Павел обратил внимание, что восстановленный им сельскохозяйственный робот, натаскал грунта уже как минимум, на пятую часть лужайки. Теперь, поверхность пола приятно чернела, пахла чернозёмом. Слегка сыроватый, травяной запах.

Лера и Валлариан вошли в кабину лифта, на стене которого возник контур растопыренной человеческой пятерни.

– Приложи ладонь. – попросил Валлариан. – Мы отправляемся в ковчег.

Лера дотронулась до изображения, но к её удивлению, лифт даже не дрогнул, а лишь тут же распахнул двери. Гости оказались в огромном, гулком, словно тоннель, помещении, приглушённое освещение которого, скрывали истинную высоту потолка. Стен, впрочем, тоже не было видно. На сколько хватало зрения, стояли высокие, цвета графита столбы, унизанные стеклянными шарами, с подсвеченной жидкостью. Внутри шаров, плавало нечто, напоминающее уродливую рыбу. Шаров было столько, что столбы походили на кукурузный початок, плотно облепленный зёрнами.

– Что это? – спросила Лера.

– Ковчег. Здесь мы собрали все образцы жизни, обитавшей когда-то на этой планете. Каждый шар содержит эмбрион, ждущий команды к продолжению развития.

– А разве можно, поддерживать паузу эмбрионального развития столь длительное время?

– Здесь можно. Каждый шар, это стазисная капсула, внутри которой время не существует. Эти эмбрионы будут жизнеспособны и через миллиард лет.

– А с людьми, такие капсулы тут есть?

– С людьми, нет, но для людей, есть.

– Как вообще такое возможно? – продолжала удивляться Лера, разворачивая бейсболку козырьком назад.

– Возможно что?

– Ну, вот это, когда время перестаёт существовать.

– На самом деле, всё очень не просто, и я мог бы попробовать объяснить тебе, о том, что времени не существует вовсе, но ты меня не поймёшь. Расы, последовавшие после нас и Камран, уже не были способны осознать это. Потому, постараюсь объяснить на пальцах. Находясь в стазисе, время не существует только для тебя, снаружи, оно сохраняет своё размеренное течение. Ты ведь имеешь уже представление, как работают капсулы гибернации?

– Ну, так, в общих чертах. – призналась Валерия.

– По своей сути, это консервация тела и сознания. Жидкости в организме, включая кровь и лимфу, заменяются специальным гелем, который, оставаясь жидким, замораживает тело, продолжая питать его всем необходимым. Таким образом, разумный в состоянии пробыть в гибернации сотню лет, состарившись всего на пару. – Валлариан глянул на девушку, желая убедиться, что слова его, ей понятны. – Стазис, не хранит тело. Он как утилизатор. Но прежде чем разобрать тело на элементарные частицы, происходит запись всех данных. Точнейшее расположение всех атомов, их состояние и даже направление движения каждого электрона. Считывается вся память, как сознательная, так и подсознательная. Разумный словно оцифровывается в квантовом поле. Его существование встаёт на паузу, которую сам разумный никак не ощущает. В нужный момент, запускается обратный процесс, и разумный восстанавливается из поля, в привычной ему, физической форме. Ну, или не в физической, как в моём случае.

– Так это уже не я буду. – в голосе Леры звучало убеждённое сомнение.

– Во вы всё-таки интересные существа, Люди. – интонации Валлариана дрогнули насмешкой. – Значит, вы себе придумали, что когда душа, покидая тело, уходит в астрал, потом возвращается, то это по-прежнему вы, а тут, значит, уже другое существо. Нет уж, Валерия, это так не работает. Душа, ушедшая в астрал, ничто иное, как сознание, способное посещать информационное поле Вселенной, и никак иначе. Находясь в стазисе, ты хранишься в информационном поле. И ты, это ты.

– А там что? – отвлеклась Валерия.

– Семенной фонд. Хранилище растений. Кстати, здесь храняться животные и растения, не только с этой планеты, но они там, чуть дальше. Есть даже земные образцы. Тебе вот финики нравятся. У нас как раз есть финиковые пальмы, так что, можешь пользоваться.

– Валлариан, всё хочу спросить. – как-то робко произнесла Лера. – Ты говорил, что вы, Древние, наслаждались видом лужайки.

– Ну. – протянул Валлариан.

– Так сколько же тебе лет?

– Скажем так, когда мы строили эту станцию, я был одним из самых молодых сотрудников.

– Понимаю, что для вас и миллиард лет не приговор, но всё равно, не укладывается в голове, четырнадцать тысяч лет. – искренне удивилась девушка.

– И не уложится. Ты привыкла оперировать земными мерками, где сто лет это запредельный возраст. Вернёмся к этому вопросу, когда тебе исполнится, лет – Валлариан задумался и потянул паузу. – триста. И ты осознаешь, что это не предел. А что касается моего возраста, то я ровесник зарождения разумной жизни на твоей планете.

Описав круг по стазисному залу, они снова вернулись к лифту, проследовали на нём, куда-то ещё ниже, в подобное предыдущему, столь же сумрачное помещение, в котором их дожидалась Гиза.

– Это мы сейчас где? – поинтересовалась Лера, понимая, что они где-то глубоко под землёй. А практически полное отсутствие освещения, служит лишь для того, что бы гостья, не увидела сразу то, что тут хранится.

– По-прежнему под землёй, между реакторными залами. Прежде чем включу освещение, хочу у тебя кое-что спросить. У вас на Земле, есть такой источник информации, фильмы называется. Что ты предпочитаешь смотреть?

– Опа, – усмехнулась Лера. – мы в кинотеатр пришли? Я про любовь смотрю, ну иногда фантастику, с Пашкой, за компанию.

– А вот у вас такой фильм есть, «Чужие» называется, видела?

– Сто раз.

– И как королева там выглядит, помнишь?

Вот тут Лере стало не по себе, и она даже немного отстранилась.

– Так это правда? Вы тут чего, чужих разводите? – голос Леры даже дрогнул.

– Ну, такая взрослая девушка, а веришь в сказки. – Валлариан добродушно улыбнулся, видя Лерено беспокойство.

– Ага, сказки. Если бы ты мне про Эру заранее не рассказал, мой комбез с моими чувствами, ни за что бы не справился.

– Ну вот, здоровое чувство юмора, значит, можно показывать. – и Валлариан сделал жест Гизе.

Медленно разгорающиеся лампы начали проявлять из темноты, чудовищного вида существо, распластавшееся на бетонной полусфере. Никаких чужих, естественно, не было, но то, что просыпалось в глубине помещения, вселяло животный ужас. Белая, почти прозрачная кожа существа, демонстрировала шевелящиеся внутри органы. Членистые лапы, подняли брюхо над полусферой, и на обозрение явилась омерзительная морда, увенчанная рогами и массивными жвалами. По телу существа, стекала и падала на пол, какая-то густая, и вероятно липкая, субстанция, издающая не вполне приятный запах.

– Подойди ближе, человек. – проскрежетал голос в голове Леры.

– Ну, да, не совсем приятное зрелище, но так будет не всегда. – как бы приободрил девушку Валлариан. – Это последствия долгого сна. Со временем на теле появится волосяной покров, кожа пигментируется, и слюней этих не будет. Ты догадываешься кто это?

– Это матка Архов?

– Правильнее говорить, Королева Мать.

– Но ведь они….

– Ерунда. – по складам произнёс Валлариан, прерывая суждения Леры. – Тебе же всё это показывали, и ты прекрасно должна помнить, истинное предназначение Архов.

– Ну точно. – Лера шлёпнула себя по лбу. – Терраформеры.

– Твой дорожайший супруг, вот-вот разведёт столь бурную деятельность, что без помощников будет не обойтись. Архи, конечно, не роботы с интеллектом, но для выполнения примитивных работ, очень даже пригодны. Они выносливы, неприхотливы, послушны, а иногда даже забавны.

– Забавны? Они же пауки.

– Ну, не совсем пауки, но очень на них похожи.

Валлариан вопросительным жестом, попросил у Королевы позволения, взять одного детёныша.

– Смотри. – сказал он, протягивая Лере, маленький шерстистый комочек. – Как котятки.

Лера взяла, поданный ей клубок, который, почувствовав тепло её рук, начал разворачиваться, доставая из под своего брюшка, мохнатые лапки. Паучок, пёстро окрашенный в коричневые цвета, действительно не вызывал негативных ощущений, был приятен на ощупь, и даже, по-своему мил. Он мерно пощёлкивал своими жвальцами, неуверенно ёрзал по ладоням из стороны в сторону, таращась на Леру, своими чёрными глазами-бусинками.