Это была полная и абсолютная катастрофа.

Я никогда не считала себя невезучей. Да, я попадала во множество неприятных ситуаций и моментов, но они не были прямо совсем безнадежными. В конце концов мне было под силу со всем справиться и все исправить. Может, я и не была бойцом, но я же как-то выживала. А сейчас мне казалось, что госпожа Удача затеяла со мной какую-то слишком злобную игру, которая мне была не по зубам…

Госпожа Удача определенно за что-то возненавидела меня.

Причем очень сильно.

Проснувшись и обнаружив себя в университетском медкабинете, я вздохнула с облегчением. Должно быть, мне всё просто приснилось. Не может быть, чтобы Алексей Орлов мог подойти ко мне и сказать, что отныне я принадлежу ему из-за какой-то там симпатии.

Ни за что на свете я в это не поверю!

Я села на кушетке и нахмурившись, осмотрев окружающее пространство.

Если мне всё это приснилось, тогда что я делаю здесь, в медкабинете?

– Это был не сон.

Я мотнула головой вправо. Медсестра сидела за своим столом, ее лицо было настороженным. Она смотрела на меня так, словно боясь.

Я в шоке моргнула.

– Что, простите?

– Это был не сон, – сказала она более твердым голосом. – Ты шептала, что это, должно быть, сон. Но это не так…

Моя голова откинулась назад, а в животе завязался тошнотворный узел страха.

О Боже, нет…

Нет, нет, нет, нет!

В голове всплыло воспоминание о том, как он обнимал меня, как завораживали его глаза, его тепло и дыхание на моей шее. Все это нахлынуло на меня, вместе с огромным страхом.

Я сильно зажмурилась, почувствовав резкое головокружение.

Это не могло быть правдой.

– Если это не сон, – сказала я, вновь повернувшись лицом к медсестре, которам смотрела на меня своим жалостливым взглядом, – то, должно быть, это кошмар наяву…

Кошмар.

Точно, именно так оно и есть. Я ущипнула себя, чтобы убедиться в реальности происходящего.

Но ничего не произошло, кроме вспышки короткой боли.

Это не сон…

Мысль о том, что я стала девушкой этого хулигана, привела меня в ужас, и я снова чуть не потеряла сознание. Я сглотнула и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Медсестра предложила позвонить родителям, чтобы те забрали меня домой, ведь все мои пары уже подошли к концу, но я отказалась. И не потому, что боялась тревожить родителей, а потому что их просто-напросто не было в городе.

Поэтому домой я отправилась самостоятельно и добралась даже, на удивление, без происшествий. А там, отказавшись от ужина, я погрузился в глубокую дрему.

После я проснулась по будильнику и началась моя обыденная рутина – душ, сборы, завтрак. Сейчас я смотрела на настенные часы на кухне и неторопливо завтракала. Мне совершенно не хотелось идти в университет. Меня пугала мысль о встрече с ним.

Может, мне стоило остаться дома, перевестись на заочное или вовсе забрать документы, от греха подальше. Родители однозначно этого не одобрят, но так будет лучше для меня. Для спасения собственной шкуры от этого монстра.

Я поставила недоеденную миску с хлопьями в раковину и оперлась руками о край столешницы, тяжело вздохнув.

Ну почему он выбрал меня?

Почему он не выбрал другую девушку? Например, одну из тех смелых, красивых девушек в универе, которые тайно мечтали о нем, а не полную слабачку, какой была я.

Если бы он не был тем, кем был в действительности, то по внешним данным он был бы воплощением моей мечты.Но вместо этого он стал моим ожившим кошмаром.

Алексей Орлов пользовался дурной славой в нашем универе, да и в городе тоже. Все говорили о нем шепотом, все сторонились его, когда он проходил мимо. Он был таким же второкурсником, как и я, но даже старшекурсники боялись его. Преподаватели тоже обходили его стороной и по возможности избегали любого общения с ним.

Почему?

Потому что об этом хулигане ходили страшные слухи. Говорят он был самым жестоким, злобным и бесчувственным хулиганом из всех, когда-либо существовавших.

Ему нравилось избивать людей, и он никогда не раскаивался в том, что причинил им боль. Когда он приходил в универ, его костяшки пальцев часто были сбиты, а иногда даже запятнаны свежей кровь, как и его одежда.

Даже его друзья были такими же жестокими и озлобленными, с такой же жаждой крови, как и у него.

Он был проклятием университета.

И теперь, кажется, моим парнем.

Громкий гудок возле моего дома заставил меня подпрыгнуть на месте. Сердце заколотилось в груди и я рискнула подойти к окну, выходящему во двор. У меня отвисла челюсть, когда я увидела его у своего подъезда, сидящего на мотоцикле. Его глаза были устремлены прямо на мое окно, а на лице считывалось явное нетерпение.

Я перестала дышать и пригнулась, отползая в сторону и медленно выпрямляясь около стены, за которой меня было не видно.

Какого черта он здесь делал? Как он узнал, где я живу?

– Ксюша, твою мать, выходи! – вскоре за дверью своей квартиры я услышала его слова, сопровождаемые громкими ударами.

Я не двигалась и не дышала.

– Сейчас же!

Я вновь подпрыгнула и бросилась в свою комнату за сумкой. А после, с той же скоростью гепарда, бросилась к двери, открыла ее и прошмыгнула в подъезд. Так торопилась, что едва не свалилась с лестницы, находящейся аккурат возле нашей двери в нашем далеко не новом многоэтажном доме. Тогда я почувствовала на себе его руки, не позволяющие мне свалиться кубарем вниз.

Я посмотрела вверх и мое быстро бьющееся сердце подскочило к горлу.

Страшно красивый хулиган снова заключил меня в свои объятия.

На этот раз на нем было красное худи, джинсы и белые кроссовки. И даже в таком, казалось бы обычном образе, он был невероятно красив.

– Почему ты так долго? – спросил он, выглядя разъяренным.

– Прости, – прошептала я ему.

Он гневно выдохнул и я вся сжалась от испуга.

– Не заставляй меня больше ждать тебя.

Я судорожно кивнула, чтобы успокоить его. А он, казалось, был удовлетворен моим кивком. Позволив мне закрыть квартиру на ключ, он взял меня за руку он повел вниз по лестнице, прямиком на выход. Выйдя из подъезда, он подвел меня к своему мотоциклу. Все это время я пыталась держать себя в руках и контролировать работу собственного сердца.

Он ведь не собирался убивать меня средь бела дня, верно? Я украдкой бросила взгляд на его руки и одежду. Его руки не были окровавлены, а на одежде или кроссовках не было ни следа крови жертвы.

Но что, если сегодняшней жертвой стану я? Хоть это и был спальный район, люди же все равно придут мне на помощь, если я начну кричать, верно?

От одних только этих мыслей я снова начала дрожать.

Спокойно, Ксюша, не нужно себя так накручивать. Нужно сохранять трезвый ум, если вдруг мне понадобиться быстро соображать. В случае чего…

Орлов повернулся ко мне и я тяжело сглотнула. А после, когда он протянул мне шлем, я уставилась на него невидящим взглядом, будучи слишком растерянной, чтобы ясно мыслить.

– Разве ты не собираешься его надеть? – спросила я и только потом подняла глаза на своего хулигана.

Он уже сидел на мотоцикле, а на его голове был шлем, а значит тот, что был в моих руках, предназначался для меня.

Он нахмурился. А я наблюдала за ним, недоумевая, что делать и как быть.

– Иди сюда, – приказал он, тяжело вздыхая, и я подчинился. Он взял шлем из моих рук, аккуратно надел его мне на голову и поправил застежку. Я стояла всё это время неподвижно, даже не дыша. – Вот так. Теперь встань позади меня.

Мои глаза расширились, а внутри всё сильнее стала нарастать паника.

О Боже. Он же не заставит меня ехать на его мотоцикле?

Я посмотрела на большой, страшный мотоцикл, на пугающего водителя и снова на большой, страшный мотоцикл. Я не знала, чего мне сейчас хотелось больше – чтобы меня убили прямо здесь и сейчас или чтобы я опозорилась, снова упав в обморок.

Я никогда раньше не ездила на мотоцикле. Тем более на мотоцикле, которым управлял ОН.