Это решение значительно облегчило ее, и она удивлялась теперь, как могли быть сомнения на этот счет.
«Да и не оправдала ли бы она его?» — подумала Надежда Порфирьевна.
— Любовь слепа… Я знаю по опыту! — проговорила она мысленно и подсела к Кате.
VI
Сперва было Надежда Порфирьевна думала отказаться шить приданое для Людмилы Алексеевны, — ей тяжело бы встречаться с этим человеком в доме Сокольниковых, — но потом передумала. Она будет посылать для примерки мастерицу, которую возьмет в помощницы, и, таким образом, избегнет встреч. Наконец, и Людмилу Алексеевну можно попросить когда-нибудь заехать.
«Теперь не беда приехать к портнихе с незаконным ребенком!» — подумала с грустной улыбкой Надежда Порфирьевна.
А отказываться от такой выгодной работы она не хотела. Будь она одна, и разговаривать нечего, но с ней Катя… Надо и о завтрашнем дне подумать. От этой работы она отложит кое-что в заветный «Катин фонд» и наймет на лето комнатку где-нибудь за городом.
Прошло два месяца.
За это время Надежда Порфирьевна сшила много платьев: и визитных, и простых. Оставалось последнее — венчальное.
И как же похудела за это время Надежда Порфирьевна! С этой спешной работой приданого она совсем истомилась.
«Летом отдохну и поправлюсь. Зато хорошо наработала!» — утешала она себя, любовно поглядывая на свою Катю.
В жаркий день, в начале июня, Надежда Порфирьевна сидела за своей машинкой, заканчивая роскошное венчальное платье. Завтра оно будет готово, как раз за три дня до свадьбы.
С грустной улыбкой шила она это платье для той, которая выходила замуж за человека, лишившего ее венчального наряда, как в душную комнату вошла Людмила Алексеевна.
Она вошла, нарядная и тихая, словно стыдясь своего счастья, которое так и сверкало во всем ее существе: в лице, в глазах, в манерах и, кажется, в самом ее светлом костюме.
— Голубушка… дорогая. Что ж это? За что вы забыли меня? Ни разу не были!
Она поцеловала Надежду Порфирьевну, Катю и, присев около Надежды Порфирьевны, продолжала:
— Уж не сердитесь ли вы? За что же? Отчего вы не приходили примерять платья?
— Я, сердиться? Бог с вами, Людмила Алексеевна! — промолвила, чуть-чуть краснея, Надежда Порфирьевна. — Некогда было. Сами знаете: спешка.
— То-то… А я думала…
Лицо молодой девушки озарилось улыбкой.
— Но это… венчальное платье вы придете примерить? Милая! Приходите…
И с невольным эгоизмом бесконечно счастливых людей прибавила.
— Ах, если б вы знали, как я счастлива! Просто совестно.
— Вижу, вижу! — ответила Надежда Порфирьевна с тихой улыбкой. — Будьте всегда так счастливы! — горячо добавила она.
— Мы едем сейчас после свадьбы за границу… в Швейцарию, в Париж. К осени вернемся. Надеюсь, вы побываете у нас и Катю приведете…
«Глупенькая! Что она говорит?» — смущенно думала Надежда Порфирьевна.
Но она еще минут пять говорила, счастливая и радостная, о своем счастии, о том, какой хороший ее Виктор и как ее любит, и вдруг поднялась с места.
— А ведь он меня у ворот ждет. Звала его сюда к вам… Не пошел… Стесняется… Ну, до свидания… Так придете примерить венчальное платье? Придете? И на свадьбе будете? Вот вам и билет в церковь! Мы в Уделах венчаемся…
— Приду… приду…
И Надежда Порфирьевна крепко и как-то торжественно прижала девушку к сердцу и, сдерживая рыдания, прошептала.
— Пошли вам господь счастья!..
----------------
Источник текста: Собрание сочинений К. М. Станюковича. Том 3. — М.: Издание А. А. Карцева, 1897. С. 469–488.
