– А кто автор? Неужели какой-нибудь авторитетный дипломат?

– Вообще не знаю, насколько авторитетный, я же сама сотрудник издательства. А, Вы ж прочитать не сможете. Сейчас. Зовут его Баллагурру Урубардан. Полномочный посол Севербалиданды в течение последних 30 лет в звездной системе Крикет.

– А это случайно не та ли звездная система, где красный считается райским цветом и вообще не встречается среди местной флоры?

– Не знаю таких подробностей.

– По-моему, это она. Они лет 15 назад завезли к себе с Земли красную смородину, вишню, черешню, вообще все красные плодовые кустарники и деревья. Но из-за каких-то местных особенностей (может, сама почва такая) в тех местах, где было высажено хотя бы одно такое дерево (а высадили они их сразу повсеместно на 3 континентах родоначальной планеты и по всему единому континенту на второй, также заселенной), с того момента, как дерево дало плоды, вся земля покраснела. Покраснела не то чтобы как раскаленный металл, а вот как Ваши щечки, когда Вы мне землянку предложили. Ну, видимо, их планеты тоже были несколько смущены, что они достойны райских кущ, что ли.

– Интересно, надо же, и почему я не слышала об этом.

– Много говорили, сейчас уже немного подзабылось. Но вот в чем штука-то. Земля-то после покраснения какая была, такая и осталась. А вот жители, которые вдруг осознали, что они теперь в практически в Раю живут, по их представлениям, стали немного по-другому относиться к жизни.

– А как именно?

– Ну, насколько я помню, где-то слышал, что до этого происшествия на Крикете была развита промышленность настолько, что даже руководить всей планетой или хотя бы отдельными направлениями мог только достигший большого прогресса в своей отрасли инженер. При этом настолько было не развито художественное творчество, что, к примеру, художественной литературы у них вроде как вообще нет. Есть изобразительное искусство, есть кино, развитая и подчиненная принципам гармонии архитектура, скульптура. Но нет художественного слова.

– Интересно. Прям как вызов нам с Вами!

– Да, тоже так считаю. В общем, после покраснения почвы на планетах тенденция стала меняться и сейчас, когда прошел десяток лет, по статистическим данным видно, что гораздо больше (процентов 15 против 0,1 процента до события) молодых людей стараются учиться премудростям и ремеслам не в своей звездной системе и выбирают при этом известные на всю галактику своими художественными талантами земли. Причем забавно, что выбирают просто местоположение, а учиться могут тому же инженерному делу. Но зато на родине Да Винчи или Цоя, к примеру, или Гати 4 из созвездия Лебедь.

– Так это же хорошо, верно?

– Да, пожалуй, Вы правы. Ну так опять – к чему я? В общем, этот посол ваш проникся, похоже, недовольством правительства Крикета (молодежь-то уезжает) и, может быть, неосознанно подшутил над возможными дипломатами с Земли, чтоб селить их в землянках.

– Ах, вот Вы про что! Да-а, серьезный подход. Может быть. Дипломаты умеют. Но мы его раскусили!

– Да, тоже можем.

После нашего диалога Арминлавель провела меня к месту моего ночлега (и я не выбрал землянку, и мысленно показал язык шутнику Урубардану).

II

Наутро (на синее утро, какое чудо, не привыкну к этому) я проснулся от синих бликов, отражающихся от белого блестящего бока лампы на прикроватной тумбочке. Комната была квадратная и светлая, белый потолок, стены опять же очень светлого неокрашенного дерева (надо будет узнать, что за дерево, легкий-легкий аромат его был весьма приятен мне). Окно я приоткрыл перед сном, на подоконнике и прямиком из него рос цветок, похожий на нашу сирень, только размером с фиалку. Земли вокруг цветка видно не было, но он был доволен, это чувствовалось. По-моему, он даже немного жмурился в рассветных лучах. Я его в порыве потрепал за холку, приговаривая «Привет, цветок, хороший цветок, молодец». Вчера я успел перед сном обратить внимание, что весь деревянный одноэтажный, как Америка, гостевой домик состоит из 3 спален, в одной из которых ночевал я. Кухня находилась на веранде (учитывая, что зимы не бывает, все понятно), удобства во дворе, хотя все весьма презентабельно, сантехника белоснежная, и там даже вроде и не канализация, а просто какое-то аннигилирование отходов происходит. Будущее, что вы хотите. Ходить тут, не знаю, принято босиком или нет, но и Арминлавель ходила босая, и я тоже за такие вещи – по траве, по земле одно удовольствие, да еще и польза. При входе в дом можно и обтереть на коврике ноги, если требуется. Моя хозяйка, которая занималась какими-то делами, стремительно перемещаясь то в дом, где располагалось издательство, то на улицу и за пределы двора, была уже не в вечернем наряде, а в льняном (ну, судя по виду) почти белом строгом платье с рукавами в ¾ и желтым узором вокруг по вороту. Похоже немножко на русский народный повседневный наряд. Мне это понравилось. Ее черные густые волосы ниже плеч в косу заплетены не были, но стянуты простой резинкой у шеи. Мы поздоровались, она сказала, что завтрак мне нужно приготовить на нас обоих, потому что она, дескать, вчера готовила ужин, значит, моя очередь, да и вообще она в 4 часа утра выбежала из дома, прибежала на работу, чтобы доделать какие-то срочные дела и чтобы гость один не заскучал. Я ответил, что на ужин так-то были фрукты и морс, а скучать мне теперь совсем не придется, пытаясь угадать вкусы в еде на завтрак такого работолюбивого и гостеприимного редактора. Мы посмеялись, на кухне у себя в домике в обыкновенном холодильнике я нашел какие-то разноцветные плоды (не те, что были вечером), а еще нашел обычный твердый сыр, сливочное масло и даже кусок какой-то рыбины. Ну, пахло от неизвестного продукта, как от копченой рыбы. Сервировка не заняла времени, воды было в избытке в глиняном – от пола до уровня кухонного стола – сосуде в углу.

После завтрака (необычные плоды опять, как и вечером, оказались сладкими, хотя и несколько приторными для меня), как и было условлено, Арминлавель осталась кружиться по работе, а я отправился в свободное плавание к центру города. У меня был спасательный браслет, которым я не собирался пользоваться, и прямое указание, что дойти нужно в парк, который расположен в самом центре непосредственно под одним из летающих университетов. Этот парящий ориентир был заметен, высотных зданий, несмотря на столичный статус, не было. Я вышел за ворота и отправился в путь, глазея по сторонам. Люди вокруг спешили по своим делам, но как-то без суеты. Улица была широкая, две телеги могли бы стать поперек. Мостовые были мощены прорезинненой, по ощущениям, плиткой бежевого оттенка. Разделения на проезжую часть и тротуары не было, но ближе к стоящим по сторонам улицы домам (разукрашенным разномастно, иногда с небольшим полисадником, но практически всегда – деревянным, за редким исключением, иногда попадались массивные и каменные строения более строгих, темно-красных или темно-синих, оттенков). Улицы, по которым я двигался к висящему ориентиру, обязательно везде были снабжены как минимум 3 рядами деревьев 3 видов. Один вид был стройным, как кипарисы, в высоту метров под 45-50 обычно, с очень длинными, в 2 средних пальца, желтыми иглами, которые расположены были по направлению к земле под углом примерно в 30 градусов, но при этом держали этот угол строго. Второй вид встретился мне только ближе к центру, и еще 1 такое же дерево росло во дворе издательства, и в летающих парках были мною запримечены, что неудивительно, ведь высота этого вида достигала примерно 3 сотен метров, а ствол занимал площадь половины баскетбольного пола. Солидные создания. Нижние ветви начинались где-то на высоте 3 этажа и в некоторых случаях росли таким странным образом, что как бы обвивали ствол 1 или даже 2 раза на расстоянии примерно моей среднестатистически вытянутой руки. Это была как будто гигантская сосна с характерной корой на стволе и синими иглами соответствующего размера. Про падающие случайно шишки я решил пока не думать. 3 вид встречался также часто, как и желтые кипарисы, это были небольшие милые, цветущие белыми цветами, разлапистые то ли деревья, то ли разросшиеся кустарники с аккуратными круглыми зелеными листиками.