— Я теперь весь ваш, Никита Анатольевич. — Кап-два, развёл руками. — Так глядишь и медкомиссию пройду и во флот вернусь. Пенсия эта грёбанная надоела пуще моей сбежавшей супруги.

На восстановление энергорезерва Никите понадобились сутки, и вечером того же дня, он принялся чинить руки. Дело пошло куда быстрее, так как восстанавливаемая масса была намного меньше, но Никита, оценив остаток сил, занялся ещё и кожей, и частично повреждёнными внутренними органами, что вообще отняло немного сил.

А следующим вечером. Никита выправил обожжённые части лица, полностью приведя организм офицера в порядок.

Но вопреки предположениям Никиты, он не ринулся покорять кадровую комиссию флота, а пару дней просто ходил, в сильных раздумьях, поглядывая сквозь гуляющую публику, и только на третий день, попрощался со всей возможной вежливостью, и куда-то убыл.

Но у Никиты вдруг случились весьма неожиданные хлопоты, так как имплант решил, что такое лечение пострадавшего требует поощрения, и задал простой вопрос.

В связи с энергетическим дефицитом окружающего пространства, рекомендуется создание гиперпространственного канала эфирной подпитки. Стоимость канала 50 единиц прогресса. Начать формирование канала?

И поскольку Никита был один, он в голос и с чувством произнёс.

— Сука!

Пятьдесят единиц — это всё что скопил и не потратил Никита за последние полгода, мотаясь по старым бункерам, и выпуская кишки всяким тварям. Он надеялся с их помощью, совершить скачок в эфирных техниках, открыв себе пятый уровень. Но нейроассистент решил внести изменения в план.

— Сука, да, или сука, нет? — Уточнил ассистент, уже вполне ориентирующийся в тонкостях русского языка.

— Сука, да. — Никита печально проводил взглядом исчезающую цифру «50» и почувствовал, как в теле что-то щекотнуло и затихло.

— Начато формирование эфирного канала. Прогресс 1%. Хорошо и полноценно питайтесь, активно двигайтесь, и больше отдыхайте, для ускорения процесса.

— Но как же блядь, всё дорого! — Воскликнул Никита, переодеваясь в спортивную форму.

В связи с нахождением в зоне боевых действий в отрыве от силовой поддержки, для вас действует режим «Одиночка в бою» и получение необходимых навыков с шестидесятипроцентной скидкой. Кроме того, действует тридцатипроцентная «скидка рекрута» положенная в течение трёх лет всем получившим имплант. Таким образом вы получаете всё необходимое, со скидкой в девяносто процентов, что некоторым образом противоречит инструкциям, и является на сегодняшний день рекордом.

Надев на форму, утяжелители общим весом в двадцать килограммов, Никита выбежал из домика и направился в гору, набирая скорость. Сзади не торопясь ехала красная Нива, с парой парней, и бежала дама, с подозрительно широкой сумочкой на животе, где вполне мог поместиться «стечкин».

Ребята из охраны никак не напрягали Никиту. В его личную жизнь они не лезли, куда ехать не указывали, так что он просто игнорировал их, полагая что пусть люди развлекаются на свой манер. Тем более на курорте летом.

Никита уже свёл знакомство с двумя сестричками из Тюмени, приехавшими отдохнуть перед поступлением в Московский институт нефтехимической и газовой промышленности прозванный в народе «Керосинкой». Пока он выбирал кто же из двух близняшек ему более симпатичен, переспал с обеими, к чему все трое отнеслись с юношеским пофигизмом.

Светлане и Татьяне тоже импонировал щедрый и рослый парень, с идеальным телом атлета, и они решили никого больше не искать, поделив Никиту по-сестрински.

Получив бесплатную и терпеливую натуру, Никита нарисовал сёстрам портреты, и две похожих картины, где девушки вдвоём лежат обнажённые, в свете солнца, освещающего кровать и часть комнаты.

Несмотря на обнажённые тела, работа получилась вполне в нормах социалистического реализма, хотя сёстры всё время краснели, вспоминая себя на картине. Но Никита объяснил, что молодость не вечна, и пройдёт ещё буквально лет двадцать — тридцать, и они с гордостью повесят эту картину на видное место в доме, чтобы все завидовали.

— Так ты художник? — Спросила Светлана, с удовольствием разглядывая картины.

— И художник и поэт, от меня покоя нет. Пусть скорей умрёт мерзавец, от того, что я красавец. — Произнёс он под хохот сестёр, и оставив картины, они решили дойти до ресторана чтобы поужинать, тем более что танцы начинались только в восемь, и до них оставалось часа два.

На танцах всё проходило очень прилично. Хулиганы здесь не появлялись, так как на парке и на танцплощадке дежурили не только милиционеры, но и рабочая гвардия, а они вообще отличались резкостью в воспитательных процессах.

Временами походили молодые люди вежливо пригласить кого-то из сестричек на танец, но получив отказ, спокойно удалялись.

Такое приглашение являлось первой ступенью в знакомстве, и позволяло молодым людям решить хотят ли они продолжения знакомства, или нет. После танца, обычно следовало предложение пройтись, или посидеть в кафе, а на следующий день уже можно было пригласить даму в кино, или на вечерне-ночную прогулку. Южный отдых обычно короток, и люди старались не терять времени зря. Так что кооперативные гостиницы предоставлявшие номера на ночь, не пустовали.

В этой реальности ни партия, ни милиция не следили за целомудренностью граждан, потому как ещё на заре Советской Власти было решено, что нравственность — общественная категория, вот пусть каждый за собой и следит. А если общественникам делать нечего, пусть цветы и деревья сажают.

Ребёнок родившийся у одинокой мамаши ни у кого не вызывал вопросов, и маленький гражданин сразу получал талоны на бесплатное питание, детскую одежду и место в яслях.

Да и впоследствии государство присматривало за такими детьми обеспечивая им полноценное воспитание, готовя к жизни в обществе. Поэтому внебрачный ребёнок не становился катастрофой, а просто таким жизненным изгибом, безусловно усложняющим жизнь молодой мамочки, но не превращавшей её в кошмар.

И в гостиницах, свободно селили мужчину и женщину без штампов о браке.

Отчасти, благодаря этому, население страны росло довольно быстро, и детские сады со школами, строились повсеместно.

Но конечно не в таком возрасте, когда нужно как-то строить жизнь, и девчонки предохранялись, хотя Никита больше доверял нейроимпланту поставившему блокировку на репродуктивную функцию.

Понемногу Никита стал рисовать другие сюжеты, плавно перейдя от предметов, к натюрмортам и уже от них к пейзажам, пытаясь передать все детали как можно более точно для чего ему обычно хватало одного взгляда, и картина отпечатывалась в памяти словно кадр высокого разрешения.

Самому Никите его работы не нравились, но он скорее отрабатывал сам процесс, чем добивался результата. Прозрачность волн, игра света на каплях воды, облака и морская дымка, всё это создавало такую игру света и цвета, что приходилось серьёзно вкладываться в каждую работу.

Девчонки утром и днём ему не мешали, занимаясь своими делами, а вечером они где-нибудь встречались и шли проводить время в многочисленных заведениях.

В один из таких дней, в домик внезапно словно комета, сияя новенькой формой и погонами капитана первого ранга ворвался Николай Константинович Гурвич, с компанией морских офицеров, и не слушая возражений Никиты, назначил место встречи вечером в ресторане Волна, на набережной.

— Форма одежды парадная, вне строя. — Припечатал капраз, и коротко козырнув, убыл, утащив свою банду с собой.

Поэтому пришлось надевать белый выходной костюм, крепить на него ордена, и подхватив по дороге девчонок, идти в самый пафосный ресторан города.

— Это твоё? — Светлана с широко раскрытыми глазами уставилась на ордена Никиты, и осторожно потыкала в них пальчиком.

— Ну конечно его. — Негромко прошипела Татьяна, беря кавалера под руку. — Не значки, поди, чтобы задарма вешать. — И совсем другим тоном, поинтересовалась, умильно заглядывая в лицо Никите. — А ты нам расскажешь, за что тебя наградили?