А когда мы готовились к новогоднему капустнику, то народ и предложил бросить меня под вражеский танк. Задача нашего коллектива — придумать минут на 15–20 некую композицию, заинтересующую зрителей в зале и взыскательное жюри капустника. Конечно подразумевалось, что бальники придумают что-нибудь, связанное с движением.
— Ребята, а пусть Лёшка покажет своего цыплёнка, — предложила одна из наших девчонок. Ну цыплёнок оказался не в том формате, нам нужно нечто более лиричное. В результате сложилась концепция нашего общего номера. Он и она, два любящих человека под влиянием непреодолимых обстоятельств вынуждены были расстаться. Вроде всё против них, но настоящая любовь пройдёт сквозь все преграды. Наши изображали статистов и антураж, а на меня и Татьяну, одну из наших девчонок, возложили главную роль. Изюминка и центральный номер, это встреча двух влюблённых, которым мешает препятствие, прозрачное стекло. И вот нам нужно изображать, что воображаемое стекло вполне осязаемо. Этот номер я видел ещё в той жизни. Клоун-мим протирает прозрачное воображаемое стекло, трогает его руками и вообще создаёт полную иллюзию присутствия преграды. И в нашем случае мы прижимаем к стеклу ладони и лица, страдаем из-за невозможности соединить наши души и тела. Благо, Татьяна оказалась способной ученицей и после нелёгких тренировок получился трогательный лирический номер.
К сожалению, после подведения итогов мы поделили первое место с ансамблем народного танца. Жюри посчитало, что так будет политически верно. Но народ в переполненном зале долго хлопал именно нам, вызывая на бис. Пришлось повторить наш сольный фрагмент. Да и музыку подобрали подходящую, некоторые в зале даже от щемящего чувства прекрасного протирали глазки.
Я же всё чаще стал возвращаться к мыслям о ближайшем будущем и среднесрочным перспективам. Раз уж я оказался в иной временной реальности, то буду приспосабливаться. У меня огромное преимущество — послезнание. И я точно знаю, когда рухнет Союз. Отсюда и понимание, в какой области найти применение своим талантам. После некоторых размышлений пришёл к следующим выводам.
Если уж я заканчиваю специальность, связанную с эксплуатацией грузовых автомобилей и механизмов, то по этой линии и надо продвигаться. Логистика, особенно на дальние расстояния — настоящее золотое дно и будет востребована ещё долгие годы. Её не заменят ж/д перевозки ввиду меньшей гибкости и перегруженности трафика.
В идеале бы к моменту начала распада СССР занять тёпленькое место, позволяющее прихватизировать втихаря не только фонды в виде зданий и сооружений, но и сами транспортные средства. Но это кажется мне малореальным. Минимальная должность для подобных телодвижений — это начальник автоколонны. Но чтобы достичь этой должности за пять лет, нужно пожалуй женится на любимой дочери директора автокомбината. А мне светит от силы должность старшего механика автоколонны, диспетчера или завгара. А это не тот уровень, при котором можно будет наложить загребущую лапку на госимущество. Ну, от силы удастся списать по остаточной стоимости старый ГАЗончик, или списанную кубовую топливную ёмкость. Поэтому нужно крепко думать, и уже сейчас заводить нужные связи.
Но тут вылезает проблема иного рода.Я оканчиваю казахский ВУЗ и меня распределят в пределах республики. Но, возможно отец сможет мне помочь и распределиться поближе к дому. Так вот здесь сказывается различие в менталитете и производственных отношениях.
Проходя производственную практику в автоколонне, я частенько ошивался возле подвыпивших водителей, слесарей и наших руководителей низшего звена. Ну и мотал соответственно на ус.
Так вот, для меня стали откровением некоторые вещи, которые оставались всегда за кадром.
Например, когда к начальнику автоколонны приходил водитель с правами профессионала, то ему задавали один, но важный вопрос, — «Ты хочешь устроиться на нашу машину или будешь держать её дома?»
Тут надо пояснить, что ежели водитель отвечает, что его устраивает работать на машине предприятия, то ему показывают ГАЗон или ЗИЛок, почти исправный. Если немного вложиться, то будут на ходу. Тогда водила башлял слесарям или надоедал механику с завгаром на предмет запчастей и ремонта, и принимал своё транспортное средство. Каждое утро он приходил на работу, получал путёвку, заправочные талоны и ехал на предприятие, за которым его закрепили. Там пахал до конца дня. Иногда получалось скалымить, но в основном банчили топливными талонами или сливали бензин частникам.
Был и другой вариант, у человека имеется свой дом и есть опыт подобной работы. И он отвечает, что хочет машину держать дома. Что это значит?
Ему тыкают пальцем в сторону забора, где ржавеет рама от грузовика, — вон видишь, это твоя красавица.
Таким образом водила получает только документы на машину. И он за свои деньги начинает её восстанавливать. Платит всем. Слесарям за работу. Механику, чтобы достал движок и остальные узлы. А на выходе у него получается вполне крепкая машина. Предпочитали собирать самосвалы или тентованные грузовики. Первые, если собираешься работать с дачниками, колхозниками и теми, кто строит свои дома. Возишь навоз, песок, блоки и прочее полезное в сельском хозяйстве. А фуру, желательно КАМАЗ или МАЗ — для перевозки сезонных овощей и фруктов в северные регионы страны. В течении года-двух машина отбивалась и предприимчивый водила начинал подымать неплохие бабки. Но при этом все расходы на нём. Он кормил ГАИшников и башлял начальнику автоколонны. Приезжая на предприятие, куда получил путёвку, шёл к главному механику и платил тому тоже. Давал талоны на бензин и бабки. За день якобы выполненной работы отстёгивал так:
За ГАЗон — трёшка, ЗИЛ — пятёра, а КАМАЗ — червончик. На руки получал проштампованную товарно-транспортную накладную и убывал в известном только ему направлении.
Но, дальше большое такое «НО».
Это релевантно для Азии, а вот работает ли эта система в Омске, я не знаю. Очень не уверен. Зная махинации, которые крутили узбеки с хлопком, можно думать, что не всё так просто и равновесно в стране Советов.
Четвёртый курс особый. Впереди сессия и нам останется отучиться последний семестр в следующем году, а там — вперёд на диплом. Мы как те лошади, почуяли запах дома, бодро всхрапываем и шевелим копытом. Всех задолбала учёба и хочется окунуться во взрослую жизнь. Начать наконец-то нормально зарабатывать, обеспечивать материально не только себя, но и подругу, возможную верную половину. Все с надеждой смотрят вперёд, озадачивают только предстоящие воинские сборы в сентябре.
Мы, как старшекурсники, уже не озабочены практикой и осенней уборочной страдой. Нас деканат не трогает, не привлекает к строительству нового учебного корпуса. Мы, как бы одной ногой уже там, в светлом будущем. Всё чаще ходят разговоры про распределение. Весь поток выведут в общий список согласно успеваемости. Так, согласно средней оценке и пойдёт. Первыми будут выбирать места отличники, в конце троечники. Конечно, каждый хочет остаться дома, в Караганде. Если повезёт, то попадёшь на автопредприятие, обслуживающее мясокомбинат или рыбохолодильник. Самое гнилое — это если запрут куда-нибудь под Карагайлы, обслуживать зону. Или же в дальний совхоз. Вот все уже и начинают прикидывать, но многое зависит от предложения. Тут год на год не приходится.
А вот я спокоен, я по-любому тут гость и мне тот же Балхаш ничем не хуже Караганды. Даже наоборот, там большое озеро и рыбалка шикарная говорят. И экология получше, меньше дымящих труб.
— Лёша, ты присмотрись к этому парню. Можешь потихоньку узнать про него? Кто родители и вообще? — Оксанка наконец приняла ухаживание одного парня с параллельной группы и даже познакомила его с бабулей. Вот та и забеспокоилась. Для Людмилы Алексеевны во внучке смысл всей жизни. Она пенсионерка и конечно же ждёт правнучат, но считает, что Оксане ещё рано женихаться. А Серёга парень на любителя. Невысокий, на сантиметр ниже Оксанки, щуплый и далеко не красавец. А ещё у него какая-то проблема с левым глазом, он постоянно прищурен. Но лично мне пацан понравился. В нём есть надёжность и порядочность. Хотя, конечно рядом с яркой красавицей Оксаной он выглядит сущим заморышем. С ним нужно пообщаться и тогда понимаешь, почему девушка сделала свой странноватый выбор. Парень начитан и умеет слушать, а ко мне он вообще очень уважителен. Только Серёга долго не мог вкурить, на каких таких правах я остаюсь ночевать в этом доме. Думал, что я родственник, а узнав, что просто друг семьи, растерялся. Пришлось мне объяснить товарищу, что Оксана мне как сестра, а её бабуля тоже не чужой для меня человек. Вроде проникся и поверил. Мы даже как-то вчетвером посидели, поиграли в лото. Вроде парень успокоился и перестал ревновать подругу ко мне.
