О Боже…

– Твою мать, – услышала я его тихое ругательство и перевела взгляд на него. – Если бы я, блять, знал, взял бы тачку.

Я вздрогнула и сделала шаг назад. Мне было не привыкать слышать ругательства, но сейчас, оно было неуместным и, можно сказать, беспричинным. Или общением с использованием мата его обязывал статус опасного хулигана?

Он резко схватил меня за руку и притянул к себе.

– Поставь ногу сюда, – властно приказал он и я последовала его словам. – Нет, другую ногу. Хорошо. Теперь сделай шаг вперед и перекинь другую ногу на другую сторону. Вот так, готово.

Но я не была готова. По крайней мере, мое сердце не было готово. Я крепко вцепилась в бока мотоцикла, молясь небесам, чтобы не свалиться с него по пути. А еще насколько было возможно я отстранилась от своего водителями, чтобы не касаться его тела своим.

– Что ты делаешь? – он оглянулся на меня с раздраженным выражением лица, от которого мне захотелось тут же разрыдаться. – Обними меня, если, конечно, не хочешь свалишься.

Нерешительно я все же обняла его. Он на доли секунд напрягся, когда я обхватила его торс своими руками, но уже через секунду расслабился. Я покраснела, когда моя грудь ударилась о его твердую спину, и была рада, что он не мог сейчас видеть моего лица.

Он завел двигатель и я крепче прижалась к нему. Мне показалось, что я услышала его усмешку, но тут же отбросила эту мысль, закрыв глаза и приготовившись к своей первой поездке на мотоцикле.

И я была крайне рада, что не умерла во время нее, потому что мне до жути было страшно. Хотя ближе к концу я все таки привыкла и даже сумела немного расслабиться.

Когда мы подъехали к стоянке университета, все студенты сразу же обратили на нас свое абсолютное внимание. Орлов помог мне спуститься с мотоцикла, и я была рада, что он это сделал, потому как мои ноги были ватными после этой захватывающей дух поездки. Он снял с меня шлем, потом взял меня за руку и проводил к аудитории моей первой пары.

– Увидимся за обедом, – сказал он мне на прощание.

Я кивнула, хотя предпочла бы не видеть его за обедом.

Или не видеть его вообще.

Он сузил глаза и окинул строгим взглядом всех моих одногруппников, и я услышала их испуганные вздохи. Затем он крепко сжал мою руку, а после оставил меня, удаляясь прочь.

Я выдохнула, прежде чем направилась к остальным ребятам. Но мне пришлось остаться на своем месте, когда я заметила как все они отшатнулись от меня.

Вскоре появился преподаватель, все забрели в аудиторию, пуще прежнего шарахаясь от меня, и началась лекция.

Я же, совершенно не вникая в слова преподавателя по некогда любимому предмету, схватилась за голову и закрыла глаза.

С его появлением моя жизнь стала еще более отвратительной…

Я побрызгала на лицо холодной водой и уставилась на свое отражение в зеркале.

Я вздрогнула от собственного вида.

Все утро никто из моих одногруппников не разговаривал. Все просто сидели за партами с безжизненными лицами, а во время перерывов они боязливо шептались между собой. Даже преподаватели выглядели озабоченными, ведя лекции и бросая настороженные взгляды в мою сторону.

Каждый раз, когда кто-то смотрел на меня, на их лицах читался упрек, словно я принесла в класс бубонную чуму. Как будто их теперь всех из-за меня ожидало заражение и мучительная смерть.

Мне хотелось крикнуть им, что это не моя вина. Я ведь не уговаривала Орлова сделать меня своей девушкой.

Неужели они не понимают, что я в этой ситуации жертва?

Казалось, мои отношения с Орловым не только усугубили мое одиночество, но и превратили меня в полного социального изгоя.

Я была обречена.

Обречена…

Я вытерла лицо бумажным полотенцем, а вскоре меня кто-то затащил в пустую кабинку. Мое сердце перестало биться и на мгновение я подумала, что это был он. От него ведь можно было ожидать чего угодно, но это оказался не он.

Это была Ульяна.

И она выглядела взбешенной.

– Это правда?! – спросила она, положив руки мне на плечи и встряхнув меня.

– Что правда? – прошептала я, совершенно ошеломленная ее выходкой.

– Что ты и… Боже, я даже не хочу произносить его имя, – она скорчила гримасу, прежде чем снова встряхнула меня. – Что с тобой не так?!

– Да что я сделала то? – спросила я, пытаясь убрать ее руки с себя.

– Почему ты встречаешься с тем, имя кого даже нельзя называть?!

– Волан-де-Мортом?

Она посмотрела на меня и еще ощутимее встряхнула.

– Сейчас не время для шуток, ботаник. Ты что, смерти хочешь?!

Мне удалось сбросить ее руки с себя и отступить назад, пока я не уперся спиной в дверь.

– Нет! – воскликнула я. – Я даже не знаю, почему это произошло! Вчера он вдруг подошел ко мне и решил, что я теперь его. Я никогда даже не видела его раньше.

– Но ты должна была что-то сделать!

Я покачала головой.

– Например, что? Ульяна, ты же знаешь, что я никто, девочка, которая постоянно сидит с книгами. У меня даже друзей здесь нет. Ты вообще единственный человек, который общается со мной. Что я могла сделать против него?

Ульяна разочарованно вздохнула.

– Да, ты права. Помимо того, что ты ботаник, ты еще и тихоня. И ты даже не симпатичная.

– Я знаю, – согласилась я, кивнув.

– И ты совершенно не умеешь одеваться. У тебя вообще что-нибудь есть кроме бесформенных худи, свитеров и огромных футболок?

Я посмотрела на то, в чем была одета сейчас. Я и впрямь никогда не надевала что-то обтягивающее, чаще всего мой выбор падал на что-то большое, не по размеру, а также джинсы и кроссовки. Это было удобно, хотя, может, и не так красиво.

Да и я же на учебу ходила, а не на показ мод, о чем Ульяне явно нужно было напомнить, потому как она всегда носила одежду, подходящую прямиков для подиума. Сегодня на ней была массивная белая рубашка, портупея, кожаные брюки и босоножки на высоком каблуке. Ну да, куда уж мне до нее…

– Мне так удобно, – оправдалась я, сложив руки на груди.

Она уставилась на меня, а мне хотелось рассыпаться на части под ее стервозным взглядом.

– Неважно, – проворчала я, отпирая дверь кабинки и выходя из нее. – Почему тебя так интересует Орл…?

– Не произноси его фамилию! И имя тоже! – закричала она, зажав мне рот руками, отчего я только и смогла что закатить глаза. – Ты заставишь его появиться здесь!

Я нервно хмыкнула, уставившись на побледневшую одногруппницу.

– Ульяна, не глупи. Он же не Лорд Волан-де-Морт. На его имени нет проклятья.

– Помяни заразу – появиться сразу, разве не слышала о таком? – укорила она меня.

Она действительно была сумасшедшей, когда речь заходила об Орлове.

– Ты не ответила на мой вопрос, – напомнила я, держась от нее на расстоянии. – Почему ты спрашиваешь, встречаемся ли мы?

Она сузила глаза и уперла руки в бока.

– Кто-то же должен присматривать за тобой, ботаник.

– И этот кто-то – ты? – удивленно спросила я, совершенно не ожидая ничего подобного.

– Ну да, разве ты не знаешь? – она вполне серьезно кивнула, а после продолжила: – Мы же с тобой лучшие подружки.

Я рассмеялась, не удержавшись. Кто мы? Лучшие подружки?

– Ты мне напоминаешь мою домашнюю улитку, которая была у меня, когда я была маленькой.

Я перестала смеяться и посмотрела на нее с затаенным подозрением.

– А что случилось с ней?

– Ее в один прекрасный день не стало! От нее осталось одна лишь раковина! – завопила она и снова схватила меня за плечи. – Ее сожрал мой сом. И я не хочу, чтобы с тобой случилось то же самое!

– Твоей логике не позавидуешь, – огрызнулась я. – Он меня не убьет. Ну, будем надеяться…

– Настрой неплохой, но надо поработать над уверенностью, – с фальшивой жизнерадостностью проворковала она. – Знаешь ли, мысли материальны.

Я не очень дружелюбно посмотрела на нее. Мне и без того было страшно за собственную жизнь, а она добавляла всей этой мрачной истории еще больше драматизма. А что если ее страхи вполне обоснованны и мне и впрямь угрожала опасность?