– Ну, с легкими все в порядке, – шутит врач. – Вы пробудете под моим присмотром еще несколько дней. А потом мы вас выпишем. Ну что, мамочка, пора кормить богатыря. Пока всех тут не переполошил.

Дни в больнице похожи один на другой. Капельницы, уколы – это мне. Леша здоров. Тревогу у Алены Александровны вызываю я. Наше пребывание в этом родильном центре оплатили свекры. Приходили извиняться за сына. Я заверила, что это не их вина, но на развод я подам.

На выписку Павел не приехал. Но освободил нашу квартиру. Свекры сказали, что мы можем там жить, пока все не утрясется.

Возвращаюсь в нашу квартиру. Все на месте. Только вещей мужа нет.

– Ну вот, приехали, – мама говорит нарочито бодро. – Мы с папой закупили продукты и кое-что на первое время.

– Я здесь не останусь.

Прохожу в спальню и укладываю Лешу на кровать.

– Завтра же подам на развод. И уеду домой.

– Ну и правильно, – серьезно кивает папа. – Мужик должен уметь держать штаны застегнутыми. Отдыхай.

– В больнице же отдыхала.

– Так, не спорь мне тут, – папа грозит пальцем. Вид такой суровый.

– Не буду. Только в душ схожу и сразу прилягу.

– Вот и правильно, – отец уходит, а мама остается присмотреть за внуком, пока меня нет.

Развестись оказалось не так просто. Общий ребенок, совместное имущество… Время на примирение. Но я была тверда в своем решении. Оказалось, что и другие две тоже развелись. Один загул и распалось четыре семьи…

Зато я о себе узнала много интересного. Мой муж… Мой любимый мужчина выгораживал себя. От его слов было физически больно.

– Ну не вышло из меня примерного мужа, – зло цедил Павел. – Кто же знал, что Игорь такой придурок. Так спалиться по тупому! Ирка там такая стерва. Неудивительно, что мужик в загул ушел.

– А я тоже стерва? – от обиды губы дрожат.

– А ты курица-наседка. Должна была сидеть дома и создавать семью. Я – мужик. Мне надо, понимаешь? А ты с пузом. И что мне было делать? Я в монахи не подавался.

– Но… – у меня просто нет слов.

– Ой, Тань, – отмахивается Павел. – Ты всегда была такой наивной. Твое пузо меня не возбуждало. Вообще чуть импотентом не стал с этой твоей беременностью. У меня потребности. Мне нужно было спустить пар. Ну гульнул, что такого?

– Ты слышишь себя? – я просто в шоке от таких слов.

– Да что вы все меня вечно воспитываете? Мужики, чтоб ты знала, Танюша, по своей природе полигамны. Нам самой природой положено. Чего вам, бабам, на жопе ровно не сидится?

– То есть ты бы и дальше мне изменял?

Молчит. Вижу, что злится. Но и не отрицает. Значит, по необходимости бы ходил налево. И так противно становится. Мерзко.

– Ты бы об этом не узнала.

Слушаю и ушам своим не верю. Павел во всем меня обвиняет! И женился, оказывается, только чтобы родители отстали. Бред какой-то! Этот незнакомый мужчина не может быть тем, в кого я влюбилась. Не может быть моим ласковым и нежным Пашей.

Суд назначил алименты. Свекры пообещали помогать по мере сил. Квартиру Павел нам с сыном не оставил. Свою половину суммы я положила на счет. После развода Павел ни разу нас не навестил, только на карту падали деньги. Свекры тоже как-то быстро устали от внука. Звонки становились все реже, пока не сошли на нет.

А когда бывшему предложили работу за границей, то мы и вовсе были вычеркнуты из его жизни. Ну и пусть с ним. У меня есть маленькое чудо. Любимый сын. Он смысл моей жизни. Ради него я держу себя в руках и, стиснув зубы, иду дальше. Сами справимся со всем.

Когда-нибудь Павел пожалеет, что бросил сына, но будет уже поздно. Пусть я наивная идеалистка, но я верю, что и хорошее, и плохое возвращается.

Михаил

– Идиоты! – в моем кабинете проходит якобы совещание. – Кретины! Разгоню всех к чертовой матери!

На этом цензурные слова у меня заканчиваются. Очень хочется собственными руками свернуть проштрафившимся их безмозглые головы. Зачем они им? Все равно ведь не думают!

– Прокололись, как пацаны зеленые! – грохаю об стол кулаком так, что вода из стакана выплескивается. – Кому лень мозгами шевелить, можете валить охранниками в супермаркет!

Передо мной стоят, вытянувшись по струнке, четверо косячников. Едва не провалили дело. У всех четверых прекрасная подготовка и идеальная репутация. Была.

– Босс, ну обошлось же все, – мямлит один из этих придурков.

– Пулю башкой бы словил, я бы посмотрел на тебя, как обошлось! Пошли вон! Чтоб глаза мои вас не видели! Тупицы, чтоб вас!

Мужики молча покидают мой кабинет. Знают, черти такие, что их вина. Расслабили булки, сволочи. В моей фирме работают лучшие. Профи. А не качки, вся задача которых создавать картинку. Их задача – не лезть в драку, а сделать так, чтобы драки не было. Но иногда случаются накладки. Хотя случайных людей у меня не бывает. Все с подготовкой, выучкой. Мы тут не в бирюльки играем. Наше дело – охранять задницы важных персон. И одна такая задница вчера поздно вечером чуть не пострадала. Чудом только этим придуркам бошки не оторвал.

– Михаил Дмитриевич, чаю? – в кабинет заглядывает мой секретарь.

Потрясающая женщина весомых достоинств. Работает на меня уже семь лет и на все мои оры даже бровью не ведет.

– Опять с ромашкой? – кривлюсь. Ненавижу ромашковый чай.

– С мятой, Михаил Дмитриевич, – улыбается Тамара Юрьевна. – Я уже заварила. Сейчас принесу.

Что бы я делал без этой святой женщины? Понятия не имею. Но Тамара Юрьевна идеальный работник. Всегда собранная, в идеальном деловом костюме или платье, каре на черных волосах уложено волосок к волоску. Эта женщина в свои пятьдесят с хвостиком любой молодухе фору даст по части работы. В делах такой порядок, что только диву даюсь. Всегда профессиональная и вежливая.

Я ее как на собеседовании среди молоденьких вертихвосток увидел, так сразу понял – надо брать! Потому что мне нужен был работник, а не украшение с ноготками и сиськами. И ни разу о своем выборе не пожалел.

Дверь снова распахивается и вплывает Тамара Юрьевна с подносом в руках. Проходит по кабинету и опускает его на стол.

– Михаил Дмитриевич, вашего ора когда-нибудь не выдержат либо стекла в кабинете, либо сосуды в вашем теле, – говорит, расставляя чашки, какие-то сладости и френч-пресс, – либо нервные системы подчиненных.

– Нехер со слабыми нервами ко мне соваться, – бурчу недовольно, а сам взглядом сверлю стеклянный чайник, в котором плавает чай с мятой. Это же просто трындец! Директор охранной фирмы пьет чай с мятой. Но попробуй пойти против Тамары Юрьевны… Кажется, одна она меня и не боится. – Принцессы… – следующее слово проглатываю.

Не могу матом при ней. Хотя знаю, что всю мою цветистую речь она слышала. Каждое слово.

Секретарь наполняет чаем одну чашку и передает мне. Вторая для нее. Это у нас уже свой ритуал такой. Я уже говорил, что она идеальная женщина?

– Парни и так осознают свою вину, – Тамара Юрьевна усаживается в кресло для посетителей. Смотрит на меня внимательно светло-карими глазами. – Но для профилактики полезно. Все-таки клиент очень серьезный.

– Я их квантовую физику учить заставлю, – ворчу, отпивая чай. Ну хоть не ромашковый. Сомневаюсь, конечно, что мята может меня успокоить. В горле пересохло, пока орал. А на работе я, считай, и не пью.

– Зачем? – идеальные брови выгибаются в удивлении.

– Чтобы качали не только мышцы, но и мозги. Тамара Юрьевна, может нам библиотеку в придачу к спортзалу и тиру организовать, а, как думаешь?

– Интеллект ваших сотрудников не вызывает сомнений. Обычно. Но чтение, безусловно, полезное занятие.

– Тамара Юрьевна, сколько этой дряни, – киваю на чайник, – надо выпить, чтобы подействовало?

– Если брать ваши габариты и образ жизни… – секретарь делают паузу и заканчивает, – то вы столько не выпьете за всю жизнь.

– Так какого черта ты мне всегда подсовываешь эти успокоительные чаи? – спрашиваю недовольно.