Как ему удалось остаться незамеченным в Иркутске? Место обнаружения трупа — напротив аэропорта. Там гроздьями висят камеры. Но место преступления не входит в область видимости ни одной из них. Есть обзор подходных зон. Камера отеля фиксирует, как жертва выходит из отеля одна. Уходит в сторону временного тротуара вдоль строительного ограждения. По нему она должна дойти до следующей камеры — над рестораном «Лаунж», но она там не появляется. Встретилась с убийцей где-то посередине? Или он высадился из машины? Дорогу ни одна камера не снимает. Он знал, что там «слепая зона». Он там уже был и все вычислил.

В Лос-Анджелесе еще проще — камеры висят на улице, в закоулках их нет. И вот ведь странность — именно в ту подворотню, где нашли мертвую стюардессу, смотрит всего одна камера, и та далеко, на противоположной стороне. Висит низко, проезжающие автомобили загораживают обзор. Вычислить, кто вошел в зону видимости и кто повернул в проулок между домами, можно. Да только вот камеру в тот день сшибли. Как убийца узнал, что там только одна камера? Он там уже был и все вычислил. И сделал так, чтобы даже этой камеры в ту ночь не было.

Москва — Пекин. Рискованное преступление, но он настолько в себе уверен! Поскольку он знает, что все продумал, все тщательно подготовил. У него не один ребенок, он знаком с вариациями поведения. Если что-то пойдет не так, всегда есть запасной план. Жертва не откажется брызнуть себе в нос нафтизин, потому что она плотно на нем сидит и любое возражение воспринимает агрессивно, как любая зависимая. Я не знаю, как было на самом деле, но могу предположить, что сначала он культивирует в коллективе отказ от капель, делает ей замечания, заставляет других помочь ей «слезть». Она в бешенстве и демонстративно пользуется лекарством на брифинге. Обещает всем, что будет капать только в случае необходимости. Вот следующий раз капнет на взлете — чтоб нос не заложило и уши не стреляли. Вот такая, мать вашу, оториноларингологическая особенность носоглотки! Даже если что-то не так с каплями, даже если они дерьмом будут смердеть — все равно брызнет. Назло бабушке отморожу уши. Убийца манипулирует ее поведением мастерски, заводит ее в ситуацию, когда она сделает все, чтобы принять яд своими руками. Даже если ей помешают, она вырвет флакон и брызнет спасительный раствор в свой чертов нос! Он об этом позаботился. И приобрел сообщника(-цу), который доведет задуманное до конца, даже не зная, что делает.

Я сплюнул пасту в раковину. Ошметок был с примесью крови. Слишком сильно давил на щетку.

Он прилежный родитель, все внимательно изучил, подготовил и срежиссировал. После этого можно довериться ребенку. Потому что теперь все безопасно. Его присутствие не требуется.

Но он был там, где-то рядом. Чтобы убедиться: все прошло по плану. Появился к самому финалу, окинул сцену взглядом и, удовлетворенный, ушел.

И все же, все же… Выбор локаций странный — дважды улица и один раз борт. Есть несколько криминалистических теорий, которые помогают понять, почему преступник выбирает тот или иной объект посягательства: к примеру, согласно «теории возможностей», цель выбирается из-за ее доступности. Окажись замотивированный на изнасилование преступник в глухом темном лесу с беззащитной женщиной наедине, насколько вероятно, что он совершит преступление? Думаю, процентов сто. Ага, вот чувак удивится-то, когда эта женщина достанет дробовик из сумочки и пальнет ему по яйцам со словами: «Тебя-то я и ждала!»

Или другой пример: по статистике, в обычный будний день в России убивают 45 человек, в праздничный — до 90, а вот в новогоднюю ночь эта цифра подскакивает до 250. С чем это связано? Явно не с желанием россиян закрепить новогодние желания кровавой жертвой, все ведь знают, что достаточно бумажку с написанным сжечь, пепел — в бокал, выпить, пока бьют куранты, но не торопясь, чтобы не подавиться. Всплеск убийств объясняет «теория рутинной деятельности». Сценарий празднования обычно таков: хорошо знакомые люди в замкнутом помещении обсуждают животрепещущие темы и при этом выпивают. И есть базовый сценарий убийства: более восьмидесяти процентов всех убийств происходят дома, между знакомыми людьми в процессе употребления алкоголя (статистика уже позволяет на бутылках писать пугалки: «УПОТРЕБЛЕНИЕ АЛКОГОЛЯ ПРИВОДИТ К УБИЙСТВАМ»). Стало быть, риск убийства повышается пропорционально количеству пьющих в замкнутом пространстве групп, а когда такое количество на максимуме? Правильно, в новогоднюю ночь. Чтобы снизить риск, достаточно в компанию пригласить малознакомых людей, хоть и кажется, что это как раз опаснее.

Ну и «теория когнитивного представления о пространстве», конечно же, куда без нее. Большинство преступников не совершают злодеяний в местах, которые им мало известны или плохо изучены.

Какой вывод можно сделать? Наш убийца бывал там, на тех улицах, и не раз. Это, конечно, возможно, если ты работаешь в авиации. Какая еще профессия дает такие возможности? Кажется, никакая. И тем показательнее убийство в самолете — это самое хорошо известное ему место. По сути, преступник мог убить девушек и в Москве, пока они отдыхают между командировками. Но он сделал это именно на работе, подальше от дома. Все в этом преступлении срежиссировано так, чтобы ни у кого не осталось сомнений: это преступление неразрывно связано с авиацией. Почерк. А жертвы выбраны не случайно, между ними есть связь, только я ее еще не вижу.

Но ничего, увижу.

Детектив был настроен скептически.

Это невысокий мужчина, чуть за сорок. Неприметная одежда — серый свитер, брюки, пыльные ботинки. Он листает свои заметки в планшете с разбитым экраном, сверяется с сообщениями в олдскульном кнопочном телефоне и что-то беспрестанно ищет в потрепанной кожаной сумке-почтальонке. Судя по отечному лицу и никотиновым пятнам на пальцах — много курит и вечерами попивает. Я тоже много курю, но никотиновые пятна с пальцев стираю, чтобы ни у кого не было возможности манипулировать мной, пользуясь моей зависимостью. Был у меня однажды такой опыт, когда судья была ужасно — ужасно! — раздосадована тем, что я притащился с твердым намерением изменить исковое заявление, по которому она собиралась вынести решение в тот же день. Это означало, что надо исследовать все дело вдоль и поперек заново — и прощай скорое закрытие процесса. А у нее горели сроки. И вот она, чтобы наказать, назначила судебное на тот же день, отправила меня курить и забрала — якобы случайно! — мой паспорт, чтобы я не смог пройти мимо приставов. Я отсидел в коридорчике возле зала заседания пять часов! Несколько раз заглядывал в перерывах, но паспорт получить не удалось — судья, как морская мурена добычу, утащила его с собой в совещательную комнату. Секретарь пожимала плечами. Приставы на выходе из здания суда гарантировали мне, что впустят обратно после перекура, но это было слишком рискованно: они имели право этого не делать. В туалете я курить не осмелился. И все из-за каких-то пятен на пальцах!

— Да где же моя жевательная резинка? — ворчал детектив, роясь в сумке.

— Андрей, позвольте, я вас угощу своей? — спросила Диана и вновь пододвинула ему розовую баночку Mentos.

— О, нет-нет, благодарю, у меня с никотином, — ответил он.

— Бросаете курить? Похвально! — сказала Диана и подняла большой палец вверх. Наивная девчонка. Да у него уши в трубочку свернулись, и жвачка с никотином — это жалкая замена вожделенному процессу попыхтеть. Пятна на пальцах у бросающих курить исчезают раньше, чем пропадает пачка сигарет из сумки.

— Андрей, пойдемте на улицу и нормально покурим, — предложил я.

Андрей благодарно посмотрел на меня и вскочил с места.

— Я бы вообще предпочел работать на воздухе, — сказал он. — Можно прогуляться в парке, тут есть один, недалеко. Небольшой, уютный.

— И дымить можно без остановки, да? — спросил я.

Мы вышли из офиса и встали возле урны. Я помог Андрею прикурить.

— А вы как же?