Снова прыгаю, намечая в полёте завершающий удар, но Наби-Син невероятным усилием оторвался от палубы и тоже взмыл вверх, где мы и встретились. Только в этот раз я бил не кортиком, а ребром ладони наискось по шее. Низарит рухнул вниз с таким грохотом, что даже Пегий, Озава и лекарь выскочили наружу, подумав о начавшейся бомбардировке.

Народ взревел от такого зрелища. Правда, один человек этого не слышал. Халь-фаюмец, получив удар по сонной жиле, лежал ничком и не шевелился.

— Полейте на него, — попросил я, устало подходя к бочке с водой. «Хавза» медленно отступала, унося с собой ощущение невероятной лёгкости. Клокочущая энергия, от которой заныли зубы (неужели я достиг концентрации, присущей только кристаллу гравитона?), заставила меня сунуть голову в бочку. Стало легче. Когда вытащил её, с удовольствием ощущая текущие по себе струи, увидел Наби-Сина, ковыляющего ко мне в мокрых штанах.

— Живой? — усмехнулся я.

— Это не хавза, — мотнул головой низарит. — Чистого просветления достигают только амали к почтенным годам. И то не все. Это каль-шарри, боевая магия богов. Ты обрёл её и теперь можешь прийти в любой наш храм и стать митра.

— Кто такой митра? — проведя ладонью по лицу, поинтересовался я.

— Наставник, проповедник, небесный воин.

— Надо же, — я сдержался, чтобы не фыркнуть от такой перспективы. Хотя…почему бы и нет? В этот мир мне пришлось прийти через смерть, и общение с куратором только укрепляло мнение, что не всё так просто в моём воскрешении. У богов есть свои планы на меня.

Подбежал Тью с полотенцем. Глаза его сверкали как два солнца.

— Командор! Это было невероятно! Я едва штаны от восторга не намочил!

— Дурень, — я схватил парня за отросшие вихры и потрепал шутя. — Мой денщик не должен ссаться в штаны, понял?

— Так точно!

— Мне нужно кое-что сказать, — Наби-Син выразительно посмотрел на меня и приложил два пальца к губам.

— Пошли, — я мотнул головой.

На пути к каюте нас перехватил виконт.

— Весьма впечатлило, командор, — он с трудом сдерживал эмоции на лице. — И ты, низарит, показал, на что способны ваши воины. И я бы не хотел иметь их в вечных врагах.

Наби-Син спокойно поклонился.

— Я хочу прогуляться по городу, — обратился ко мне Ним. — Есть желание присоединиться ко мне?

— Нет, сегодня буду готовиться к ночной вылазке, — отказался я. — Сможешь навестить донну Асунту?

— Что-то нужно передать?

— Скажи, послезавтра начинаем.

— Сделаю, — кивнул виконт.

В каюте я переоделся в сухое и чистое, пока халь-фаюмец спокойно ждал, подпирая дверь.

— Ну и о чём ты хотел поговорить? — налив себе вина, а низариту воды, присел на кровать.

— Откуда у тебя, бахрам Игнат, этот кортик? — кивнул Наби-Син на перевязь с кожаными ножнами. — Это необычное оружие. Когда ты в Натандеме сражался против меня, я сразу обратил на него внимание. Не поверил, что такое может быть. Но теперь вижу: в нём живёт магия.

— Кортик необычный, я давно заметил, — подтвердил я. — Он мне достался от одного человека, который не смог совладать с его норовом.

— Всё правильно, — Наби-Син скрестил руки на груди. — Белая магия шахсавара и твоего клинка нашли друг друга, но обычный человек никогда не почувствует каль-шарри. Ты сумел разбудить её.

— А что ещё необычного в кортике? — вино, купленное в Фарисе, было мягким, терпким и сладковатым.

— Такое оружие даётся в руки только тем людям, которых выбрали боги, — с серьёзным лицом ответил халь-фаюмец. — Они приходят в наш мир не сами, часто не по своей воле. Ты получил клинок, созданный с помощью железа, огня и магии.

— Поэтому, когда увидел его, решил служить мне?

— Если бы ты убил меня, то вряд ли, — усмехнулся Наби-Син. — Боги удержали твою руку, а значит, я правильно поступил, что принёс клятву.

Я задумался. Всё это очень интересно, только главный вопрос остался открытым: кто был последним владельцем кортика? Следуя логике, он точно бывший пират, став им по воле случая или по собственному желанию. Иначе бы откуда у капитана Хаддинга оказался такой удивительный клинок? Что он там говорил? Оружие овладевает его душой и требует крови? Так, кажется. Да, есть в этом кортике нечто дьявольское, но теперь я уверен: Хаддинг даже не подозревал, какую ценность держал в руках. Просто чувствовал, как ему трудно с ним, поэтому и отдал в оружейное хранилище. Боялся, что не совладает с жутким оружием.

Значит, последний хозяин по кличке Кракен жил очень давно, а когда умер, его удивительный кортик стал переходить от одного владельца к другому, но ни у одного из них не задержался. Смутные подозрения насчёт Кракена, давно одолевавшие меня, стали обретать конкретные очертания. Неужели он тоже пришелец как и я?

— Я хотел бы найти того, кому в последний раз подчинялся кортик, — негромко проговорил я. — Может быть, ты слышал о нём?

— Нет, бахрам Игнат, — покачал головой Наби-Син. — Избранные богами не обязательно должны владеть этим клинком. Их можно узнать по кинжалу, топору, секире или какому-нибудь амулету. Есть много вещей из железа, огня и магии. Но их обладатели тщательно скрываются из-за боязни или каких-то иных причин. Мало кто способен открыто заявить о своих претензиях и повести за собой людей.

— Ну что ж, у меня тоже нет желания менять мир, — я застегнул рубашку, заправил её в штаны, перепоясался. Для ночной прогулки по городу нужна простецкая одежда, но без оружия лучше не соваться. «Уничтожитель» и «Громовержец» нацепил на ремень. Надо бы кобуры для пистолетов приобрести, да нет таких под мои стволы. Видел нечто подобное у дарскийских пехотинцев, но большей частью они засовывали оружие за ремень или носили на плечевой перевязи патронной сумки. А вот чехлы уже шьют, но индивидуально под каждый пистолет.

— Ты ещё молод, бахрам Игнат. Даже не представляешь, как может измениться твоя жизнь, — улыбнулся Наби-Син, как будто сам уже был настолько стар, что мог рассуждать с высоты прожитых лет.

— В любом случае, торопиться не стану. Мне и так хорошо, — я хлопнул бывшего низарита по мощной груди и вышел вместе с ним наружу.

После полудня на «Тиру» вернулся Пегий. Ему удалось арендовать на неделю старое складское помещение за старым деревянным пирсом, заплатив всего пять «корон». И сразу же закупил овса и сена. Сейчас там остались двое молодых матросов. Будут присматривать за помещением, чтобы никто туда не совался. А когда туда приведут лошадей, поставим полноценную охрану.

Ближе к вечеру вахтенный доложил о прибытии в порт Рича и Гуся. Тотчас же я и Наби-Син вместе с десятком матросов переправились на берег.

— Купили? — спросил я, залезая по мокрой лестнице на пирс.

— Да, вместе с амуницией, — кивнул довольный Гусь. — Я не хочу без седла по улицам скакать. Задница до сих пор помнит, как мы из Невермута удирали.

— Ты бы видел, командор, как он для себя седло подбирал, — ухмыльнулся Рич. — Едва спас несчастного продавца.

Нам достались обычные рабочие лошадки, которые долгую скачку не выдержат, но доехать на них до виллы Эскобето вполне по силам. Я приказал завести животных внутрь ветхого сарая, готового завалиться от малейшего дуновения ветра, и спросил у матросов, кто останется караулить. Вызвались трое крепких парней, которых Пегий принял на службу в Акаписе.

— Ворота держать запертыми, вино не жрать, девок не водить, — предупредил я. Надеюсь, дисциплина, привитая шкипером, не улетучится враз из-за расслабленности. Кто знает, какие мысли могут посетить матросов экипажа, почувствовавших свободу. — Если вдруг появится портовая стража и начнёт излишне любопытствовать, не спорить и в драку не лезть, а дать сигнал на «Тиру». За вами будут приглядывать с корабля. Сразу предупреждаю: потеря лошадей означает провал боевой операции. За это без жалости вздёрну на рее на глазах всего экипажа. Всё понятно?

— Да, командор, — ответил за всех рыжеусый крепкий матрос. — Не извольте беспокоиться, не подведём.