— Наверняка, — хмыкнул комендант, — но не позволит проследить за исполнением.

— Может из-за этого сейчас и не используют артиллерию? — предположил я. — Готовятся реализовать новую тактическую схему?

— Очередной штурм? — Тольбус вздохнул, откашлялся, а потом взглянул на Сайкса, начавшего дёргаться в петле. Его ноги пустились в последний пляс. — Тогда мы отступим. Направимся в сторону Сауды, уходя в леса и болота. Никто не станет оставаться в Фирнадане до конца.

— Магбур продолжает молчать? — спросил я то, что и так знал. Но сведения о предательстве этого города не могли быть сказаны просто так. Уверен, архонты и без меня понимают подоплёку происходящих событий, так что не следует лишний раз заострять внимание на моей возможной информированности.

— Почти уверен, что Гуннар сговорился с Дэсарандесом за нашей спиной, — ухмыльнулся комендант. — Но мы вынуждены притворяться, что не понимаем этого, раз за разом обивая пороги Магбура и прося о помощи.

— Если они выступят на нашей стороне… — протянул я, а потом мотнул головой. — Первая и Вторая и правда выйдут за стены? Потому что имперцами теперь управляет не Дэсарандес, а Иставальт?

После непродолжительной паузы, Логвуд рублено кивнул.

— Всё так. Это наш шанс. Возможно единственный. Сейчас идёт заключительная подготовка. Мы дожидаемся отрядов Второй, которые делали вылазки, обходя Фирнадан с западной стороны и зачищая группировки, которые сдала Моргрим. Если планы не сорвутся, то уже после обеда они появятся здесь, а к вечеру будет объявлено построение.

Комендант поднялся на ноги и направился в сторону помоста, на котором окончательно затих Сайкс. Громкий рёв ознаменовал его кончину.

— Открытый бой против вдесятеро большей армии, хоть и без императора? — почесал я затылок. — Что ты от меня скрываешь, комендант?

Во рту ощущался горький привкус. От стебля травы, который я неосознанно зажевал? Или от предчувствия надвигающейся беды?

Я не удивился, что Тольбус ко мне подошёл. Среди солдат уже какое-то время ходят слухи о моих способностях, а также распространяется прозвище «Сокрушающий Меч Кохрана» или просто «Сокрушающий Меч». Смешно то, что у меня и меча-то нет…

— Что сказал Логвуд? — ко мне подошёл Маутнер, холодным взглядом осматривающийся вокруг. Он словно бы выискивал поблизости людей с особо большими ушами.

— Ближе к вечеру мы выступим против Империи, — поведал я, — за стены.

Капитан грязно выругался. Уверен, слухи он знал и без меня, однако, как и я, не верил, что всё обстоит именно так.

— Это ведь невозможно! — в конечном итоге произнёс он. — Это безумие! У нас нет ни шанса — их армия слишком большая. Единственный наш выход — бесконечно отступать, разделяя врага на куски, а потом уничтожая эти самые куски.

— Дэсарандес отступил в Таскол, — покрутил я рукой. — Командование посчитало, что этим нужно воспользоваться. Во всяком случае это то, что я знаю.

Маутнер скептично приподнял бровь, а мне на сапог приземлился мотылёк. Он медленно шевелил крыльями, а потом и вовсе завис. Я уставился на него, как на знак свыше.

— … шающий Меч Кохрана, — услышал я обрывок фразы, а потом перевёл фокус внимания на капитана. Мужчина улыбнулся. — Думаю, шансы есть. Нас ведь не стали бы просто так вести на убой?

— Если среди нашего командования не затесался ещё один предатель, — ответил я. — Тогда это объяснило бы молчание имперской артиллерии.

Плавные и в каком-то роде неспешные сборы начались спустя полтора часа, ещё до обеда. К этому моменту я как раз продумал свой следующий шаг, а также выпросил возможность оказаться свидетелем очередного допроса «той страшной женщины», под которой подразумевалась моя сестра.

— Это ведь благодаря мне её удалось взять, — важно поведал я сержанту Манхольбу, который и был ответственен за сохранение важной пленницы.

— Ладно, — с долей сомнения кивнул он. — Но лишь потому, что я слышал о твоих подвигах, Сокрушающий Меч. Пойдёшь со следующей партией. Писцы и сион-дознаватель должны подойти с минуты на минуту.

Что же, репутация начинает работать на меня.

К слову, обращение с Анселмой шло вполне достойное. Не знаю в чём причина, может в том, что она высокопоставленная аристократка, может, что высший сион или просто женщина, которая много знает (возможно всё сразу), но кроме зачарованных на прочность кандалов, скрепляющих её руки и ноги с прочной каменной стеной, сестра не была чем-то ущемлена. Ей предоставили небольшую чистую комнату, еду и воду, возможность посещать туалет (хоть и в виде ведра), а также стопку книг. Правда на мунтосе (Анселма его знала). И все они, так или иначе, были посвящены Триединству. Хм… тонкое издевательство, не переходящее рамки.

Признаться, у меня было опасение, что своим желанием сделать как лучше, я поступлю лишь хуже. То есть, спасая сестру от смерти, обреку её на медленную и мучительную агонию от пыток и бесконечного потока насилия. Но… нет. И за это я был искренне благодарен всем богам. Ха-а… надо бы определиться, я всё ещё с Хоресом или уже сменил своё верование?

К Анселме я попал без каких-либо вопросов. Дознаватель — рослый сион, лет тридцати пяти, — лишь мазнул по мне взглядом.

— Направили лекаря? — спросил он, не узнав меня (чему я был рад, иногда надоедает выделяться). — Нет нужды, пленница не отказывается от сотрудничества, а потому обходимся лишь беседой.

— Как удивительно, — притворно покачал я головой, — наверное потому меня и попросили проконтролировать ситуацию?

— А ты дерзкий, — хмыкнул сион. — Для лекаря.

Я молча смотрел на него, пока мужчина не махнул рукой, приглашая следовать за ним.

Анселма сразу же обратила на меня внимание, но ничего не сказала. Допрос и правда больше напоминал светскую беседу. Дознаватель разговаривал с ней по-простому, но не грубил и не переходил на личности. В нём чувствовалось уважение, хоть и смешанное с негативом, особенно когда речь заходила о деревнях, полностью «завербованных» в крестьянскую армию, или о участи офицеров Фирнадана, попавших в руки её отряда.

— Вы не поведаете мне о дальнейших шагах, сэр? — поинтересовалась сестра, когда сион дал писарям команду сворачиваться. — Я случайно подслушала один из разговоров с улицы, — она кивнула на окно. — Армия планирует открытый бой в поле…

Дознаватель скривился, как от зубной боли, и я его понимал. Неприятно, когда пленник умудряется получать условно-секретную информацию. Но органы чувств сионов, особенно высших, это что-то с чем-то, так что не стоило удивляться подобному.

— Если мы победим, то ваши условия не изменятся, — буркнул мужчина, — если проиграем, то по обстоятельствам. Я бы поставил на то, что вас заберут в Сауду. И… — он поднялся на ноги, — молитесь, чтобы кто-то из верхушки не решил спустить на вас свою злость. В Фирнадане защитников вам не найти.

— Тогда я буду молиться, сэр, — слабо улыбнулась сестра, бросив на меня короткий взгляд.

Я вышел из комнаты сразу за писцами, нисколько не сомневаясь, что Анселма найдёт зачарованный напильник, который я «потерял» в зоне доступа её цепей. Уверен, девушке хватит мастерства скрытно сбежать из Фирнадана, когда бoльшая часть войск покинет его. Думаю, у неё будет минимум часов пять-шесть. Возможно больше.

— Куда пропал, Изен? — чуть ли не прошипела Ская, когда я зашёл в казарму, где разместились «Чёрные Полосы». Девушка деловито чуть ли не обнюхала меня (подозревала измену?), а потом завладела рукой и важно повела за собой. Удалось различить ухмылки от парней, проверяющих ружья и подготавливающих порох.

— Вызвали на допрос пленницы, — поведал я ей, слабо улыбнувшись. — У вас как обстановка?

— Нормального снаряжения хрен да маленько, — проворчала она, направляя меня в огороженный тканью угол, где находилась женская зона. Однако все дамы уже были одеты и сейчас занимались проверкой оружия.

Находились тут, впрочем, только знакомые мне лица: Марлис, Дунора и Килара.

— Зачем привела? — спросила Килара. — Разложить на троих? — и демонстративно облизнулась. — Или… — она оглянулась, получив в ответ ухмылки от других девушек. Уже давно никто из представительниц «слабого пола» не смущался подобных тем.