Кратко поведав женщине суть диалога, добился лишь пожатия плеч.

— Крысы бегут, это нормально, — не слишком довольным тоном проговорила Килара. — Лучше добавь горячей воды.

Исполнив просьбу, я постарался сместить взгляд, чтобы не залипать почём зря. Если у нас что-то и произойдёт, то точно не здесь — на виду. А скорее всего вообще ничего, потому что… да нет и не было никогда никакой тяги!

— Фатурк наверняка в курсе, — блаженно улыбнулась она, окунаясь в горячую и чистую воду. Килара то ли не замечала моих трудностей, то ли осознанно их игнорировала. Поставил бы на второе, отчего испытывал к ней толику благодарности. — Но у него связаны руки. Архонт далеко не всегда может единолично удерживать власть.

— Маутнеру стоит сообщить? — скрестил я руки на груди.

— Естественно, — негромко согласилась Килара. — Не присоединишься? — и лукаво хмыкнула.

Ну вот, вся благодарность моментально испарилась.

— У меня были иные планы на эти пару часов, — хмыкнул я. — Половина из них, кстати, уже прошла.

— Уговаривать не буду, — женщина прикрыла глаза, — хотя ты звучал бы убедительнее, если бы не демонстрировал обратное.

Пришлось встать полубоком, дабы не светить оттопыривающиеся штаны. Ничего не поделать — физиология.

В казармы мы вернулись почти через три часа. Сержант Лотар уже думал нас искать.

— Моя вина, — взял удар на себя, — пришлось постараться, чтобы найти нужное.

— Ну конечно, — грубо ухмыльнулся он, хлопнув меня по плечу.

Ох, ошибаешься, сержант. Ничего-то у нас не было.

Инструменты для нанесения рун мне и правда удалось отыскать и приобрести, хоть их качество и оставляло желать лучшего. Также приобрёл пачку хорошей бумаги, увы, не переплетённой друг с другом, плюс чернила с перьями. Жаль только, что никаких книг по магии найти не удалось, чего я подспудно опасался. Но может, местная школа подготовки колдунов сможет чем-то порадовать?.. Не поленюсь заплатить им хорошие деньги за возможность переписать пару-тройку книг! Ради этого даже найму подходящих грамотных людей! Ежели таковые здесь ещё остались…

В Сауде мы задержались на несколько дней. Маутнер несколько раз встречался с Фатурком, но без посторонних. Имею в виду нас, отряда. Так-то с архонтом постоянно ходили различные советники и прочие прилипалы, толк от которых, конечно, был, но воспринимать их всерьёз у меня редко получалось.

Сам я тратил время на артефакты, причём не только для себя. Но в первую очередь для себя, да. С книгами магии в Сауде меня постигло разочарование. Их продали. Продали! Имею в виду не мне, а вообще, отчего теперь несколько магических школ могли «похвастать» лишь скудным набором минимального уровня, чего, конечно же, мне не хватило. Сами преподаватели сообщили, что надеются на Фатурка и переговоры с Магбуром, иначе… ну да, иначе придётся очень долго и скрупулёзно восстанавливать магическое искусство.

— Неужто даже не переписали ничего? — сдерживая тоску в голосе, спросил я главу одной из трёх школ, на что тот отвёл глаза.

— Кое-что, — признался мужчина, — но не думай, что поступить таким образом нас заставила праздность. Великая нужда требует жертв.

И я понимал это. Но приятнее от подобного мне не становилось.

Сайнадское царство, столица Каржах, дворец Велеса II по прозвищу «Отступник»

— Что же, это и правда отличный вариант, — улыбнулся Велес, рассматривая карту.

Рядом с мужчиной стояло ещё шесть человек, двое из которых являлись генералами (воеводами на местный манер). Только что состоялся заключительный совет, на котором было принято судьбоносное решение. Сайнадское царство, чьи границы вплотную подходили как к Империи, так и к вольным городам, где совсем недавно воевала до невозможности огромная армия Дэсарандеса, решило присоединиться к войне.

Но Империя, пусть и лишившаяся костяка своих сил, всё ещё оставалась слишком опасным и непредсказуемым противником. К тому же, первой целью в любом случае был бы Сизиан. Проклятая пустыня, которая никак не давалась Велесу, даже когда не принадлежала к Империи. Что говорить теперь? Нет, царь сайнадов наметил куда более лёгкую цель, которая позволила бы ему восстановить репутацию и больно щёлкнуть Дэсарандеса по носу.

Велес хотел захватить вольные города бывшего королевства Нанв.

Уже давно собранные армии, продолжали находиться на границах, опасаясь внезапного нападения Империи, но теперь, когда войско его соперника было уничтожено, оставалось не так много вариантов по её применению.

«Давно не было хороших налётов, — прикинул царь. Но одно дело налёт, а другое — захват».

Благо, что советники и воеводы Велеса уверенно говорили про пустые земли, которые теперь представляли из себя вольные города.

— Три из шести городов до сих пор захвачены силами Империи. Я предлагаю дождаться, пока они сами не освободят их, а потом уже ударить. Противник будет деморализован, у него не будет ни ресурсов, ни возможности продолжать войну. Мы заберём себе всё.

— И я утру нос бессмертному ублюдку! — расхохотался Велес. — Будет знать, кому на самом деле благоволит судьба!

Вскоре гонцы понесли приказы. На территорию Монхарба и Кииз-Дара, которые соприкасались границами с Сайнадским царством, ступили незаметные тени разведчиков, собирающих информацию о ситуации на чужой территории. Велес готовился выступать, при этом даже не нарушив договора с Дэсарандесом. Ведь он не будет нападать на земли, которые формально находились под контролем Империи, царь даст возможность городам освободиться самим и нападёт уже на нейтральные фигуры.

Велеса аж потряхивало от своей гениальности. Вторая по размеру держава, с подчинением бывшего Нанва, имела шансы стать первой.

«Во всём первой!» — мысленно произнёс царь.

«Говорят, что люди не случайно обращают свои молитвы лишь к богам и мёртвым, ибо лучше услышать в ответ молчание, нежели правду».

Гильем Кауец, «Век позора».

Таскол, взгляд со стороны

Дни побега превратились в недели побега. Карсин исчезал на несколько дней и возвращался обычно с ужасными новостями, тщательно завёрнутыми в ложные надежды или, что ещё хуже, в отсутствие информации. Киан Силакви, императорский хранитель, продолжал укреплять своё положение, требуя от той или иной особы признания в верности, придумывая всё новые доказательства злодеяний Милены.

И ни слова об Ольтее. Словно её не существовало.

В момент крушения всего, Мирадель поняла, что только она была для неё тем, что имело значение. Тем, что по настоящему его имело. Титулы, полномочии, привилегии — всё это тлен. Но ныне Милена проживала жизнь, сосредоточенную лишь на самых элементарных потребностях и страстях. Она совсем забыла о том, как медленно бьётся сердце простоты.

«Если Хоресу будет так угодно, то я откажусь от титула, — думала женщина. — Откажусь от всего… Только позволь… увидеть её… Позволь это…»

Только Лотти хоть как-то заставляла Мирадель сосредотачиваться на реальности. Вопреки запрету Карсина, она продолжала излишне часто контактировать со своими земляками из Роха.

— Вы не понимаете… — произнесла она однажды, глядя на Милену. Глаза девушки блестели слезами. — Не понимаете… чем всё это может обернуться. Они и так завидуют мне, ведь в курсе о моём покровителе. Но они почти ничего о нём не знают — это наше спасение. Однако если я стану… игнорировать их, стану сидеть дома или… ходить отдельно… то все подумают, что я начала задирать нос. Считать себя выше других. Тогда мне попытаются отомстить. Это… не приведёт ни к чему хорошему. Вы даже не представляете, чем всё обернётся!

Но императрица представляла. Она вспоминала свою старую жизнь — до брака с Дэсарандесом, когда жила в семье обедневшей знати. Однажды, на её глазах, по схожей причине избили одну девушку, изуродовав ей лицо — разбили камнем, выбив зубы и сломав скулу. В дальнейшем, без лечения волшебника, у неё осталась лишь одна дорога — просить милостыню возле храма.