Весь этот поток быстрых слов мы слушаем с Ильей, пока Есю одновременно держат несколько медсестер, а врач пытается сделать спасительный укол. Вблизи сильно заметно, как Еся поменялась внешне.

Спутанные, влажные волосы, взгляд расфокусирован, огромные темные мешки под глазами, почти что черные, искусанные в кровь губы, на щеках следы от ногтей, которые не успели еще зажить.

Да и ногти обкусаны до мяса. А еще Еся сильно похудела, очень сильно. Уже за такой короткий промежуток времени в ней уже с трудом узнаешь ту красивую и веселую девочку, какой она была еще совсем недавно.

Еся бросает взгляд то на меня, то на Илью. Укол ей все — таки делают не с первой попытки. Я чувствую, как хренова сыну, как он с трудом дышит, как ему тяжело дается каждый вдох. Видеть в таком состоянии ту, кого так сильно любишь, равносильно аду, даже еще хуже.

- Есь. - с трудом узнаю голос сына. Настолько ему больно сейчас. Самого скручивает на узлы.

На секунду Еся перестает мотать головой из стороны в сторону и смотрит только на Илью. Ничего не произносит, только молчит. Но из глаз по ее щекам одна за одной текут слезы. Илья хочет подойти и обнять ее, но Еся неожиданно для всех отбивается и кричит со всех сил.

Просит не подходить. Но это не просьбы, это мольба. От криков и плача она сильно закашливается до рвоты.

- Есь, это же я. - на лице сына тоже вижу эти предательские слезы. - Я. - повторяет он. - Я тебя люблю, Есь. Так сильно люблю. Тебя одну только люблю. Навсегда. Я вытащу тебя, Есь. Клянусь.

Они оба смотрят друг на друга со слезами на глазах, и я понимаю, что они мысленно прощаются с друг другом. Больно, как же больно.

Сын быстро разворачивается и пулей выбегает из палаты. И не только он. Бежит прочь от себя, от любимой. Только нет того места, где можно спрятаться. По себе знаю.

- Сынок… Илюш. - догоняю его прямо возле тачки. - Посмотри на меня, сынок. - обхватываю его лицо двумя ладонями. Но он и не думает смотреть на меня. Смотрит прямо, совсем не моргает.

- Пап. - также и отвечает, словно не мне. - Что ты там вчера говорил? Нужно жениться? Я готов. Когда? Сейчас?

- Подожди, Илья. Нужна девушка и…

- Есть такая, охотно согласится.

- Тогда нужно подготовиться.

- Это к матери. - перебивает Илья. - Я сам ей наберу, ничего объяснять не буду по телефону, скажу, чтобы вылетала первым же рейсом из Швейцарии.

Каждое слово у него настолько отточено, хотя понимаю каких усилий требуется, чтобы сказать такое вслух.

Илья сам садится за руль и с визгом трогается с места.

Лина.

Наконец этот бесконечный кошмар закончился. Или еще не совсем? Возвращаться в реальность было очень тяжело и очень больно. Приходилось всему практически учиться заново. Заново ходить, заново говорить.

Каждый шаг давался с огромным трудом и с такой же сильной физической болью. Но я знала, что мне нужно, как можно быстрее встать на ноги. Я не осталась в той комнате со своей семьей.

Не смогла. Не хотела. Знала, что нужна здесь. Любимый был постоянно рядом, с того самого момента стоило только открыть впервые глаза. Никогда не видела в нем столько и радости и страха одновременно.

Страха, что снова может меня потерять. Мы, наверное, час смотрели молча друг на друга, не моргая. Влад очень боялся ко мне прикоснуться. Как будто может ненароком навредить мне. Но каждое его прикосновение словно возвращало мне утраченные силы.

Всего пару дней, как я пришла в себя, но все равно тело плохо еще слушалось, было словно деревянное, не мое. Но не это совсем меня беспокоило.

Моя доченька. Моя Есения. Руслан с Марком тоже были рядом, как только пришла в себя. Врачи не разрешали долго им находиться со мной. Но всем этим мужчинам нельзя говорить слово нельзя. Они просто не знают этого значения.

Было видно насколько накалены отношения между Марком и Владом. Но каждый из них держался как мог, прятал свои истинные эмоции. Только и могли, что молча прожигать друг друга взглядом и им же и испепелять.

Но, что их всех объединяло, так это не желание рассказывать, что с Есей. Два дня и все одно и то же. Ты еще очень слаба, тебе нужны силы и с Есей все в порядке, она вместе с Ильей. Только вот я чувствую ложь.

Вижу, как у троих бегают глаза, как они все боятся посмотреть мне в лицо. А еще мое материнское сердце выскакивает из груди от боли. Потому что я ощущаю, чувствую боль моей девочки.

Но в таком состоянии я совсем бессильна. Больше всего полегчало, когда слово взял сын и уверил, что с его сестрой все в порядке. Просто ей нужно время прийти в себя после случившегося, что она занимается с хорошими специалистами, и когда нам обоим станет легче, мы обязательно сразу же встретимся.

Сложно было не заметить, как все мужчины сильно осунулись, как сильно устали. Бесконечные тяжелые дни и бессонные ночи сделали свое дело. Хотелось так сильно обнять каждого, но сил этих было еще крайне мало.

- Влад. - спрашиваю, когда остаемся вдвоем. - Вы же меня не обманываете? Если бы с Есей…

- глушу горечь, не могу произнести эти слова вслух.

- Лин, правда с ней все хорошо. Верь мне, пожалуйста. Она в надежных руках. Правда. И правда в том, что я тебя так сильно люблю. - прижимается он к моему лбу. - Если бы я тебя снова потерял и в этот раз…

- Влад, - оставляю еле ощутимый поцелуй в самом краешке его губ.

- Лин, я бы сдох сразу. Мне не жить без тебя. Я тебя очень… очень люблю. Давно и сильно люблю.

- Я честно… Я стучала, но в ответ тишина. Так что извините меня.

Мы оба поворачиваемся в сторону двери и замираем. Я от удивления, Влад — скорее от неожиданности. В проеме стоит… Ксюша. Мама Ильи и бывшая жена Влада. Она совсем не смотрит на бывшего мужа, но не отводит глаз от меня.

В ее взгляде много чего. Сожаление, боль, тоска, но нет и близко схожего с ревностью и ненавистью.

- Мои поздравления с прошедшей свадьбой явно опоздали и не к месту. - голос у Ксюши совсем не дрожит. Но только я вижу, что у нее до сих пор ничего не перегорело. До сих пор еще болит, очень сильно.

Она очень красивая женщина. Даже кажется стала еще красивее, еще сильнее.

- Белов. - только сейчас она смотрит на мужа. - Так и знала, что ты выглядишь именно так как сейчас. Я принесла чистые вещи и немного домашней еды. Сходи отдохни. А мы с Линой поболтаем о своем о женском. Давай, давай уже.

Влад смотрит только на меня, и я слабым кивком даю сигнал, что все в порядке. Ему и правда нужно отдохнуть. Ксения почти выставляет его за дверь. Только сейчас, оставшись вдвоем, она присаживается на край кровати и наконец сбрасывает с себя маску безразличия.

Идеальный макияж, правильные черты лица. Ксения само совершенство, мечта многих мужчин. Но на ее безымянном пальце нет кольца.

- Я, как и говорила тогда, не выйду больше ни за кого замуж. - замечает она, куда смотрю, и слабо улыбается.

- Лин. - начинает она, но я перебиваю.

- Ксюш… Ты совсем не изменилась. Годы совсем тебя не изменили.

- Тебя тоже, Лин.

- Смешно было бы, если бы не так грустно, учитывая в каком я сейчас состоянии.

- Это ни на что не влияет. Ты до сих пор очень хорошенькая. - присаживается ближе и заправляет прядь волос мне за ухо. От нее тот же аромат духов, какой был в нашу единственную и последнюю встречу.

А что касается меня. - усмехается Ксюша. - Так это отличные салоны, дорогущие процедуры и много бешеного секса, желательно с теми, кто моложе тебя.

- Ты его еще любишь. - утверждаю, смотря на нее. Улыбка быстро покидает ее красивое лицо, а в глазах много боли, которая ни капли не уменьшилась за столько лет.

- Так. - быстро она берет себя в руки. - Я же приехала не себя обсуждать. Я бы еще раньше прилетела, но Илья мне категорически запретил. Новость о тебе облетела всю Европу. Но вестей о тебе больше не было.

Видно, что специально не дают официальной версии. Я и сама перепугалась сильно. Ты хоть видела лицо, кто стрелял, сможешь описать его? Ты же понимаешь, что Влад лично найдет эту мразь и на куски порвет.