“И до чего я докатился только? Прячусь в книжном от проблем, которые, в общем-то можно решить парой фраз. Смешно…”

– Ничего смешного, молодой человек. – раздался голос из-за закрытых век.

Энто удивленно открыл глаза, но взгляд его не сразу сфокусировался, и ему показалось, что перед ним сидит какое-то лиловое существо. То ли с четырьмя руками, то ли вообще с непонятной конфигурацией тела… И как будто слегка светится.

Энто протер глаза, и увидел что то, что он принял за дополнительную пару рук, а может, и крыльев – всего лишь отражение света от книжного прилавка, перед которым сидела пожилая дама, даже очень пожилая дама, одетая в лиловое пальто и с такое же лиловой шляпкой на голове. В руках дама сжимала небольшую сумочку… Ну, словом, та самая дама.

– А? Да, вообще-то… А о чем мы говорили, не напомните?

– Ни о чем, вы тут изволили размышлять, что можете решить все свои проблемы парой фраз. Каких же, позвольте узнать?

– А… А вы кто?

– Голубчик, у вас что-то с памятью. Второй раз за день говорю, что я – миссис Терн. Имя достаточно короткое, его должно быть легко запомнить. В моем то возрасте гораздо сложнее сохранять здравый рассудок, но вам всего двадцать шесть лет от роду. Не пугайте как старушку.

– Ааа… Ну да… Ну, хорошо.

– Так что у вас за проблемы, и какими фразами вы собирались их решить?

“Наверное, в рассеянности сказал вслух…”

– Да в общем-то, какие могут быть проблемы? У меня есть работа. Не “работа-о-которой-я-мечтал”, но в общем-то перспективная, может, чего-то выйдет добиться. Есть семья. Любимая жена. Но все как-то… Не знаю. И если работа – шут с ней, можно другую найти, то вот Лит…

– Лит – это ваша жена?

– Ну да, но в последнее время… Даже не знаю как сформулировать…

– А вы не спешите. Тут у нас времени – хоть вечность.

И тут Энто прислушался. Снаружи как будто все умолкло: ни звуков машин, ни трамваев, ни прохожих, ни-че-го. Энто прислушался и к звукам магазина – не было слышно звука кофемашины, или грохота книг, или сдавленной ругани Ремарка. Потом Энто обратил внимание на табличку на двери – она была повернута стороной “Открыто” к нему, а значит, для всех посетителей магазин кажется закрытым.

“Вот это да… Может, я не заметил, как вечер наступил?”

– Сейчас три часа по полудни. До вечера у нас с вами времени – сколько угодно. Итак, вас внимательно слушаю, Энто.

Энто тяжело вздохнул и решил немного отстраниться от всех странностей, и, ради приличия, поучаствовать в разговоре.

– Если коротко… Даже нет, совсем коротко – устал я. Все раздражает. Раньше мы с женой могло подолгу сидеть, разговаривать ни о чем. И это не бесило – наоборот, этого хотелось дольше, до утра. Спать ведь хотелось, а мы все говорили, говорили, говорили…

– А сейчас?

– Сейчас молчим, в основном. А если говорим – самому тошно становится от того, как все бессмысленно. – Энто поежился, будоража не самые приятные воспоминания. Потом с грустью посмотрел на пустынную улицу.

– Понимаю Вас, Энто. А как бы вы хотели решить эту проблему?

– Как я и говорил, видимо, вслух – все это можно решить парой фраз. “Прости. И прощай.” И все. Никаких больше страданий.

– Так чего вы ждете? Что мешает?

– Если бы я не любил ее так сильно, может, так бы и поступил.

– А если это не любовь, а привязанность?

Подумайте об этом на досуге, Энто.

Последние слова собеседницы прозвучали эхом ушах. Энто поднял взгляд – и увидел, что никого перед ним нет. Мало того, когда последние слова миссис Терн утихли, уши наполнились привычными звуками города, и где-то послышалось:

– Ай, черт тебя дери! – то Ремарк уронил очередную стопку книг, когда попытался унести слишком много за один раз.

Энто задумчиво подвигал челюстью, вскинув брови и смотря в пустоту. Потом поджал губы, оперся руками на подлокотники кресла и решительно направился на выход, не прощаясь.

-–

Когда Энто и Лит вернулись домой вечером, квартира встретила их тишиной. Лит поставила на стол пакеты с покупками и, увидев Энто, слегка улыбнулась.

– Молоко купил? – спросила она, разглядывая содержимое пакетов.

– Ты не говорила про молоко, – ответил он, разуваясь и вешая куртку на крючок. В его голосе прозвучало едва заметное раздражение.

Лит глубоко вздохнула и отложила продукты на стол. Она знала, что он не виноват, но в такие моменты ей становилось грустно от того, как они утонули в этих мелочах.

– Ладно, неважно, – сказала она, пытаясь оставить тему, которая рисковала перерасти в ссору.

Они провели вечер в молчании, каждый занят своим делом. Энто читал книгу, Лит перебирала фотографии на телефоне.

-–

Перед сном они легли в кровать. Лит повернулась на бок, глядя в темноту, и захотела что-то сказать. Но Энто уже лежал с закрытыми глазами, притворяясь спящим.

Лит тихо вздохнула и выключила свет. Ночь окутала их спальню, погрузив в тишину. Где-то за окном равнодушно мерцали огни города.

Утро в квартире Лит и Энто начиналось так, как оно обычно начиналось последние несколько лет – в тишине, нарушаемой только шорохом шагов и лёгким звуком шкафных дверец. Лит, медленно просыпаясь, шагала по комнате, размышляя о грядущем дне, и одновременно искала свою любимую рубашку. Казалось бы, что могло быть проще? Обычная рутинная процедура. Но что-то сегодня шло не так.

Её пальцы привычно пробежались по вешалкам в шкафу, где всегда висела рубашка с синими пуговицами – та, что подходила буквально ко всему, спасала в любые моменты, когда нужно было собраться быстро и выглядеть стильно. Но её там не было. Лит остановилась, нахмурив брови, не сразу веря своим глазам. Как будто бы от этого сосредоточенного взгляда рубашка могла появиться на месте – возвращённая волей самой Лит. Но чудо не случилось.

Она долго вглядывалась в пустоту между вещами. Обычно она терпелива, но сейчас это отсутствие сбивало её с толку. Наконец, тяжело вздохнув, она не выдержала и спросила:

– Ты не видел мою рубашку? – не оборачиваясь, бросила она вопрос Энто, который бродил по спальне, пытаясь найти второй носок. Он выглядел так, будто его сам процесс уже утомил – одна нога была в носке, а другая босая, холодный утренний пол неприятно охлаждал её.

– Какую рубашку? – пробормотал Энто, явно не вникший в вопрос, когда, наконец, поднял с пола покрывало, под которым, как он надеялся, скрывался его пропавший носок.

– Синюю, с пуговицами, – коротко пояснила Лит, углубляясь в повторный осмотр шкафа. Руки методично передвигали вешалки, хотя внутренний голос уже твердил, что рубашки нет. Вчера она точно была здесь, а сегодня будто растворилась в воздухе.