Я засмеялась и пошла умываться. Пока чистила зубы, рассматривала двор, сад, хозяйственные постройки. Все было в запустении. Но в огороде наблюдался полный порядок — видно, о пропитании Петрович заботился. Молодец, хозяйственный мужик. Умывшись, я снова вернулась к Димке.

— Как вчера посидели? — спросила я. — Удалось что-нибудь разузнать?

— Да. Хозяин наш, Андрей Петрович — точно внук того самого отца Кирилла, у которого скрывались дедушка Митя с сестрой. — Димка отложил топор и принялся складывать наколотые дрова в поленницу.

— Он что-нибудь про это рассказывал?

— Нет, он про те времена мало что знает. Деда своего, ну, отца Кирилла, он и не видел никогда. А отец, Петр Кириллович, в те стародавние времена еще мальцом был, мало что соображал. Но вот что интересно... — Димка понизил голос почти до шепота. — Хозяин наш, Андрей Петрович, рассказал, что жил у них в деревне мужик один — Притыкин Алексей. Так вот бабы судачили, что мать его, Варвара, родила Лешку от барина Алексея Николаевича, от моего прадеда, значит. Алексей этот после войны в деревню вернулся с молодой женой. Сынишка у них здесь родился, а года через два подались они все в город, и старуху-мать с собой прихватили. С тех пор о них никто ничего не слышал.

— Вот! — даже обрадовалась я. — Выходит, у тебя есть родственник, он же конкурент. Я же говорила, что кто-то покушается на твое наследство! А ты не верил!

— Да какое наследство, что ты, ей-Богу? Ни о каком наследстве речь вообще не идет. К тому же о существовании Мари Бессьер я сам узнал только недавно.

— Димыч, ты до недавнего времени и про кулон ничего не знал. Что с тебя взять? А кто-то другой, пооборотистей тебя, может, много еще чего знает, о чем ты и не догадываешься. Короче говоря, не спорь, а лучше скажи: ты про захоронку у хозяина не спрашивал?

Димка покосился на окна дома и, снова понизив голос, тихо произнес:

— Вообще-то пока не спрашивал, мы же вроде отдыхающими прикинулись. Давай-ка не будем торопить события и посмотрим по обстоятельствам.

Хозяйственный Фира сновал между кухней и горницей, поднося все новые и новые блины, которые и так уже высились в центре стола аппетитным столбиком.

К блинам наш хозяин подал сметану и варенье, а Фира выставил баночку красной икры, ради которой, очевидно, и затевалась вся эта утренняя канитель.

— Эффектно, Фира, ничего не скажешь, — похвалил Димка и, ухватив верхний блин, засунул его себе в рот.

— Как-как вы сказали... Фира? — удивился Андрей Петрович и уставился на Димона.

Я тоже посмотрела на него с осуждением: уж коли памяти нет, нечего было врать про тестя.

— Как странно вы тестя называете... — Петрович переводил взгляд с Фиры на Димку и обратно. Последний прикусил язык и не нашелся, что ответить.

— Это я так в детстве называла Ферапонта Семеновича, когда еще плохо говорила, — пришла я на помощь другу, — а теперь все родственники его называют Фирой.

— Погодите, погодите, что-то я совсем запутался, — сказал хозяин. — Вы сейчас отца назвали по имени отчеству, а вчера Дмитрий сказал, что приехал с женой и тестем. Или я что-то не так понял?

Теперь настал мой черед молча хлопать глазами.

— Хватит уже меня обсуждать. — Фира в фартуке и с полотенцем на плече вышел из-за занавески и потребовал, чтобы все сели наконец за стол. — Я с утра у сковородки стою, и никакого почтения к моим стараниям, — ругался он. — А я, между прочим, порадовать вас хотел. — Фира положил кусок масла на самый верхний блин, и оно тут же начало таять. — А ты, Петрович, не волнуйся, все у тебя с головой нормально, ничего ты не напутал, просто мы так прикалываемся.

— Что делаете? — не понял Петрович.

— Эх, Петрович, отстал ты от жизни, неси лучше самовар. — Судя по фамильярности, с какой Фира разговаривал с нашим хозяином, выпечка блинов их сильно сблизила.

Самовар принес и поставил на стол Димка, а Фира принялся накладывать всем на тарелки блины, икру и масло.

— Очень вкусно, — сказала я, проглотив первый кусок.

— Просто восхитительно! — восторгался Петрович. — Пища богов! Ой, Господи, прости меня, грешного, что поминаю имя твое всуе.

— Петрович, к вам, кажется, гости, — Димка кивнул в сторону окна.

Вдоль забора по направлению к калитке двигался забавный мужичок с большой корзиной грибов — этакий дед Щукарь в ватнике и зимнем треухе. Это летом-то! Он поднялся на крыльцо, протопал через сени и, скромно постучав в дверь, образовался на пороге.

— Здравствуйте, — молвил он, — хлеб да соль.

— Заходи, Митрич, — пригласил его хозяин, — выпей с нами чаю да блинов отведай.

Митрич вылез из сапог и, как был в ватнике и шапке, пошел к столу.

— Степан Дмитриевич, ты б разделся, поди, лето на дворе, — сказал хозяин.

Забавный старичок послушно снял свою одежонку, повесил ее на крючок возле двери и двинулся было опять к столу, но подумал немного и снял шапку, потом подумал еще и спросил, можно ли помыть руки. Наконец он угнездился за столом и уставился на горку икры, которую ему положил на тарелку Фира вместе с блинами.

— Митрич, ты что смотришь, икры, что ли, никогда не видел? — весело спросил Андрей Петрович.

— Видел. Почему не видел? Селедочную видел, лягушачью видел, а такую не видел.

— Ну, посмотрел и хватит, ешь лучше.

Митрич осторожно подцепил вилкой несколько икринок и, с опаской отправив их в рот, пошамкал губами:

— Соленая... — улыбнулся он. — А я смотрю, Петрович, у тебя гости.

— Да вот Бог послал мне радость, — тоже разулыбался хозяин.

— Гости — это хорошо, — согласился Митрич, — а я тебе грибков принес. — Он кивнул в сторону корзины. — Чуть свет сегодня в лес отправился. Ух, и пропасть же грибов этим годом. Мы с тобой, Петрович, и насолим, и насушим их на всю зиму. А вы, гости дорогие, за грибами не собираетесь? Сегодня уже не ходите, не стоит. Завтра поутру лучше, пока еще никто не собирал. А то, смотрю, в наш лес люди из города за грибами приезжать начали. Сегодня, к примеру, иду я по лесу и думаю, что уж я-то первый в лес пришел, все грибы — мои. И что бы вы думали? Натыкаюсь на просеке на машину.

Большая такая машина — не нашенская, иностранная. Ну, это ж надо... раньше меня приехали.

— А может, это не грибники были? — Я пододвинулась ближе к Митричу.

— Да нет, говорят, что за грибами приехали. Однако удивительно мне, что девица уж шибко нарядно одета была для грибов-то. Мужика я, правда, не видел, он в кусты ушел, как только я появился. — Митрич горестно вздохнул. — Вот теперь и кумекаю, когда же это нужно вставать, чтобы в лесу первым оказаться. Или уж совсем не ложиться?

— Митрич, успокойся. — Хозяин подал ему стакан чая. — Всех грибов не соберешь. Хватит и того, что есть.

Но Митрич с сомнением покачал головой. Было видно, что в этом вопросе он придерживается иного мнения.

Когда завтрак был окончен и наш хозяин со своим другом отправились в сени разбираться с грибами, мы открыли малый совет на тему: «Что это за грибники объявились в здешнем лесу? »

— Итак, — начал Димка, — Митрич сказал, что видел в лесу иномарку, в которой сидели двое. Вернее, там сидела одна девушка, а мужчина прятался в кустах.

— Наш-то один был, ну, в «БМВ» который, — встрял Фира.

— А может, и не один... — Я придвинулась ближе к столу. — Может, девушка на заднем сиденье лежала для конспирации?

— Все может быть. — Димка потер подбородок. — Но, с другой стороны, это могли оказаться совершенно другие люди. — Он встал из-за стола, подошел к двери и прислушался. В сенях о чем-то спорили Петрович с Митричем.

— Конечно, этого исключать нельзя, но...

— А что, если в лес в разведку сходить? — загорелся Фира. — Оденусь, как Митрич, прикинусь местным — меня никто и не узнает.

Фира подскочил к вешалке, стянул с нее ватник и, обрядившись в Митричевы шмотки, действительно стал поразительно похож на деревенского мужика. Мы тихонько засмеялись.