В целом наши совместные гастроли проходят успешно. Более того, нам предложили изменить формат нашего участия. Дело в том, что Лещенко выступал совместно с группой «Электроклуб», где солировал молодой Виктор Салтыков. В дороге молодой певец подхватил вирусное заболевание и отказался от дальнейших гастролей. Большой концерт, состоящий из двух отделений, оказался под угрозой. Частично проблему решал расширенный конферанс, но нужно разбавить его чем-то посущественнее.

Когда нам предложили подумать, я загорелся. А что? У нас есть уже наработанные номера. Например, постановочное танго втроём, наш новый танец в духе хип-хоп и ещё несколько подобных. Это же наш шанс заявить о себе.

Когда поползли нехорошие слухи о событиях в Алма-Ате, мы были в дороге. Я-то знал, что происходит, а вот наши очень расстроились происходящим. У большинства в столице остались родные и друзья. В Караганде тоже полыхнуло, только на пару дней позже. 19 декабря на площади Гагарина собралось около сотни человек. Исключительно национальная молодёжь. Когда они попытались двинуться к проспекту Советский, их похватали в подогнанные заранее автобусы.

Это были первый отзвуки будущего распада СССР. Формально поводом послужило снятие на декабрьском Пленуме ЦК компартии Казахстана его бессменного руководителя Д. А. Кунаева. Как раз накануне его царственного 75-летия. Наверняка Кунаева можно было отправить на заслуженный отдых иначе, без этих Раискиных понтов. Понятно, что чем дальше от центра, тем меньше советской власти было на местах. Национальные элиты азиатских республик беззастенчиво запускали жадные ручонки в общесоюзный пирог. Процветали приписки невиданных масштабов. Но это происходило повсеместно и Казахстан не являлся лидером в этом плане. Тем более не было понятно, чем Горбачёву не угодил перший друг самого Леонида Ильича. Вместо Кунаева был назначен Колбин, бывший первый секретарь Ульяновского обкома партии.

Казахи возможно бы и съели некоренного (не казаха) на посту первого секретаря компартии Казахстана. Но только своего, местного. Здесь Горбатый не учёл национальную специфику.

Ну и конечно, через день уже национальная молодёжь города Алма-Аты, в основном студенты КазГУ, высыпала на улицы. Проведённое позже следствие показало, что следы руководства восстанием ведут в окружение Кунаева. Активную роль сыграли и преподаватели КазГУ. Молодежь во все времена являлась благодатной почвой для беспорядков. Как говорил мой знакомый однокашник, «я за любой кипеж, лишь бы не учиться. А если ещё нальют, так вааще…». Вот и поехали к воротам студенческих общежитий машины с водкой и наркотой.

В прошлой жизни в эти смутные события я как раз находился в Алма-Ате. Я помню, как на подходе к площади Брежнева, оказался в круговороте пьяной молодёжи. Они были вооружены обрезками арматуры и прочим холодняком. Тогда я впервые почувствовал себя песчинкой в бурном море. Это было 16 декабря 1986 года.

Я видел БТРы, стоящие в переулках. Солдатиков ВВэшников и организованные отряды рабочих алматинских предприятий с красными повязками ДНД. Только 18 декабря начали выдавливать обезумевшую молодёжь в проулки. Рассекали толпу на части боевыми машинами и паковали в автобусы.

Мой одноклассник Булат Тургенбаев тоже активно участвовал в тех событиях. Ему дали пару лет отсидки. Но реально он отсидел в СИЗО только полгода, потом пожалели и опустили. Помню его родителей, вполне приличных людей, убитых горем от всего случившегося.

А позже всё изменилось. Уже после развала страны встретил Булата с его ребёнком в парке «50-летия ВЛКСМ». На «День Шахтёра» в последнее воскресенье августа центральный карагандинский парк превращался в поле для народных гуляний.Так Булата я даже не сразу узнал. Вальяжный такой, пополневший. На груди медаль, которую дали всем, кто боролся за борьбу патриотических сил республики с коммунистическим режимом. Мой однокашник устроился на работу в КНБ, аналог советского КГБ. И вполне доволен жизнью. Вот такие вареники с вишней. Так меняется полярность и мировоззрение простого народа.

В Омске мне удалось пересечься со своими. Но вот Ксения не успевала подъехать. У неё на работе запарка и нам так и не удалось встретиться.

Зато, использовав накопившиеся отгулы, она взяла десять дней для встречи со мной. К сожалению, прошли новогодние праздники и уже январь заканчивается.

Я даже притормозил, на перроне ж/д вокзала «Алма-Аты 1» стоит одинокая тоненькая фигурка. Её обтекают немногочисленные встречающие. Порой я сам себе завидую. Такая женщина рискнула связать свою жизнь со мной. Подкрался сзади и обнял жену. Ответом мне был приятный моему слуху колокольчик смеха любимой.

— Извини, на улице гололёд, столкнулся наш троллейбус с грузовиком. Пришлось пробежаться две остановки.

На меня смотрят родные глаза, я же немного отвык от Ксении. И сейчас с удовольствием тискаю её, забрав тяжёлую сумку.

— Ну привет. Ничего страшного. Мне так надоело душное, и одновременно сквозящее изо всех щелей купе, что я с удовольствием постояла на свежем воздухе.

— Ох-ты, у тебя там кирпичи что ли в сумке?

— Нет, это твоя мама передала голодающему сынуле всякие разносолы и варенья.

— Узнаю мамочку. Ну, пойдём?

Я думал ехать в такси, но тут удачно подошёл наш троллейбус и к тому же пустой. Вот и я решил показать Ксении город из окна транспорта. Жена крутила головой, выглядывая достопримечательности города. А мы едем по широкому проспекту Сейфулина, впереди панорама гор со снежными пиками, что придаёт дополнительное очарование.

От остановки троллейбуса дворами до общаги минут пять и вскоре я уже заводил жёнушку в свою комнату. Мой сосед накануне вошёл в моё положение и на время переехал жить к другу. Вот на его кровати и буду спать я, а Ксения соответственно на моей.

— Бедненький, как ты тут живёшь? — Ксения быстро определила, что это комната не является пределом её мечтаний. Но при этом быстро разобрала свои вещи.

— Я голодна, ты вообще собираешься жену кормить?

В ресторане гостиницы «Казахстан» нет свободных мест. Сегодня наплыв иностранцев, но у меня уже появились определённые связи. Администратор гостиницы является большим поклонником балета. И хотя ресторан не зависит напрямую от начальства гостиницы, они входят в трест столовых и ресторанов столицы, нам столик нашёлся.

— Ксюша, я так рад, что ты приехала. Всё это время я чувствовал себя разорванным пополам. Моя самая важная часть осталась с тобой.

Жена улыбнулась, — надеюсь, не желудок?

— Кстати, дорогая, а ты готовить-то умеешь? Или мне суждено питаться исключительно яичницей.

— Не переживай, готовить я умею. Просто для себя лень, ты лучше расскажи, как ты тут один?

Мы просидели в ресторане почти три часа, нам даже не испортил настроение прилипчивый гость из Азербайджана или Таджикистана. Он подсел за наш столик и пытался пообщаться с моей женщиной.

А Ксения только сжала мою руку и так мило его отбрила, что тот послушно растворился в тумане табачного дыма.

А я не мог налюбоваться своей женой. Мне хотелось утащить её в самую дальнюю пещерку и не выпускать долгое время, наслаждаясь обществом самого близкого человека. Видимо она почувствовала моё состояние, потому что молча приняла мою помощь в гардеробной, одела своё пальто, и мы взяли такси. В машине ехали также не разговаривая, только я грел её ладошку в своих губах. А в комнате уже не выдержали, мы сдирали друг с друга фрагменты одежды как сумасшедшие.

Угомонились только под утро. Ночью подкреплялись бутербродами и крепким чаем, а под утро сломались.

— Это твой ансамбль? — Ксения вошла в нашу репетиционную.

— Да. Ребята, познакомьтесь. Это Ксения, моя половинка. Прошу любить и жаловать.

После знакомства я попросил жену не отсвечивать и послушно сидеть в углу, не мешая репетиции.

Всё же как идёт женщинам форменная одежда. Всего лишь пошитые для наших девчонок костюмы в духе стюардесс компании «Air France» и продвинутая электронная музыка. А на выходе получилась натуральная конфетка. И ведь движения совсем несложные. Девчата так лихо отдают честь мне, как командиру их экипажа и дефилируют по залу. Это практически готовый номер, который можно исполнять как в сопровождении, так и в качестве отдельного номера. Только в этом случае появляется солирующая пара.