый, то плати, давай! Не хочешь? Тогда не мели чушь!

– И что теперь делать? – растерялся менеджер Ко. – Если продукт не заинтересовал покупателей, то придется менять всю концепцию…

– Найти причину, вот что вам нужно! Даю на это три дня, а потом уже будем решать, что делать, – вынес вердикт шеф Кан. – Собрание окончено. Марш по своим местам и за работу. Увижу, что кто-то отлынивает – уволю без раздумий, в ту же секунду.

Из переговорки все выходили мрачные.

Провал продукта на этапе дегустаций… это действительно было катастрофой. Причем, провал именно маркетинговый. Будь дело во вкусе, можно было бы обвинить во всем отдел разработки. Но нет… это они не смогли привлечь нужных покупателей.

Сам Донук полагал, что дело было все-таки не в смене дизайна упаковки.

Да, им пришлось делать это впопыхах, без должного анализа. Но новое цветовое решение выглядело вполне привлекательно, даже лучше старого. Так отчего провалились дегустации?

Поджав губу, Донук клацнул мышкой, открыв сводку прошедшего мероприятия.

Чтобы найти причину каждый из сотрудников взял на себя конкретную задачу.

Менеджер Юн должен был собрать повторные данные по привлекательности упаковки. Те самые, которые они не успели собрать полностью до начала дегустаций.

Менеджер Хан занималась промоутерами – возможно, именно они что-то сделали не так.

Менеджер Чо оценивал стенды и промо-материалы.

Менеджер Ко – сами опросники.

Ну а Донуку досталось «учесть прочие факторы». То есть, по сути, ему нужно было не мешать остальным.

Но Донук подошел к работе ответственно. Во-первых, потому что лишь изображать активную деятельность ему было скучно. А во-вторых, в нем взыграл азарт и жажда соперничества.

Решать проблему айдол стал от противного. Если их группа все сделала правильно, то почему молодые люди не стали пробовать товар? Были ли они вообще в тех местах, где располагались стойки?

И что могло на них повлиять?

Увлеченный работой, Донук позабыл и про свой проект, над которым вчера корпел до середины ночи, и про Ли Дана, которому хотел отомстить за запертую дверь. Про обед он бы тоже забыл, если бы остальные не вытащили бы его из-за компьютера.

В тот день с работы Донук уехал поздно, как и все менеджеры второй группы. И только дома он вдруг понял, что пил кофе целый день, а ходил за ним всего один раз.

Потому что Ким Минджон заботливо заменяла пустую чашку на полную.

Да уж… если она хотела стать хорошим человеком, то это было глупым желанием. Потому что глупо желать того, что итак имеешь.

Да, Ким Донук считал Минджон чокнутой, наивной и взбалмошной. Но это не делало ее плохой. И то, что Донук ненавидел Ким Минджон тоже не делало ее плохой.

Хотя… так ли он ее ненавидел?

Пару недель назад – да. А сейчас?

Сейчас едва ли. До симпатии было еще далеко, но теперь Донук знал, что Минджон делала все не со зла.

Еще бы… она была готова отдать ему свой последний персик, хотя у самой живот урчал от голода. Так как тут можно говорить о злом умысле?

Поняв, что снова думает о Ким Минджон, Донук фыркнул, потряс головой и отправился в душ. Прикрыл глаза, чувствуя, как горячие струи воды стекают по телу и… снова вспомнил о чокнутой девице.

Подумать только, она ведь тогда вышла к нему в одном полотенце. Бесстыжая.

Хотя нет, не бесстыжая.

Донук видел откровенно бесстыжих девушек. Мало что ли у него было фанаток, мечтавших заполучить его?

А Минджон… она словно просто не понимала простых правил приличия, принятых у людей. И делала все это не от желания соблазнить кого-то, а от собственной глупости.

– Ащщщ… Ким Минджон опять ты в моей голове, – пробормотал Донук, покраснев, и выключил воду.

Несмотря на предыдущую бессонную ночь засыпал он в тот д вечер долго, думая то о чокнутой фанатке, то о дегустациях.

И во сне ему пришел ответ на вопрос, который он искал весь день.

На работу Донук приехал одним из первых. И сразу же принялся проверять свою теорию.

Звонки, погодные сводки, снова звонки. Часть информации получить простому человеку было бы сложно, но Донук даже попросил директора Ли о помощи.

К концу второго дня из трех, у него уже был ответ на вопрос шефа Кана. И Донуку не терпелось озвучить его остальным.