Ну и драму они тут развели! «Предательство», «соратники». Не знаю, как Лихачёва вела занятия, но атмосфера у них здесь боевая.

— И в чём же заключался обман? — поинтересовался я.

— Как это — в чём? — пожал плечами Уцуширо. — Вы сами только что подметили. Снюс, вейп, пластыри. Большая часть сидящих здесь, хоть и бросили сигареты, но продолжают закидывать себя никотином.

— Допустим, — кивнул я. — Многие сорвались, я могу это понять. Но зачем вы устроили этот акт протеста? К чему этот бунт? С чего вы взяли, что начать снова курить сигареты — это лучшее решение.

— Это справедливо! — решил поспорить со мной Уцуширо.

— Справедливо по отношению к кому? — усмехнулся я. — По отношению к вашим лёгким и сердечно-сосудистой системе точно несправедливо. Неужели вы решили, что таким образом можете отомстить тем, кто заменил сигареты на другие источники никотина?

В зале воцарилась гробовая тишина.

— Ну… — вновь заговорил Уцуширо Коуга. — Приблизительно так мы и считали.

— Кацураги-сан, а я совсем не согласна с Уцуширо-саном! — встряла Катобаяши Хисэ. — Ну да, допустим, мы перешли на другой никотин. Но теперь мы хотя бы лёгкие не травмируем!

— Вы сильно ошибаетесь, Катобаяши-сан, если полагаете, будто теперь ваш организм совсем не получает никакого вреда, — ответил я. — Итак. Моё предложение будет следующим. У вас одна минута на раздумья. Если кто-то решил, что точно не будет бросать курить — это ваше право. В таком случае покиньте кабинет. Если передумаете и вновь поймаете мысль, что вам нужна помощь с отказом от никотина — приходите лично ко мне. Я помогу. Минута пошла.

Я засёк время и вышел вместе с Лихачёвой Хикари в коридор, чтобы не смущать своим присутствием пациентов.

— Вы… Довольно жёстко с ними, Кацураги-сан, — подметила она.

— А как вы полагали? — усмехнулся я. — Избавление от зависимости — это очень непростая задача. Если человек не может сам себя заставить, то ему нужен авторитет. Кто-то, кто сможет продавить его.

— А разве это правильно? — нахмурилась Лихачёва. — Ведь в таком случае вы делаете выбор за них.

— Это совсем не так, — помотал головой я. — Силой их сюда никто не загонял. Если они пришли в ваш кабинет по борьбе с никотиновой зависимостью, значит, сами хотели бросить это занятие. Решение они приняли самостоятельно, но воли им для этого не хватает. Этим людям нужна помощь. Но насильно никто никого держать не будет.

— Поняла вас, Кацураги-сан, — улыбнулась Хикари. — Согласна. Кажется, минута уже прошла. Может, пора вернуться?

— Да, пойдёмте, — ответил я и прошёл назад — в кабинет.

Пока нас не было, пациенты открыли форточки, чтобы проветрить помещение. Как ни странно, пока что никто из присутствующих не решился покинуть зал.

Что ж, значит, ещё не всё потеряно. Мне есть за что побороться.

— Рад, что вы решили проявить силу воли, — похвалил их я. — А теперь послушайте небольшой рассказ. Думаю, про курение вам Лихачёва-сан уже много раз рассказывала. И с его последствиями вы прекрасно знакомы.

— Про электронные сигареты мы тоже уже говорили, — добавила Лихачёва. — И про «айкос» — про тление табака.

— Хорошо, — кивнул я. — Однако, вижу, почти всем присутствующим кажется, будто другие формы никотина безопаснее.

— Я этого не говорил! — встрял Уцуширо Коуга.

— Однако вы все сразу же вновь начали курить, будто затаили обиду, что двое других пациентов начали использовать более «безопасный» источник никотина, — я намеренно сделал акцент на слове «безопасный».

— Если честно, Кацураги-сан, я долго колебался — уходить из зала в течение той минуты или нет, — заявил Уцуширо Коуга. — Как по мне, уж если курить — так обычные сигареты. И не выпендриваться всякой современной ерундой! Безопасности они, видите ли, ищут!

— Уцуширо-сан, — перебил его я. — Повежливее. Вы забыли, что у нас профилактическое собрание?

— Простите, Кацураги-сан, — почесал затылок он. — Просто говорю то, что думаю.

— Вы правы лишь в одном. Никакой безопасности в этом процессе нет, — произнёс я. — Для лёгких — да, не спорю. Если никотин попадает в организм через другие органы, то ваша дыхательная система не страдает. Однако то место, с которым контактирует табак, подвергается не меньшему повреждению. И не стоит забывать, что сам никотин крайне пагубно влияет на организм в любом виде.

— Кацураги-сан, а чем может быть опасен обычный мешочек с табаком? — поинтересовалась Катобаяши Хисэ. — Это ведь — не дым. Я его не глотаю. Просто держу во рту полчаса, а потом достаю.

— Катобаяши-сан, — вздохнул я. — Вы в курсе, что входит в состав порошкового табака, который сейчас именуют «снюсом»?

Этот вид табака тоже запрещён к продаже в Японии, но ничто не мешает людям купить его на чёрном рынке. Правоохранительные органы активно с этим борются, но всё равно ищущий всегда найдёт множество предложений о продаже любого вида табака.

— Ну… Сам табак и вкусовые добавки? — предположила она.

— Верно, а ещё соль и сода. Но проблема не в последних двух. А в химических веществах, которые входят в эти вкусовые добавки. Да и в самом табаке. Вы ведь чувствуете жжение, когда используете такой вид никотина?

— Да, под губой жжёт, — ответила она.

— Разве это не означает, что там уже идёт повреждение? — усмехнулся я. — Послушайте внимательно, как действует такой никотин. Как только вы помещаете этот мешочек в ротовую полость, находящиеся там вещества раздражают слизистую, происходит расширение сосудов и никотин попадает через капилляры в кровоток. Причём довольно быстро. Хроническое повреждение может вызывать заболевания ротовой полости.

— Но ведь только ротовой, правильно? — спросила Катобаяши Хисэ.

— Катобаяши-сан, вы помните, с какими жалобами приходили ко мне изначально? — спросил я. — Если разрешите, я мог бы озвучить ваш пример, чтобы всем было понятно. Если нет — закроем тему.

— Ничего страшного, говорите! — кивнула она.

— Ротовая полость, миндалины, глотка, желудок и пищевод — всё это взаимосвязано. Вы ведь тогда обратились ко мне с просьбой вылечить хронический фарингит, верно? — объяснил я. — Если в ротовой полости будет изменена среда, и бактерии начнут размножаться без какого-либо контроля, заболевание снова вернётся.

— Ой… — испугалась Катобаяши Хисэ.

— Разрушение зубов, кариес, пародонтоз и просто плохой запах изо рта, — продолжил я.

— Слышали, Катобаяши-сан? — крикнул Уцуширо Коуга. — Никто с вами целоваться не захочет!

— Это не смешно, Уцурширо-сан! — сделал замечание я. — Тема серьёзная. При длительном раздражении слизистой будет увеличиваться вероятность возникновения рака полости рта.

Один из пациентов поднял руку.

— Какой-то вопрос?

— Да, Кацураги-сан, — кивнул он. — Я хотел сказать, что бросил курить и перешёл на никотиновые трансдермальные пластыри. А мой знакомый, который работает в другой организации, использует никотиновый спрей и леденцы. Этот вариант, если я правильно понимаю, лучше всех остальных?

— Спорное заявление, — ответил я. — Видите ли, в чём дело, всё то, что вы перечислили, очень хорошо помогает только в том случае, если вы пользуетесь медицинским никотином для постепенного снижения его же дозировки. При неправильном использовании вы попросту замените курение на пластыри и ничего не изменится. Только денег будете тратить больше.

Я взглянул на часы. Время уже позднее. По-хорошему, надо заканчивать все оставшиеся дела и возвращаться домой. А значит, настало время всё это подытожить.

— Друзья, повторюсь, я никого не хочу заставлять насильно. Избавиться от никотиновой зависимости — это ваш выбор. А я могу только помочь вам в этом, подбодрить, направить — и ничего более, — произнёс я. — Поэтому мы с вами перейдём к новой тактике. На сегодня занятие окончено. Лихачёва-сан пришлёт всем дату следующей встречи. Если кто-то из вас больше не захочет бороться — напишите ей в мессенджер, и она уберёт вас из списков. Однако тем, кто останется, я обещаю дополнительную поддержку. Буду лично приходить на некоторые собрания и подбирать индивидуальные схемы отказа. Что ж, а пока что — все свободны, благодарю за внимание.