— То?..

— Да до Земли восемь тысяч световых лет. Скорость волн KU диапазона, конечно же, быстрее нас, но медленнее света. А теперь сравни волну и свет. Чувствуешь результат?

— Не в нашу пользу, — согласился Эвергрин.

— Эй, NASA, о чём разговор?

Элберт втиснулась между пилотами.

— Ракеты у нас нет, а шаттл остался на авиабазе, — припечатал майор, снова начиная злиться на неугомонных учёных, исследующих всякую дрянь, которая потом непременно вырывается из тисков и пакостит мирному населению планеты.

Глава 26

Внутри объекта

Время неизвестно

На Минджэ Дойонга обрушились ощущения, так легко вызванные памятью и реализованные мозгом. Ведомый Эоном он шёл по лабиринту переходов, перекрученным металлическим лестницам, активным зонам, инерционным площадкам и каждый шаг добавлял воспоминаний. Он чувствовал себя спящим, но сон казался слишком явным. Дойонг побоялся вздохнуть, припомнив последние часы перед аварией. Он не спал почти сутки. Работал над проектом вместе с Райдэром. Надо было как следует подготовиться к прогону. От исхода испытаний зависело многое. В том числе и его будущая карьера в NASA. Возвращаться в Корейский институт аэрокосмических исследований категорически не хотелось.

Над головой навис вентиляционный трубопровод, и Дойонг привычно пригнулся. Он переступил через короб, скрывающий сплетение фидеров, и шагнул в длинный коридор, обложенный приборными панелями, ведущий непосредственно в разгонный блок. Примерно посередине он расширялся и превращался в галерею с экранами, за которыми парили кристаллы, облепленные алмазной пылью.

Споткнувшись о порожек, Дойонг покосился на нишу для отметок. Электронный журнал инцидентов всё ещё был вмонтирован в плоскость, но уже никем не заполнялся. Ответвление к пульту сохранилось.

Два шага вправо, дверь и информационный центр виден как на ладони.

За центральным пультом работали программисты и инженеры. Дойонг виртуально прошествовал прямиком к экрану, отгораживающий сектор с установкой синтеза от основного блока управления. Он знал каждый фрагмент ускорителя и мог с закрытыми глазами определить отклонение.

«Мы не готовы к испытаниям», — понял Минджэ, но быстро выкинул мысль из головы.

Он перебирал данные и не мог понять, что ему не нравится. Журнал измерений не дал ответа. Пискнул диспетчер данных, и по монитору потекла техническая информация по замеру вибрации.

«Без динамики. Блок работает устойчиво и на половину заявленной мощности».

В тот день это не было сюрпризом. Они всегда начинали разгон на низких оборотах. Взгляд потянулся к ряду экранов, куда передавалось изображение с сотни камер, находящихся рядом с ускорителем.

«Задвижка».

Дойонг нахмурился. Было необычайно важным разблокировать систему задвижек перед испытанием. Двое техников моментально отправились устранять неполадку.

«Она может понадобиться».

Введение аварийной системы в работу оставалось под большим вопросом. В случае, если компоненты излучения и вещества вырвутся наружу, никакой защиты уже не будет. Возможный удар пугал всех на пульте, кроме Дойонга и Райдэра. Оба знали как будут действовать агрессивные частицы разработанного прототипа топливного вещества в связке с высокоэнергетической плазмой. Но шестое чувство скулило о несовершенстве моделирования вероятных последствий в случае взрыва. А значит, знания не пригодятся.

Дойонг всё же позволил себе вздохнуть.

Было очень много вопросов:

— Куда уйдёт лишняя мощность?

— Выдержит ли задвижка или блок разорвёт вместе с лабораторией?

— Зачем её вообще закрыли?

«Никакого удара не будет. Я всё просчитал и не ошибся».

— Как поглотить агрессивные частицы, если не сработают восьмой и девятый уровни защиты?

— Почему не провели дополнительные тесты?

«Установка спроектирована таким образом, чтобы самостоятельно ликвидировать последствия аварии».

Повисла оглушающая тишина. Все смотрели на выпавшего из реальности Дойонга. Инженер тряхнул головой, вываливаясь обратно.

— Испытание началось в 20:00 по североамериканскому времени, — пробормотал он. — Мы вывели установку и системы защиты в номинальное состояние. Я запустил программу прогона радиационного поглотителя как было запланировано. Ускоритель разгонялся согласно графику первой фазы. Она прошла без приключений. Даже беспокойства не возникло, — Дойонг поднял взгляд на Эона. — Ведь для этого нужны причины, а их не было.

— Что случилось во второй фазе? — глухо уточнил Миналь, приблизительно зная ответ.

— Сработала аварийная сигнализация поглотителей. Резко снизился расход дилития. Но такое уже наблюдалось из-за дефекта графитового цилиндра. Проблема легко устранялась.

— Только не в тот день.

— Только не в тот день, — эхом повторил инженер соглашаясь. — На мониторах высветились сразу несколько ошибок. Что-то вызвало серьёзный сбой. Райдэр приказал увеличить расход дилития, а мощность продолжила расти. Я пытался активировать заглушки, он не дал. Сказал, что плазма должна вырваться и установка её поглотит, — Дойонг как-то странно посмотрел на свои руки. — Я вцепился в пульт с такой силой, что отошли ногти. Оставалось лишь ждать, а тревожные сигналы не прекращались. Критические точки загорались с невероятной скоростью. Ускоритель за экраном выдал незапланированную вибрацию. Экран начал покрываться влажным туманом. Я услышал неприятный скрежещущий звук, будто что-то царапало стекло.

Он замолк, переживая трагедию снова.

— Что это было? — осторожно спросил Эон, надеясь услышать ответ.

— Поглотители вырубило, — мрачно сообщил Дойонг. — Мы не успели ничего сделать. По пульту прокатился оглушающий грохот. Экран завибрировал, а после его просто вышибло внутрь. Осколки посыпались дождём. Кто-то закричал. И всё быстро заволокло едким дымом. Внутри что-то оборвалось. Я был готов сам побежать к установке и открыть эти проклятые заглушки, если бы не Райдэр, — руки сжались в кулаки, губы вытянулись в тонкую линию, а в глазах образовалось сожаление от невозможности изменить ход событий. — Он становил меня. Я смотрел в дым и пытался найти ускоритель, но увидел нечто другое. Пространство вокруг генераторов закручивалось в спирали и уходило в образовавшуюся воронку, — Дойонг сглотнул горький комок и продолжил. — Активировали тревогу. Рёв сирены оглушил. Все бросились к выходу. Я не успел. Что-то ледяное схватило меня. Тысячи острых игл впились в лёгкие. Я чувствовал как они разрываются, как выходит воздух. Тело стало невесомым и подлетело над полом. Я смотрел в разбитый экран и ждал. Дальше последовал гравитационный удар. Заложило уши. Меня полностью парализовало. И осталось только зрение. Я даже не чувствовал как задыхаюсь и как ломаются кости. Стены таяли. Невидимый поток энергии потащил меня к установке, а потом всё погрузилось в яркий белый свет.

— И ты очнулся в малом зале для конференций в доме на втором ярусе? — уточнил Эвергрин, пытаясь уточнить ход событий.

— Как-то так. Но это уже был не я.

— Ты, только изменённый.

— Какая теперь разница. Я туда не пойду! — неожиданно запротестовал Дойонг, попятившись назад. — Вы не знаете, что за дверью! А мне это вообще неинтересно! Можем выбраться в коммуникационные помещения через технический коридор.

Вайпер и Кристо дружно закатили глаза к потолку, надеясь увидеть решение проблемы. Желательно лёгкое и не сильно травмирующее. Элберт и Невада понимающе переглянулись.

«Подполковник Эон, предлагаю принять взаимовыгодное решение. Здесь и сейчас».

Миналь не поверил. Он резко выпрямился, напрочь забыв о Дойонге. Тряхнул головой, но голос не вышиб. Скрипучие звуки остались. Противник нашёл его сквозь толщу бетона и металла. Но как? Что за оборудование они используют? Он говорит только с ним или с кем-то ещё? С Джейми, например?

— Ты в порядке?

Эвергрин коснулся его руки. Миналь не ответил, только отстранился, опасаясь самого ужасного.