– Понятно. Не воспитала товарища, не приучила потакать женским капризам. Я тут прочитала, что и у мух то же самое.
– Каких мух?!
– Ну я пока изучала сексуальные ритуалы для тебя, узнала, что самцы мух, например, преподносят своим цокотухам съедобные презенты, а у некоторых видов насекомых даже принято упаковывать их в шелковые нити. Но порой среди мушиных сердцеедов попадаются хамы и изменники: получив свое, они отнимают подарок у своей «бывшей» и устремляются с ним к ее сопернице. Или же дарят доверчивой простушке пустышку: бедная цокотуха разворачивает нитяную упаковку, а внутри-то ничего нет! Представляешь, гады какие?
– Дааа, у всех одинаково, оказывается… – загрустила я, подумав про свою незримую соперницу.
– Давай одевайся!
Я оделась, если можно так сказать, Дашка придирчиво меня оглядела: «Хороша!» Тут звонок в дверь. Дашка, напевая песню какой-то бабушкиной юности: «Это здорово, это здорово, это очень хорошо… Поднять чужие паруса!» – пошла открывать дверь, меня оставив на кухне – для сюрприза. Вадик пришел. Дашки от двери пропела: «Бай-бай! Утром позвоню…» – и смылась.
Вадик, конечно, остолбенел. А после выдавил:
– Ты что, всю одежду в стирку отправила?
Вот урод толстокожий! Я было приготовилась захныкать, но вспомнила, что он еще эротические блюда не ел. То-то он запляшет, голубчик!..
Утром Дашка мне позвонила:
– Ну как все прошло? Удалось? Или он продрых всю ночь?
– Нет, всю ночь не спали…
– Ого! Подействовало?
– Подействовало… Он всю ночь в сортир бегал.
– ???
– Да почти сразу после ужина. Да еще орал, что я его отравила.
– Да, не пошла ему на пользу эротическая кухня. Так и в старину было – естественный отбор. Кому в производители идти, а кому на свалку.
– Я его водой отпаивала, таблетки давала, а потом разругались, ну я ему и выложила про кухню эротическую. А он орал, что шоколад к рыбе не кладут и к огурцам ваниль не добавляют… На работу злой ушел. Может, теперь к сопернице уйдет.
– А она есть?
– Не знаю, – всплакнула я. – Даш, а в твоей распечатке сказано, что делать, если эротическая кухня не поможет?
– Сейчас возьму. Вот: «Если, несмотря на все ваши усилия, ничего не помогло, оставьте своего любимого в покое и не тревожьте по пустякам – пусть занимается бизнесом, поднимает производство страны, избирается в думу и возится в гараже или на дачном участке… Мужчины разные нужны».
– И ты мне голову морочила?
– Так помочь хотела.
С Дашкой мы созвонились через день. Я поделилась с ней радостной новостью: Вадик ни к кому не ушел, а вернулся тем же вечером домой, правда, задержался. И попросил прощения. Оказалось, что мужики у них на работе решили заняться благотворительностью. После долгих дебатов, какой подарок сделать миру, договорились сдать сперму в банк для бесплодных семей. А для этого, как им объяснили врачи, нужно воздержаться какое-то время от любовных утех.
– Господя, идиотов плодить… Лучше б деньгами дали! – воскликнула Дашка.
– Ла ладно, вот и знаменитые люди сдают сперму, кинулась я заступаться. – Илон Маск хвалился, потом основатель телеграм-канала Павел Горшков… И вот Вадик как раз из этого банка и вернулся, все мне рассказал, без опаски поел отварной картошки с парным мясом – все-таки после отравления, а потом… – Я мечтательно закатила глаза, хотя Дашка этого и не видела. – У нас была такая любовь, что я ему всех бесплодных семей простила…
– И замуж за него пойдешь?
– Ага. Только он сказал, что брачный контракт со мной заключит.
Дашка охнула:
– Жадный такой? Еще не успел жениться, а уже в кусты? Алиментов испугался?
– Нет. Вадик сказал, что там будет единственный пункт: «Никакой эротической кухни!»
ДАЙ КРАБА
Никогда не знаешь, где тебя найдет судьба. Я давно мечтала устроиться в рекламное агентство, еще когда прочла книжку Пелевина Generation «П». Но духу не хватало выйти из зоны комфорта – у меня была неплохая работа со стабильным заработком, но однажды моя контора загнулась, нас стали пачками сокращать, и зона комфорта само собой накрылась…
Я металась в поиске работы и вот тут-то и увидела объявление о наборе креаторов на конкурсной основе в крупное рекламное агентство. И записалась на собеседование, отправив резюме с фотографией.
Когда я явилась в назначенное время, секретарша сказала, что со мной хочет поговорить директор. Я удивилась: а как же конкурс? Или сначала директор смотрит, допускать ли тебя, собственно, к конкурсу или ты фейсом не вышла? Но, может, такой поворот и к лучшему: сразу все узнаешь, без посредников.
В кабинете сидел парень лет 36. В костюме и галстуке, чего я совершенно не люблю – сразу пахнет казенщиной, карьеризмом и занудством. Хотя все равно симпатичный – небось, все девки в его агентстве за ним бегают. Он разговаривал по телефону и махнул рукой, приглашая меня сесть в кресло напротив. Поговорив, представился:
– Викентий Олегович Красницкий. Но моя команда зовет меня просто Виком. Предлагаю перейти на ты, чтобы легче было общаться.
Я кивнула.
– Мы тебя берем на работу, но с испытательным сроком. Три месяца.
– Вот так сразу? – опешила я. – Я же никогда не работала в рекламе и в резюме, чтоб быть честной, это указала. А как же конкурс?
– Я знаю о тебе то, чего нет в резюме. – И он широко улыбнулся. Улыбка делала его неотразимым. Такие и должны в рекламе работать, чтобы обрабатывать клиентов.
– В каком смысле? – уточнила я, с подозрением уставясь на своего будущего шефа.
– Ты вполне креативна, так что, думаю, нам подходишь. Но повторяю: с испытательным сроком.
– Откуда вы знаете, то есть откуда ты знаешь, что я креативна?
– Я полгода назад видел тебя на Кубе, – и опять голливудская улыбка.
Да, я и правда была на Кубе полгода назад. Я судорожно начала вспоминать, где он мог меня видеть там? Что я на Кубе такого делала, что он меня запомнил?! Очевидно же, что мы не знакомились. Значит, со стороны наблюдал. Что ж там было? Да еще креативного. Так… Помню, как один кубинец китайского происхождения меня соблазнял. Сначала хотел фотки впарить на фоне отеля, но я отказалась: зачем, когда можно самими и телефоном снять, и фотик у нас с собой был хороший. Потом он позвал меня в пляжный бар при нашем отеле, я и пошла, тем более что солнце палило вовсю, надо было где-то пересидеть зной, но от моря уходить не хотелось, а подруги мои уехали за сувенирами. На дне бокала плескался зеленоватый напиток. «Телеграмма называется», – сказал, улыбаясь, кубинец. «Почему?» – поинтересовалась я. «Быстро доходит», – откровенно пояснил смуглый ловелас. Слово за слово, я выпила 7 таких «телеграмм» и, увидев вернувшихся подруг, распрощалась с кубинцем. На следующий день он встретил меня, идущую на пляж мимо бара, и, показывая на меня, что-то сказал завсегдатаям. Все смотрели с большим интересом. А потом кубинец мне перевел, что обычно девушка сдается на второй «телеграмме» – и делай с ней что хошь, а я выпила 7 – и хоть бы что, ни о какой сдаче речи не шло! Спокойно себе пошла плавать и загорать, словно лимонад пила. Он же не знал, что, во-первых, у меня национальная закалка к алкоголю, а во-вторых – что за обедом я съела лангуста практически одна, а на очень сытый желудок его «телеграмма» просто не могла дойти по назначению.
Нет, тут, пожалуй, ничего такого креативного с моей стороны нет. Что ж я еще там делала такого? Вспоминай, дорогая! Я чувствовала себя Штирлицем-Исаевым, который в информации к размышлению анализировал козни фашистов, искал свои проколы и способы наилучшего выхода из ситуации. Что еще там было? Ну крокодила кормила на крокодильей ферме, когда никто не рискнул, но тоже, думаю, мимо. От стресса ничего и не вспоминалось, кроме исторической фразы «Никогда еще Штирлиц так не был близок к провалу». Вроде и не провал, наоборот – меня берут на работу, но надо ж понимать, в чем тут подвох!
