За это время в номер принесли их чемоданы, и Марсель начал раскладывать свои вещи на полках шкафа.

Насладившись видом и, наконец- то, приняв, что это реальность, а не ее очередной сон, Малика вернулась в комнату и, проходя мимо Марселя, заглянула в шкаф.

– Надо же, а где cтpинги твои?? – засмеялась она. – Можешь не прятать их от меня. Я никому не скажу, что ты шалунишка, – и она рванула к своему чемодану, заливаясь смехом.

– Сейчас мы посмотрим еще на твои парашюты! – покачал головой Марсель и продолжил раскладывать вещи.

– Ты, кстати, уже выбрал, с какой стороны спать будешь? На полу возле балкона не советую, продует все через твои стринги, – рассмеялась она.

– На каком еще полу?? – посмотрел он, нахмурившись, на девушку. – Не льсти себе! Если решила поиграть в детский сад, то можешь спать на полу, а я займу кровать.

– Размечтался! – недовольным тоном ответила ему Малика. – Чур, я сплю со стороны балкона.

– Это ты на своих парашютах хочешь спуститься вниз за едой?? – засмеялся Марсель. – Ночной дожор всегда на страже!

– Ха- ха- ха, очень смешно, – покачала головой Малика, вытащив из чемодана кусок окорока в вакуумной упаковке. – Где тут холодильник? – стала она осматриваться по сторонам.

Марсель аж дар речи потерял от увиденного. И забыл, что вообще хотел дальше сделать.

– Ты что, в Париж притащила кусок мяса??? – огромными глазами ошарашенно произнес Марсель.

– Ну естественно! – воскликнула Малика. – Париж – очень дорогой город, если ты не знал. Я тебе что, миллионер?? Кусок вкуснейшего окорока, – с довольной до ушей улыбкой произнесла она, – парочка палок колбасы, несколько рыбных консервов. Ну а багет, так уж и быть, куплю местный, французский! Тратиться так тратиться! Ну еще круассаны, конечно же, попробую.

Марсель был в таком шоке, что даже высказываться не стал. Он просто так устал от всего этого, поэтому лишь покачал головой и направился в сторону ванной комнаты.

– Я в душ. Будь добра, к моему появлению разбери свои чемоданы и убери все свои годовые запасы еды в холодильник. Не хочется, чтобы в нашем номере воняло тухлятиной.

– Да ты что?! – возмущённо произнесла Малика. – Чтобы я дала продуктам пропасть?? Да никогда в жизни!

– Вот и прекрасно, – и он скрылся за дверями ванной комнаты.

Малика не сказала ему про запасы пончиков в своем бездонном чемодане, боялась, что ее нового начальника хватит сердечный удар от всей ее еды.

"А с другой стороны, – размышляла она про себя, – я же не рассчитывала с кем- либо делить свое жилье. Особенно с таким нервным, бестактным и ненавидящим толстых людей и еду в принципе человеком. Так что сам виноват! Надо было заранее подумать о номере для меня! Но если он копыта откинет, тогда кто же мне заплатит за работу? Поэтому давай- ка побережем тонкие чувства (о, у него даже чувства тонкие) этого тощего в полуобмороке начальника!" – рассмеялась она уже вслух.

Разобрав свой чемодан почти полностью (правда, там еды было гораздо больше, нежели вещей), она улеглась на очень мягкую кровать звездочкой и стала любоваться номером. Малика считала, что для трех дней командировки достаточно пару платьев, а вот еды на три дня необходимо очень даже много, учитывая цены в столице красоты и гламура. Поэтому запаслась на славу продуктами, которые не смогут быстро пропасть. И она не заметила, как задремала, очнулась Малика от мокрых капель, быстро подскочив с кровати в испуге.

– Наелась пончиков и решила поспать?? – смеясь, произнес Марсель, который побрызгал ее водой из бутылки.

Малике спросонья показалось, что к ней сам Посейдон вышел из морской пены. Мощный, красивый, загорелый торс с кубиками, по крайней мере, она успела насчитать ровно шесть кубиков. Даже его длинные волосы совсем сейчас не бесили ее, а дополняли образ владыки морей и океанов, особенно в таком мокром виде. Правда, Посейдон не выходил из моря в полотенце, но на этот предмет Малика даже не обратила внимания.

– Ты чего так смотришь? – улыбнулся ей Марсель. – Влюбилась что ли?? – засмеялся он.

– Вот такие! – воскликнула Малика и ткнула в него пальцем. – Вот такую длинную сыр- косичку хочу! Как твои волосюшки! – рассмеялась она.

"Фух, – выдохнула она про себя, – выкрутилась!".

– Ты точно повернута на еде! – покачал головой Марсель. – Слушай, может, отвернешься?? Я все- таки тут в одном полотенце стою перед тобой. Не смущаю нежное девичье сердечко татарской скромницы?? – говорил он все это с улыбкой обольстителя и наблюдая за ее реакцией.

– А что меня должно смутить в тебе?? – невозмутимо произнесла Малика. – У тебя вроде две руки, две ноги, туловище как у всех людей, – рассмеялась она. – У меня отец и бабушка врачи. Я, будучи маленькой, очень часто проводила свои выходные у них в больницах и насмотрелась на гoлых. С детства научилась от них воспринимать всех людей в обнаженном виде исключительно как бесполых существ. Так что извини, если разочаровала. Восхищений от меня не дождешься!

– Надо же, как интересно, – удивленно произнес Марсель. – У меня отец тоже врач, и я в детстве так же бегал у него в больнице, – про то, что он тоже был когда- то врачом, Марсель предпочел не говорить. – Не думал, что у нас что- то общее найдется.

И он так задумался о том времени, когда был сам врачом, что на автомате снял полотенце, оказавшись абсолютно обнaжeнным и не сразу опомнился.

– Шайтан! – воскликнула Малика и резко отвернулась.

И только после этого до Марселя дошло, что он натворил. Быстро вернув полотенце на место, Марсель рассмеялся.

– Значит, все- таки не совсем я бесполое существо?!

– Да я побоялась, что ты так засмущаешься, – продолжала говорить она, не смотря на него, – что все остатки твоей крови прильнут к лицу, и ты потеряешь сознание!

– Ну ты же наверняка умеешь делать искусственное дыхание рот в рот, – продолжал стебаться он над ней, видя, что все- таки не так равнодушна она к его обнaжённому телу, как говорит.

– Боюсь, тогда я выcocу всю жизнь из твоего тощего тела! – быстро выпалила она. – Оденься уже!

"Что я сделаю??? – шокировано воскликнула про себя Малика. – Выcocу?? Выcocу?? Стыд и позор! Я что, не могла другого слова подобрать?? Малика, язык твой – враг твой!".

– Да одеваюсь, одеваюсь, – не скрывал своего смеха Марсель. – Так интересно, – произнес он, прекратив смеяться, – но единственный раз, когда я слышал слово "шайтан" было от одного знакомого врача. Чудесная женщина! Правда, была настолько строга, что я дал ей прозвище "Гитлер в юбке". Как же ее звали- то… – задумался Марсель, натягивая на себя белый лонгслив. – Татарское что- то…

"Гитлер в юбке??? – залилась про себя смехом Малика. – Надо же, значит, не одну меня достала моя бабуля. Вспоминай, вспоминай, хотя такую вредину лучше не вспоминать! Забыть, как страшный сон!".

– Ладно, надо будет в телефоне посмотреть. Можешь поворачиваться, – смеясь, произнес он, – я уже одет. Кстати, а почему ты не пошла по стопам отца и бабушки? Почему не стала врачом?

– Скажем так, – задумалась она над его вопросом, – потому что бабушка слишком этого сильно хотела и практически заставляла меня стать врачом. Но зато я пошла по стопам матери и стала переводчиком. И очень хорошо! Будь я врачом, никогда бы в Париже не оказалась!

Малика развернулась и увидела своего начальника в светло- голубых джинсах и белом лонгсливе. Его длинные волосы были убраны в пучок на затылке, что делало его серьезнее, по мнению Малики, нежели с распущенными.

– А где твои ужасные огромные серьги?? – воскликнула она удивленно, рассматривая его уши. – Плаги, тоннели или как их там?!

– Как видишь, снял, – рассмеялся Марсель. – Чтобы не нервировать тебя ими. А то ты глаз своих презрительных с них не сводила.

– А где дырка?? – воскликнула Малика, всматриваясь в мочки его ушей.