Всего во второй группе работало шесть человек, включая самого Донука и исключая шефа Кана. Как по пути рассказал ему помощник председателя, вторая группа занималась разработкой, упаковкой и запуском новой продукции.

В целом, это соответствовало специальности Донука – он ведь закончил университет, хоть и с трудом, и без особых отличий. Вот только в офисе прежде ни разу не работал и понятия не имел, как применять знания на практике. Да и вообще, сомневался, что от этих знаний хоть что-то осталось.

Зато был прекрасным актером и легко мог пустить слезу в нужный момент, но вряд ли такое ценилось в маркетинге.

– Менеджер Чо, введешь нового коллегу в курс дела? – обратился шеф Кан к одному из сотрудников, когда со знакомством было закончено.

– Конечно, шеф Кан, – кивнул Чо Минхо.

Он выглядел одногодкой Донука, но был не так красив и отличался крупными чертами лица.

– Может быть я это сделаю, шеф Кан? – предложила девушка с длинными волосами, улыбнувшись Донуку.

– Ты еще не закончила с отчетом по новой упаковке, менеджер Хан, – шикнул на нее шеф и та сдулась.

Когда Донук, в сопровождении менеджера Чо, прошел к своему рабочему столу, по отделу понеслись все те же шепотки.

«Он теперь будет работать у нас?».

«Откуда он вдруг взялся?».

«Вау…».

Что ж, подобная реакция была вполне предсказуемой. Но главное, никто не заподозрил, что это мог быть настоящий Донук. В этом директор Ли оказался прав – кому бы пришло в голову, что айдол станет работать менеджером?

А вот с отдельным кабинетом директор Ли погорячился – актеру выделили стол, не более.

Сам отдел представлял из себя просторное помещение с условными секторами для всех четырех групп, занимавшихся разработкой разных продуктов. А личный кабинет имелся только у руководителя всего подразделения, но никак не у рядовых менеджеров, или начальников групп.

До самого обеденного перерыва Донук просматривал материалы, которые ему выдал Чо Минхо. Но по факту ничего особого не делал, а скорее изображал активную деятельность.

Впрочем, Донука это только радовало. Определенно, теперь удача была на его стороне.

Незадолго до перерыва, к айдолу подошел шеф Кан, позвав в комнату для переговоров.

– Ну, как тебе у нас? – спросил он, достав из кармана платок и промокнув им лоб. – Ничего, что я так неформально? Я ведь тебе в отцы гожусь…

– Ничего… спасибо за беспокойство, шеф Кан. Пока осваиваюсь, но обещаю трудиться изо всех сил, – скромно ответил Донук, едва удержавшись от желания назвать его «дядюшкой», раз уж он сам предложил общаться неформально.

– Да-да… – мужчина промокнул уже шею, поправив ворот рубашки. – Если потребуется какая-то помощь в работе, то не стесняйся обратиться ко мне, или к менеджеру Чо. Да и просто подходи, спросить совета или по любому другому вопросу.

Убрав платок, шеф Кан помахал на себя ладонью.

– Спасибо за доброту, – поклонился Донук. – Я могу идти?

– Да-да, иди, конечно, – мужчина нервно хохотнул.

Комнату для переговоров Донук покидал в смятении – он так и не понял, что это было и зачем.

В перерыв к нему подошли две девушки из другой группы и позвали обедать с ними. От их предложения Донук вежливо отказался, зато согласился на предложение трех мужчин, среди которых был менеджер Чо.

И снова ему было немного страшно, что его узнают, когда они, вместо столовой, зашли в ближайшее к офисному зданию заведение и заняли свободный столик.

Но все оказалось куда проще.

Да, сперва на него смотрели и шептались. Но затем один из новых коллег громко спросил:

– Ну что, господин Сон Джун, как тебе в нашем отделе?

И это сработало. Нет, смотреть на него не перестали, но теперь все считали его просто похожим на знаменитого Ким Донука офисным работником. И главное, никто не делал фото.

Красота.

Знал бы Донук об этом раньше – уже давно устроил бы себе подобный отпуск. Не на пару месяцев, конечно, а на пару недель, но тем не менее.

К концу своего второго рабочего дня Донук успел запомнить имена сотрудников и из других групп, вникнуть в рабочий процесс и даже немного заскучать, потому что каких-то важных дел ему пока не поручали.

Пожалуй, со времен средней школы у него не было такого количества свободного времени.

В дорамах офисные сотрудники обычно развлекались сплетнями. Но поскольку Донук был новеньким, делиться слухами с ним никто не спешил – скорее наоборот, все слухи сейчас ходили исключительно про него.

Зато директор Ли подогнал ему машину, на которой он бы мог добираться до офиса. Конечно, она отличалась от того зверя, что стоял на подземной парковке элитного комплекса рядом с мотоциклом. Но ездить на работу на автобусе Донук был не готов ни морально, ни физически.

Впрочем, стоило только айдолу поверить, что у него все хорошо, как жизнь преподнесла ему очередной сюрприз. Неприятный сюрприз. В лице ненавистной Ким Минджон.

– Смотри, по-моему, это очень мило! – Минджон остановилась возле одной из витрин, едва ли не прижавшись носом к холодному стеклу.

– Дорого, – безжалостно отрезал сто двадцать третий, даже не глянув в ту сторону. – И вообще, зачем ты притащила меня сюда? Я уже купил тебе одежду.

– Одну блузку и одну юбку. И все черное. Я кумихо, а не мрачный жнец, – фыркнула Минджон, подбежав к следующей витрине. – Смотри, а это как тебе?

– Слишком ярко. Ты не кумихо, ты мое наказание. И чем я так согрешил, раз ты свалилась на мою голову? Вроде все делал правильно, работал исправно… – сто двадцать третий тяжело вздохнул, мысленно проклиная себя за то, что чуть больше недели назад решил вмешаться в дела лисицы.

Но разве он мог знать, что Минджон окажется такой приставучей? Надоедлива, точно летняя муха…

Тогда, чуть больше недели назад, на Чеджудо его привела работа. Но ощутив неподалеку присутствие девятихвостой лисицы, сто двадцать третий впервые испытал любопытство.

И почти сразу же понял, почему жнецы обычно не страдали этим чувством.

Когда дух лисы привел сто двадцать третьего в полицейский участок, Минджон заметила его сразу, несмотря на раскрытый зонтик, защищавший от людских глаз.

И без всяких раздумий эта дурочка выставила себя сумасшедшей, принявшись махать невидимому, для остальных, жнецу. А когда сто двадцать третий собирался уйти, Минджон подскочила и погналась за ним, раскидав пытавшихся остановить ее полицейских – при желании, кумихо умела быть очень сильной.

Тогда жнец ощутил укол вины и вернулся, вытащив Минджон из участка. Он надеялся, что после этого навсегда распрощается с хамоватой лисицей. Но кумихо увязалась за сто двадцать третьим, проскочила следом в дверь и оказалась в его квартире. Там она сразу же нашла бутылку соджу, без сомнений вылакала ее, а потом долго канючила мясо. И еще жаловалась, что из-за жнеца едва не оставила все свои хвосты на Чеджудо.

В общем, с помощью наглой непосредственности, Минджон сразу же прочно села на шею жнеца и слезать оттуда, кажется, не собиралась.

– Я слишком милая, чтобы быть наказанием, – возмутилась лисица в ответ на последнюю фразу сто двадцать третьего. – А мы когда есть будем? Я уже голодная.

– Есть буду я.

– А я?

– А ты всегда голодная… – жнец усмехнулся. – Но если будешь вести себя прилично, то так и быть, я угощу тебя обедом.

– И почему ты такой вредный? – надулась Минджон.

Впрочем, надолго ее не хватило – вскоре она уже тянула жнеца к очередной витрине.

– Нет, это не подходит, – отрезал сто двадцать третий. – Вот, смотри, пришли. Выбирай, что нравится.

И он широким жестом указал на небольшой магазинчик, в котором сам обычно и закупался.

– Это что, магазин для жнецов? – округлила глаза лисица, разглядывая черные костюмы, платья и даже ханбоки*.

– Нет, это магазин похоронной одежды, – пожал плечами сто двадцать третий. – Но и другие жнецы сюда приходят.