— Попробуй. И, Игнат, дай ему уже имя, — Женя улыбнулся. — Фыра, пошли. Нам нужна разведка, а лучше тебя её никто не сможет провести.

Рысь тут же вскочила и подбежала к нему, навострив уши так, что длинные кисточки поднялись. Женя ещё раз посмотрел на кота, усмехнулся и вышел, уводя Фыру за собой. Игнат же, тяжело вздохнув, сел рядом со всё ещё насторожённым котом, опустившись на одно колено.

— Ну что, поедешь с нами? — спросил он у настороженно глядящего на него кота, а потом посмотрел на ошейник в своей руке. — Если поедешь, то придётся смириться с этой штукой. Ни в поезд, ни в дирижабль нас с тобой не пустят без неё, — егерь протянул руку и принялся гладить кота по голове. Кот тяжело вздохнул и лёг, закрыв глаза. Игнат посмотрел на ошейник. — Не сейчас. Нам очень тяжёлый бой предстоит, не хотелось бы отвлекаться, думая, как ты справляешься.

И Игнат вышел из кухни под встревоженным взглядом кухарки. Кот немного полежал, а затем поднялся со своей лежанки и заглянул в миску.

— Ты ещё хочешь? — кухарка всплеснула руками и плюхнула в миску ещё один кусок свежего мяса. — Ешь, бедолага, тебе поправиться надо. Вот если бы сразу нос не воротил, то с ними пошёл бы, а так только ждать придётся, как и всем нам, — она отошла от рыси, чтобы приступить к готовке. Такую ораву мужиков попробуй прокорми. Они же ещё и усталые вернутся. Скоро сюда придут повара и другие кухонные работники, а она пока хлеб печься поставит. Тесто-то уже подошло.

Женщина включилась в свою повседневную работу и даже не заметила, как кот доел очередную пайку и, довольно твёрдо держась на ногах, вышел из комнаты. Уж кто-кто, а он никого ждать не собирался. Конечно, боец из него сейчас тот ещё, но с дерева, поди, не свалится, а разведку вести вдвоём с кошкой всё-таки надёжнее.

Вчера у нас наступил прогресс: мне удалось выявить ту силу магического воздействия, которая и ничего вокруг не разрушит, и тварь почти успокоит. «Почти» потому, что как только до нас дошёл принцип их уничтожения, не слишком-то и сложный, как оказалось, пришло понимание, что просто убить — это не вариант. Мне не нужно увеличивать силы ещё больше. К тому же ящерицы четвёртого уровня — это капля в море. Чтобы переступить порог восьмёрки…Даже не знаю, что нужно сделать! Охоту на слабых богов открыть только. Мне же этой восьмёрки за глаза хватало. Её бы ещё переварить без особого ущерба для своих нервов.

Поэтому необходимо было отмерить тот объём силы, при котором тварей оглушило бы, чтобы добил кто-то другой, кому это нужнее, чем мне.

Задача осложнялась тем, что эти трое сучьих командиров, всегда ходивших вместе, видимо, догадались что к чему и отвели своих подчинённых от поместья.

От планирования прорыва меня отвлёк Ванька, шёпотом рассказавший, что приблудный кот практически ничего не ест, и они все переживают. Я только головой покачал и пошёл искать кота и Игната. Почему он за животным не следит, раз уж тот только его признаёт?

Кот с Игнатом нашлись на кухне. Первый жадно поглощал мясо, второй приставал к кухарке. Мне так, по крайней мере, показалось. И то и другое было совершенно нормально: кот был голоден, а Игнат — тоже кот, к слову, только двуногий, не женат, а март стремительно приближался.

Как оказалось, Игнат не приставал, а кот впервые поел нормально. Похоже, они стоят друг друга, особенно в том, что разочаровывают и расстраивают окружающих их женщин. Забрав Фыру, я предупредил своего помощника, что в любом случае через час выступаем, и вышел во двор, где через смотровые окна Пумов и Сусликов осматривали окрестности, переговариваясь и пытаясь составить приличный план.

— У меня складывается впечатление, что у них коллективный разум, — задумчиво проговорил Пумов, разглядывая в бинокль трёх командиров, расположившихся на небольшом пригорке. Чтобы хорошо видеть поместье, они даже недалеко от дороги отошли. Вот же мерзкие твари! — Если попробовать убрать хотя бы одного, то остальные посыплются, и оставшиеся двое присоединятся к остальному стаду.

— Почему ты так решил? — спросил я, беря в руки свой бинокль и разглядывая тварей. Они, как привязанные, паслись именно возле этого поместья. Скорее всего, ощущали, что именно отсюда им грозит гибель.

— Они всегда втроём, — ответил Пумов, не отрывая взгляда от бинокля. — Эти твари даже нужду справляют практически одновременно. А перед тем как один из них куда-то идёт или что-то делает, они долго… ну не знаю, совещаются, что ли?

— И они не подпустят нас на расстояние, с которого на одного из них можно воздействовать, — задумчиво проговорил я, в свою очередь разглядывая этих ящериц-переростков.

— У меня есть идея, — рядом со мной встал Куницын. — Я же не просто так привёз с собой экспериментальные образцы оружия с предприятия Галкина. Среди этих игрушек есть одна дальнобойная винтовка. То есть, она вполне сможет это расстояние преодолеть. Второй раз такой фокус может и не прокатить, твари весьма быстро обучаемые, но попробовать убрать один мозг из этого коллективного разума вполне возможно.

— Это почти ничего не даст, — я покачал головой. — Мы вчера полдня тушу расстреливали. У них шкура просто бронебойная, особенно на башке. Чтобы причинить вред этой твари, нужно, чтобы совпало очень много условий, включая то, что стрелять нужно в раскрытую пасть в область твёрдого нёба.

— Не обязательно, — Куницын вытащил руку из кармана и раскрыл ладонь. На ладони у него лежала коробочка, вся сплошь покрытая защитными рунами. На красном бархате переливался золотистый макр весьма скромного размера. — Здесь энергия с твари седьмого уровня. И особенность макра заключается в быстрой отдаче этой энергии. Собственно, поэтому и защитная коробка, чтобы он не нарушал работу находящихся рядом артефактов. Макры этих тварей работают как насос, а этот сам не прочь поделиться накопленной энергией.

— Аркаша, — я посмотрел на переливающийся макр. — Он не одноразовый?

— Нет, — Куницын покачал головой. — Так что не бойся, я не жертвую последним. Ничего ему не будет. Потом подберу и положу на подзарядку. Заряжается он самостоятельно. Долго, правда, но мы его не каждый день используем, так что всё нормально. Я его с собой всегда в последнее время таскаю, просто на всякий случай, вдруг выложиться в ноль придётся, — пояснил он.

— Ты его сам добыл? — я посмотрел испытывающе.

— О да, но повторять подобное что-то не тянет, — и Куницын криво усмехнулся. Я ничего не сказал и снова повернулся к тварям. В душу я к нему не полезу, захочет, сам расскажет.

— Я так понимаю, ты его хочешь в качестве пули использовать? — Сусликов развернулся к нам, внимательно рассматривая Аркашу.

— Да, это будет оптимально, — кивнул Куницын.

— Они всё равно разбредутся по дорогам, — задумчиво проговорил Сусликов, переглядываясь с Пумовым. — Сколько этих тварей вырвалось? — он перевёл взгляд на меня.

— Если верить этому придурку Карасёву, то семьдесят три. Из них три командира. Они каким-то образом контролируют перемещения всех групп, — я развернул карту и посмотрел на выделенные красным дороги.

— Они ходят десятками, — Пумов тоже заглянул в карту. — Самое интересное, если десяток лишается, грубо говоря, бойца, его никем не заменяют. Перегруппировки не происходит. Скорее всего, у них просто феноменальная инерция. А значит, нам не нужно будет отлавливать их по одному. Семь десятков, вот на этом и надо сконцентрировать внимание.

— Будем прорываться сюда, — я ткнул пальцем в поместье, стоящее чуть ли не на перекрёстке всех дорог. — Здесь идеальное место для дальнейших вылазок. И здесь засел Сергей Ильич и тот баран, который выпустил тварей.

— Да, так будет лучше всего, — подумав, сказали вместе Пумов с Сусликовым.

— Ну что же, пошли собираться, — я свернул карту. — Кто будет стрелять?

— А разве не Маша? — даже удивился Куницын.

— Нет, потому что в этом случае я должен буду позволить ей выйти за периметр купола защиты. Хотя бы для того, чтобы забрать макр, — я посмотрел на него. — Это в настоящий момент совершенно неприемлемо.