— Можно?

— Да, да, ждем-с! — пригласила его Яна.

Рустем поднялся с пола и расплатился. А Яне пришла в голову умная мысль.

— Молодой человек, посмотрите, пожалуйста, на эту картину, — повернула она к нему творение Олеси.

— Ну? — вылупился тот.

— Посмотрите внимательно. Может, напоминает что-то? Какой-нибудь знакомый пейзаж? Знакомый дом? Ну же! Соберитесь! Вы же местный житель, а это делал местный художник.

Парень внимательно посмотрел на пейзаж, поняв, что от него требуется, и честно ответил:

— Нет, таких домов, такой речки здесь поблизости нет.

— Ты хорошо посмотрел? — спросил Рустем.

— Очень хорошо, я живу здесь с рождения, и все в округе хорошо знаю, — ответил официант, откланялся и тут же испарился со своими пятьюстами рублями.

Яна ползком добралась до тележки и приподняла накрахмаленное полотенце.

— Что Бог послал? — спросил Рустем.

— Особо не забалуешь, — сразу же остудила его пыл Яна. — Две булочки, два порционных кусочка масла, два, нет, четыре тоненьких кусочка ветчины, омлет, браво! Мы угадали, и два йогурта, — перечислила Яна.

— Сойдет, — откликнулся Рустем.

Друзья присели за деревянный столик и стали поглощать завтрак. Яна, не отрывалась от картины, роняла еду на колени, но ее это не волновало нисколько.

— Ты с ума сойдешь, прекрати смотреть, ничего там нет, — жуя, сказал он.

— И все-таки… надежда умирает последней.

— Не может быть в такой картине глубинного ребуса, все должно лежать на поверхности, чтобы мы догадались, — возразил Рустем.

— Если Шимякин проверял, а он не дурак, значит, она должна была как-то завуалировать… Знаешь, о чем я подумала? — внезапно спросила Яна.

— О чем?

— Текст не зашифрован, — начала перечислять она.

— Нет.

— В картине никаких словесных зашифровок нет, как ни смотри.

— Нет, — согласился Рустем.

— Значит, надо искать в чем-то другом.

— Какая же ты упрямая! В чем?

— В красках, — сказала Яна, хрустя бутербродом. — Она могла сказать что-то красками.

— С этого момента поподробнее.

— Вот дом наверху, который выделен…

— Ну?

— Почему у него желтая крыша? — спросила Яна.

— Почему?

— А это намек. Желтая крыша, желтый дом, что?

— Сумасшедший дом?

— Точно! А вот посмотри на речку, видишь?

— Что? — не понял Рустем.

— Четыре рыбки, просвечивающие сквозь воду! — пояснила Яна.

— Теперь вижу, — проглотил еду он.

— Четыре? Тебе ничего не говорит это число?

— Четыре жены.

— Точно! А видишь, что с одной рыбкой?

— Она красная.

— Точно! Красная! Символ крови! Она страдает, она мучается! И она — рыба! Она не может сказать! Она надеется на нас!

Яна закончила свое импульсивное выступление и ждала критики. Но ее не последовало.

— Ты — гений! — сказал Рустем.

— Серьезно? — осторожно поинтересовалась она.

— Как никогда!

— Так ты веришь мне?

— Ты так четко подметила все это по цветам. Эта кровавая рыба, желтый дом… Теперь и я все это вижу. Заканчиваем завтрак, я заедаю все таблетками, и мы едем…

Яна кинулась к нему на шею и поцеловала.

— Пока не скажем Владимиру? — поинтересовался он.

— У него сейчас серьезное расследование двойного убийства, не будем отвлекать его красными рыбками, пока не все проверили, — ответила Яна.

Рустем поднял местный телефон и попросил вызвать такси.

— Извините, но следователь пока запретил уезжать, — промямлил женский голос на том конце трубки.

— А мы не уезжаем, мы совершаем прогулку, — успокоил ее Рустем, доставая флакон с таблетками и, не считая их, проглотил горсть.

— В принципе я готов, — обернулся он к Яне.

Яна успела переодеться в ярко-красные бриджи и розовую футболку. На ноги она надела сабо из лакированной кожи бирюзового цвета, никак не подходящие по цвету к ее наряду, но прихватила сумочку такого же цвета.

Рустем выглядел, как всегда, скромно и со вкусом — черные джинсы и белоснежная фирменная рубашка. Такси, поданное к гостевому дому, представляло из себя девятую модель «Жигулей», по периметру покрытую ржавчиной и грязью проселочных дорог.

— Куда едем, молодые люди? — спросил у них шофер — мужичок лет пятидесяти, с загорелой кожей и фактически лысой головой.

— В местный сумасшедший дом, — ответила Яна.

Мужичок почесал затылок.

— Почему-то я не удивлен, — попытался пошутить он.

— Вот и славно! Тогда вперед! — серьезно ответила Яна, не реагируя на местный юмор.

— Подождите, дайте подумать… у нас не так уж и близко этот дом-то… Куда же у нас психов-то отвозят?

— Вы не знаете? — почти с угрозой в голосе спросила Яна.

— Я вспоминаю… кажется, знаю.

— Так кажется или знаете?

— Все! Знаю! Что вы кипятитесь? Хотя я замолкаю, вы едете в специфическое место.

— Мы не сумасшедшие! — гордо заявила Яна, располагаясь на заднем сиденье.

— Верю, — не очень уверенно ответил водитель и завел мотор, дождавшись, чтобы Рустем тоже занял место в машине.

— Сколько нам ехать? — спросил он.

— Минут тридцать, — ответил водитель и завел вечные «Черные глаза» в своей аудиосистеме.

Яна внимательно посмотрела в черные глаза напротив и спросила:

— Рустем, а что мы там скажем?

— Я, кстати, думаю над этим вопросом, и ничего умного в голову пока не идет. Спросить, есть ли там родственники Олеси? Самое глупое! Нам никто ничего не скажет, заведения такого типа закрыты, а мы даже не знаем ее фамилии.

Яна смотрела в окно на проносящиеся мимо поля с работающими людьми.

— Мы зря едем? Это, кажется, единственный шанс ей помочь.

— А давай мы тебя заложим туда? — предложил Рустем, и машина нерезко вильнула влево и выровнялась на месте.

— А почему меня? — удивилась Яна. — Таблетки ешь ты, и проблемы с психикой у тебя. Ты и ложись!

Машина сделала резкий крен вправо.

— Кто же меня просто так положит?

— Хочешь, я напугаю тебя, у тебя случится обморок, и ты разыграешь какой-нибудь приступ? — весело предлагала Яна.

Шофер покосился на них в зеркало заднего вида.

— Ребята, давайте спокойно поедем? Пожалуйста, сейчас только никого не пугайте раньше времени.

Яна на мгновение замолчала, снова погружаясь в созерцание пейзажа за окном.

— Скажите, а здесь есть где-нибудь банкомат? — спросил Рустем.

— Что? — испуганно покосился на него шофер.

— Где деньги можно снять, — пояснил Рустем.

— А, сбербанк… есть один по дороге.

— Можно туда заехать? — спросил Рустем.

— Как скажете… пятьсот рублей в час, и я весь ваш, — криво улыбнулся шофер, но по нему было видно, что от этих гостей, то есть клиентов, то есть все же пациентов психушки, он хотел бы избавиться побыстрее. Яна даже удумала закатить обморок и пару приступов, чтобы он еще и приплатил им по пятьсот рублей за то, чтобы они покинули его машину.

— Ты что-то задумал? — обратилась она к Рустему. — Зачем тебе деньги? Я могу добавить.

— Знаешь, в Москве очень многие проблемы решались с помощью безналичных переводов средств. Я мог решить любой вопрос, не выходя из дома. Можно попробовать эту же тактику и здесь, только здесь народ простой и деньги, конечно, возьмут наличкой.

— А это идея, — ответила Яна.

Давно Яна не видела таких больших глаз, как у девушки в местном и единственном отделении сбербанка. А всего-то — девушка увидела количество нулей на счете у Рустема. Она тут же начала сбиваться, говорить невпопад, покраснела и очень долго всматривалась в его счет, шевеля губами, словно пытаясь сосчитать вслух.

— Сколько будете снимать? — спросила она, заикаясь и тут же исправляясь: — У нас сейчас в кассе всего пятьдесят тысяч рублей, извините… Но если заказать деньги, то их могут подвезти через день…

— Я думаю, пятидесяти хватит, — ответил ей Рустем, как всегда, располагающе улыбаясь.