О-о, с каким удовольствием я бы расплатилась за свои опоздания. Можно прямо сейчас. Сделала шаг ему навстречу, но мужчина отскочил, словно ошпарился.

– Я тебя предупредил, – бросил он, уже сбегая по лестнице.

Что ты будешь с ним делать? Неужели сердце сосновского медведя занято?! Поэтому он так упрямо сопротивляется моим чарам? Полезно бы навести о нем справки.

Не спеша я оделась, привела себя в порядок и выпила кофе. Велосипед оседлала только с третьей попытки и, вцепившись в руль, неуверенно покатила в сторону администрации. Где она находится, я представляла слабо, но общий вектор движения был понятен. Сложно ошибиться, когда в поселке лишь одна главная улица.

Медленно крутила педали и вежливо кивала попадавшимся на пути людям. Открыв рот, они провожали меня удивленными взглядами. Их можно понять. Не каждый день на ржавом велосипеде едет эффектная женщина в облегающем летнем платье, а впереди в корзинке стоит большой саквояж, на котором восседает черный кот.

Уголька решила взять с собой. Для солидности. Коты – это просто животные. Но разве попрешь против людских домыслов? Проще соответствовать.

Чудом нигде не свалившись, я успешно припарковалась у здания администрации. Подхватила свой элегантный кожаный саквояж и, дав команду Угольку следовать за мной, зашла внутрь.

У стола вчерашней тучной дамы, которая столь нелюбезно меня встретила, щебетала стайка женщин. Я отчетливо расслышала слова «ведьма» и «бедный Михаил Сергеевич». Недовольно цокнула: прямо-таки и бедный?

Как только мое присутствие обнаружилось, разговоры тут же прекратились. На меня нацелились оценивающие взгляды.

– Мы с вами вчера так и не познакомились, – добродушно обратилась я к сотруднице администрации.

– Татьяна Ивановна, – вежливо произнесла она и тут же шикнула на остальных, чтобы расходились.

Женщины не стали задерживаться, и я мило им улыбнулась на прощание. Познакомлюсь позже. Время есть.

– Алла Анатольевна, вас проводить в кабинет?

Я милостиво кивнула и последовала за ней. Я ожидала кабинета, похожего на обитель мэра, но в итоге получила крохотную каморку с одним грязным окном. Видя мой недовольный взгляд, женщина стушевалась и уточнила, что именно Михаил Сергеевич распорядился меня сюда поселить. Ну, если сам мэр сказал, то куда уж мне спорить.

Я отпустила свою спутницу и, пару раз чихнув, осмотрелась. Придется немного поработать. Как там говориться? Убирать грязь не стыдно, стыдно жить в грязи. Оставив Уголька обнюхивать углы своего нового рабочего места, я направилась на поиски санузла.

Спустя десяток минут я отчаялась и уже решила, что была слишком оптимистична, рассчитывая его тут обнаружить. Но неожиданно нашла. По соседству ютилась крохотная кладовка с ведрами и тряпками. Набрала воды и, вооружившись шваброй, пошла обратно.

На пути, как назло, столкнулась с Михаилом Сергеевичем. Он шествовал в сопровождении серьезного мужчины в пиджаке. Разминуться в узком коридоре было довольно сложно, поэтому мне пришлось остановиться. Поставила ведро с водой позади себя и, облокотившись на швабру, решила пропустить парней. Широко улыбаясь, я поздоровалась с незнакомцем.

Высокий, симпатичный, слегка в возрасте. Неплохо! Только он все равно уступал моему избраннику.

– Михаил, я не знал, что у вас работают такие уборщицы, – обратился он к мэру, останавливаясь возле меня.

– Это ведьма, Сергей Борисович, – буркнул мэр, сверля меня недовольным взглядом.

– Ах, ведьма! – обаятельно улыбнулся мужчина в пиджаке. – И ты молчал? Позвольте представиться: Исаев Сергей Иванович. Областной депутат.

– Алла Анатольевна, – сообщила я в ответ и тоже мило улыбнулась. – Ведьма на практике.

– И почему же уважаемая ведьма ходит со шваброй? – поинтересовался Сергей Борисович.

– Представляете, забыла метлу дома, вот придется швабру приручать, – пошутила я.

Ну не говорить же правду?!

– Несолидно как-то, – неодобрительно покачал головой мужчина. – Дам распоряжение, выдадут вам новую метлу. Михаил, займись.

У того аж желваки на челюстях заходили ходуном.

– Спасибо, Сергей Иванович, буду ждать, – поблагодарила я за совсем не нужную мне вещь.

– Я обязательно еще заеду. Проверю, как у вас тут дела.

– Разумеется, – все так же мило улыбаясь, ответила я.

Одарив меня напоследок долгими взглядами, мужчины удалились. Один взгляд был горячий и полный заинтересованности, а второй – холодный и угрюмый.

Полдня я приводила кабинет в порядок. Проветривала, оттирала и скоблила. Намучилась знатно! Зато в нем теперь можно находиться без риска для здоровья. Эх, как было бы шикарно, если бы ведьмы умели силой мысли убираться! Жаль ничего подобного и в помине нет.

Про ведьм много сказок ходит, но по факту мы не всесильны и очень ограничены в своем колдовстве. От обычных людей отличаемся лишь тем, что умеем собирать энергию природы и передавать ее либо через кончики пальцев, либо в виде слова. Последнее категорически не приветствуется: затратно, неэффективно и опасно.

За устные проклятия или благословения можно отхватить огромный штраф и остановку деятельности. Доказать, правда, словесное деяние весьма непросто. Но есть среди ведьм такие, кто в силах отследить виновницу. Поэтому люди не спешат понапрасну обвинять нас в своих неудачах, ссылаясь на проклятья. Пойдешь в суд без доказательств – накажут. А оплатить услуги той, что может их предоставить, – дело затратное.

Да и нам, ведьмам, все эти сложности с устным колдовством ни к чему, поэтому работаем по заветам прабабок. Готовим зелья и насыщаем их силой через пальцы. Столетиями создавались уникальные рецепты под каждый житейский случай. Зелье требует минимум энергии от ведьмы, которая, сливаясь с компонентами, делает его очень действенным.

 Кроме стандартных умений, варки эликсиров да меткого слова, у каждой ведьмы имеется уникальный врожденный талант. Кто-то умеет локально управлять погодой или передвигать предметы. Другим гадания да предсказания удаются. Мне же досталась совершенно беспутная вещь – обостренная интуиция. Я чувствую противоречия и закономерности там, где их не видно с первого взгляда.

Поэтому и надеялась устроиться в сыск, помогать сотрудникам органов в раскрытии преступлений. Скрипнула зубами, вспомнив, что лишилась долгожданной стажировки в следственном отделе. Зачем мне бесполезная практика в глухой деревне? Чему я тут научусь? Протяжно выдохнула. Делать нечего.

Я разложила свои рабочие инструменты и села ждать первых посетителей.

К моему удивлению, никто в кабинет даже носа не показал. Неужели населению действительно не нужна моя помощь? К обеду желудок начал неуверенно поскуливать. Пора выбираться из своей каморки и узнавать, где можно покушать. Не домой же ехать, в самом деле!

 Татьяну Ивановну застала на ее рабочем месте в компании тарелки ароматных пирожков, спрятанных в ящик стола. Судя по всему, еще совсем недавно их было гораздо больше.

– Приятного аппетита, – вежливо пожелала я.

Она вздрогнула и попыталась спрятать пирожок. Но поняв, что ее застукали, залилась румянцем и начала оправдываться:

– Ничего не могу с собой поделать. Как вижу булочку – в голове мутится. Пока не съем, не успокаиваюсь, – закончила она печально, откусывая очередной кусок.

Я внимательно посмотрела на пышную женщину. Да, коварная эта вещь – булочки. Вот он, мой шанс! Подтянула свободный стул поближе к даме и завела осторожную беседу.

– Татьяна Ивановна, а почему ко мне никто не приходит? Неужели помощь не нужна?

Женщина замялась, а потом как на духу выпалила:

– Так боятся вас. С дедом-то что сотворили! Местные уже разнесли эту историю.

Эх, вот знала, что гадкий старик мне еще аукнется. Но не сидеть же из-за него без работы! В деревне хоть и немного жителей, но мне любой опыт пригодится. Нужно везде искать возможности.

– Да, с дедом неудобно вышло, – протянула я. – В свое оправдание хочу заметить, что он у вас тот еще грубиян.