– Хватит плакать, Ксю, – сказал мне Федя, дотрагиваясь грязной рукой до своей окровавленной губы и получая от меня шлепок по ладони, пока я смачивала вату для дальнейшего обеззараживания боевого ранения своего двоюродного брата.

– Тебя избили из-за меня! – воскликнула я и снова зарыдала, закрывая лицо руками. – Из-за меня!

Федя тихо рассмеялся и потянул меня на себя, успокаивающе приобнимая.

– У меня уже давно руки чесались врезать этому уроду, так что не волнуйся об этом.

– Я не должна была соглашаться приходить сюда, – пробормотала я. – Нам с тобой не надо было здесь появляться.

– По крайней мере, ты наконец-то узнала, что такое студенческие вечеринки.

– Мы ему отомстим, – я шмыгнула носом и подняла глаза на Дениса, сделавшего столь серьезное заявление. – Мы, может, и кучка задротов, но он забыл, что когда-то тоже был одним из нас.

– И мы знаем, что он все еще играет, – Ваня хлопнул в ладоши и потер их друг о друга. – Угадайте, кто теперь потеряет множество редких предметов и снаряжения из всех своих инвентарей.

Ваня и Денис продолжали обсуждать свои планы грандиозной мести, а я сидела, глядя на дом, и чувствовала себя подавленной.

– Я больше никогда не пойду на вечеринки, – пробормотала я.

– Нет, пойдешь, – сказал мне Федя с весельем в голосе.

Я покачала головой.

– Это вряд ли. Я за весь первый курс даже друзьями не обзавелась. Меня некому приглашать на вечеринки, а после такого меня точно никто никуда не пригласит. Я же скучная, застенчивая, вечно с книгой в руках. А теперь, как оказалась, еще и проблемная…

– За первый курс друзьями не обзавелась, а во втором – покоришь всех.

Я нахмурилась со слишком самоуверенных слов брата.

– Это вряд ли.

– Верь мне, Ксю. Так и будет, – безапелляционно заявил он. – Ты главное, почаще свои голубые глазки от своих романов отрывай, тогда ты точно всех покоришь.

– Прекрати.

Федя посмотрел на меня щенячьими глазами и ответил:

– Ты мне не веришь?

Я вздохнула и начала нервно теребить подол своего худи.

– Ладно, я поверю тебе. Но было бы лучше не заиметь друзей, а перестать попадать в неприятности.

Он улыбнулся.

– Просто найди себе парня, Ксю. Парня, который будет тебя защищать. Парня, с которым никому не придет в голову связываться.

– Парня, который внутри будет настоящим плюшевым мишкой, а снаружи – львом, – задумчиво протянул Денис, поддерживая слова друга. – Кто-то заботливый и ласковый, как я, и в то же время способный уничтожить любого, кто намерен причинить тебе вред.

– Как ты?! – Ваня округлил свои глаза и беззастенчиво посмеялся над Денисом.

– А что нет, что ли?!

– Ксю, тебе надо найти парня, который будет считать тебя всем своим миром и относиться к тебе должным образом, – сказал Федя, не обращая внимания на перепалку своих друзей. – А иначе мне самому придется заступаться за тебя, а это будет трудновато, если учитывать, что мы теперь живем в разных городах…

– Ага, а зная боевые способности этого рэмбо, он нарвется на побои и только, – подначил Денис.

– Как сегодня, – подхватил Ваня.

– А ну заткнитесь! – Федя раздраженно вздохнул.

Я посмеялась над ними и задумалась…

Где же я найду такого парня? Да и найду ли я его вообще когда-нибудь?

POV Леша

– Сильнее! – прошептала она мне на ухо. – Да-а-а… Еще!

Я смотрел на девушку, извивающуюся подо мной, пока двигался над ней и в ней. Это было именно то, чем мы с Настей обычно занимались – качественный долгий секс.

Я вошел в нее так глубоко, насколько это было возможно, и она гортанно застонала. Она впилась ногтями в мою спину, царапая взмокшую кожу, и я почувствовал, как усилилось мое собственное удовольствие. Уткнувшись носом в ее шею, я задвигался быстрее и сильнее, пока ее ноги не обхватили меня еще крепче. А вскоре она закричала от накрывшего ее оргазма, снова и снова хрипло повторяя мое имя.

Она прижалась ко мне, сжимая меня своими тугими стенками, подводя меня к грани. Я начал яростно двигать бедрами, пока не достиг и своего мощного оргазма.

Некоторое время мы молчали, пытаясь отдышаться.

Затем я скатился с нее, встал с кровати и направился в ванную.

Когда я вышел, то увидел, что она заснула. Я поднял с пола простыню и накрыл ею Настю. Затем я сел на край кровати и взял с тумбочки телефон, который не переставая продолжал жужжать, пока мы трахались.

Я просмотрел пропущенные звонки и полученные сообщения. А затем позвонил своему лучшему другу.

Уперевшись локтями в колени, я прижал телефон к уху и стал ждать ответа. Долго ждать не пришлось. Даня ответил после первого же гудка.

– Где ты? – спросил он, перекрикивая громкий шум на заднем плане.

– У Насти, – ответил я.

– Что я тебе говорил про эту блядь? – тон Даня стал раздраженным.

– Я не буду говорить с тобой о ней, – я помассировал ноющий висок свободной рукой и вздохнул. – Влад тебе писал? Он сказал, что Череп снова нашел неприятности на свой зад в бильярдной.

– Наверное, именно поэтому я и спросил, где тебя черти носят, – язвительно ответил Даня. – Я в бильярдной вместе с этим придурком. Он подрался еще до моего прихода, а теперь бухает с этим чуваком и поет в караоке, как будто они лучшие друзья с рождения. А Влад не лучше, этот придурок чего-то нажрался здесь и теперь выблевывает свои кишки, обнимаясь с унитазом. Здесь пиздец…

– Мне приехать?

– Нет, – голос Дани неожиданно стал тихим. – Хотя изначально именно этого я хотел добиться. Но теперь я хочу, чтобы ты убрался из дома этой бляди и отправился домой. Завтра проспимся, а в понедельник пойдем в универ.

Я уставился на незамысловатый узор ковра, внезапно почувствовав себя опустошенным.

– Может быть, – пробормотал я, еще не зная, хочу ли я пойти в универ.

– Я заскочу к тебе перед парами и мы вместе поедем в универ.

– Нет.

Я услышал, как Даня разочарованно вздохнул.

– Тогда я прямо сейчас привезу этих придурков к тебе домой и мы останемся у тебя. Выбирай. Лех, я не оставлю тебя одного, в любом случае.

Прежде чем я успел ответить, Даня повесил трубку.

Я уставился на телефон, пытаясь унять чувство вины за то, что обращался со своим лучшим другом не лучшим образом.

Громов заслуживал более хорошего друга, чем я. Он не должен был тянуть меня, переживать за меня. У Дани впереди было блестящее будущее, но из-за собственного неуместного чувства вины он не мог оставить меня в покое. Даня не должен был страдать вместе со мной или страдать из-за меня.

Мы оба это знали.

Поэтому я просто хотел, чтобы Даня оставил меня в покое.

– Ты уходишь?

Настя приподнялась и оперлась на локоть, прижимая простыню к обнаженной груди.

Я кивнул и снова повернулся к ней спиной.

Я почувствовал ее губы на своем плече, а ее пальцы – на моем тату, в виде длинных черных роз. Татуировки были новыми, едва зарубцевавшимися, и все еще отдавали болью. Я только что сделал их, к шоку Дани, который не ожидал, что эскизом моей первой татуировки станут цветы.

Татуировки спускались по руке и поднимались по плечу, огибая его, переходили на спину и левую ногу. Я выбрал розы, потому что это были любимые цветы моей покойной матери.

Я просто хотел, чтобы что-то напоминало мне о ней, чтобы она была всегда рядом.

Что-то, что напоминало бы мне о ее последних словах.

"Живи, Леша…"

Потому что с каждым днем мне становилось все труднее и труднее просыпаться по утрам.

Она ушла давно, а мне все еще было так больно, что я хотел умереть. И умер бы, если бы не ее последние слова.

– Тебе снова надо спасать своих друзей? – прошептала Настя, целуя меня сзади в шею.

Я отстранился от нее и встал.

– Ты подслушала.

– Мне трудно было не подслушать, – отозвалась она, закатив глаза. – Особенно, когда ты был прямо здесь и голос Громова был настолько громким.