Девочка в бледно-голубом платьице с огромными пуговицами сидела на скамейке возле подъезда и болтала ногами, пока ее мама не видела. Почему нельзя этого делать, она не знала, но старалась маму не расстраивать, а потому не слушалась родителей, только когда они об этом не знали. Веселые светло-русые хвостики, прихваченные резинками, подпрыгивали на голове в такт ее активным движениям. Казалось, что девочка торопится сделать больше раскачиваний, словно потом ей не разрешат так шалить. Одна резинка не справлялась с активностью хозяйки и все время сползала. Ее тут же возвращали на место, растягивая волосы в разные стороны. Из-за этого один хвостик все время получался выше другого.

Рядом с девочкой остановилась молодая женщина и заинтересованно спросила:

— Ты откуда такая веселая взялась? А! Вы, наверное, только переехали?

— Да, — кивнула девочка головой, чуть замедлив процесс болтания ножками.

— Значит, будем соседями. Меня зовут тетя Клава. А тебя как зовут?

— Таня.

— Очень приятно. А это мой сын Артем.

И она указала рукой на подошедшего к ним невысокого худенького паренька. Его выгоревшие до белизны волосы лежали ровненько, в отличие от буйных хвостиков девчонки. Голубые глаза Тани доверчиво смотрели в темно-серые глаза Артема. Он сразу проникся каким-то покровительственным отношением к веселой малявке.

В это время из подъезда вышла мама девочки и спешно сбежала по ступенькам вниз. Таня сразу же села ровно, положив ладошки на колени.

— Здравствуйте, что она опять натворила?

— Да ничего. Мы просто познакомились.

Взрослые нашли общую тему, касавшуюся поведения детей, которые мирно сидели на скамейке и подумывали, как бы улизнуть из-под надзора.

— А сколько тебе лет? — спросил парнишка.

— Десять, — гордо заявила девчонка.

— Ох, ты ж… Маленькая еще.

Она снова согласно кивнула и все-таки спросила:

— А тебе?

— Пятнадцать.

— Ого! Ты старый совсем!

— Ну, не совсем уж и старый…

Так состоялось их знакомство.

Единственные дети в своих семьях они тянулись друг к другу. Артем сразу взял под свою защиту эту маленькую смешную девчонку с хвостиками, один из которых все время съезжал. Из-за этого Таня напоминала ему Пеппи Длинный чулок. Правда, девчонка была вовсе не баловная, а просто активная. Но она старалась не расстраивать родителей своим поведением. Как удалось выяснить Артему, в своей предыдущей школе она была отличницей. И теперь боялась, как сможет привыкнуть к новому классу и учителям. А до начала учебного года оставался месяц.

Детство! Самая беззаботная счастливая пора. Даже переезд в новый двор не мог надолго выбить из колеи такой веселый моторчик, как новая соседка Артема. И без слов матери он уже взял ее под свое «крыло». Хотя девчонка не особо в нем нуждалась, потому что была доброй, покладистой и шустрой. Обижать ее не было никакого желания. А вот принять в свои дворовые игры пока опасались — слишком мала и возрастом, и размерами. Но Таня все равно везде ходила хвостиком за Артемом.

Он учил ее прятаться, когда во дворе играли в прятки. У нее это так ловко получалось, что найти не мог никто. В отчаянии, что Таньку кто-то украл, Артем кричал на весь двор, что он пошел домой. И тогда она вылетала из кустов пулей, сдирая на ходу голени и коленки.

— Я здесь! Я нашлась! — кричала она, лишь бы он не оставил ее одну.

В конце лета Артем решил научить ее кататься на велосипеде. На своем. Конечно, ей не хватало роста и длины ног, чтобы дотянуться до педалей, но она упорно уговаривала его держать велосипед за сиденье, пока она, переваливаясь над рамой, крутила ногами. Артем пообещал держать, а сам отпустил, о чем и пожалел почти сразу:

— Танька! Тормози! Куда разогналась? Сворачивай! Поверни руль! Танька!

Не получилось у нее — врезалась в трансформаторную будку. Упала, снова вся поранилась, но больше всего испугалась, что сломала ему дорогую игрушку. Дружба дружбой, но у ее родителей нет денег, чтобы купить такую же вещь взамен испорченной.

— Ты не ушиблась? Тань? Что молчишь-то?

Подбежавший парнишка вытащил ее из-под велосипеда и начал вытирать бегущие ручьем слезы.

— Где больно? Танюш, не молчи! А то сейчас к врачу поедем.

— Мне не бооольно! Велосипееед… — ревела она, размазывая содранными ладонями слезы по лицу.

— Что? Велосипед? Да с ним все нормально! Хватит реветь, гонщик! Руки-ноги целы? Опять мама будет меня ругать, что не уследил за тобой. Пошли твои царапины промывать.

Танька шмыгала носом, но шла за ним, зная, что опять коленки и локти будут в зеленке.

И снова Артем брал ее с собой: бегать по крышам гаражей, лазить по деревьям за каштанами, ходить на рыбалку… Их родители подружились и потому везде отпускали постреленка-девчонку под ответственность старшего паренька, даже не представляя, где их порой носит.

Дворовые мальчишки, да и девчонки тоже, сначала потешались над этой странной дружбой, но после нескольких «поучительных моментов с применением кулачной силы» от них отстали. Просто знали, если где-то есть один, значит поблизости и вторая. И наоборот.

Первого сентября Артем вел в школу Танюшку за руку, словно они брат с сестрой. И букет для классного руководителя новой ученицы тоже нес он. Тёма нашел класс, поговорил с учительницей, предупредил одноклассников Тани, чтобы не обижали, а то… И только потом пошел к своему классу. Но проблем у девочки в новой школе не было: она прилежно училась, с уважением относилась к учителям и подружилась с одноклассниками. Она не была врединой и давала списывать, если кто-то просил об этом. Объясняла, помогала, не участвовала в разных детских играх, типа «против кого сегодня дружим». Ровно относилась ко всем, не навязываясь с общением, но и не отталкивая никого. Ей вполне хватало старшего друга Тёмки.

Уроки у нее заканчивались раньше, но Артем успевал на перемене проводить девочку домой, потому что надо было перейти дорогу трижды, а Таня легко могла засмотреться на кошек-собак и прозевать нужный сигнал светофора. После школы она бывала невнимательной. По окончании уроков Тёма приходил к своей подружке, и они вместе делали домашние задания, чтобы потом мчаться на улицу и гонять там до позднего вечера. Они всегда и везде были вместе. Артем уже и не мог вспомнить то время, когда рядом с ним не было Танюшки. Она вызывала в нем желание оберегать, защищать, помогать. Он не задумывался о том, относится ли к ней, как к младшей сестре или другу. Таня просто стала частью его жизни. И никакие насмешки или шуточки пацанов не способны были разрушить это отношение. Артем бесстрашно отстаивал в драках местного значения свое право дружить с маленькой девчонкой. Она, в свою очередь, никогда не жаловалась ему, если кто-то из его товарищей, тайком от него, дергал ее за хвостики или толкал. Таня готова была терпеть все нападки дворовой шпаны, потому что не представляла свою жизнь без Тёмки — он для нее стал целым миром. Что бы она ни придумала, он всегда ее поддерживал и помогал.

Зимой учил кататься на коньках. Для этого принес ей свои старые, которые ему были давно малы. И Таня училась не на фигурных, а на мальчишеских хоккейных. Успешно? Да! Но синяков и шишек, как всегда, хватало. Разучивал с ней стихи для выступления на Новогоднем празднике, приходил их слушать и смотреть ее номер. Рядом с ней Артем стал лучше учиться, чем радовал учителей и удивлял родителей. А он просто не мог не соответствовать своей маленькой подружке.

Таня и Тёма закончили четвертый и девятый класс, соответственно, на одни пятерки. И расстались на целое лето, потому что родители отправили дочь к бабушке, далеко от родного города. Тёмка бы приехал, но семьсот километров пути — это слишком. Поэтому их общение продолжилось только с помощью телефонов. Такую «роскошь» родители Тани вынуждены были приобрести, чтобы иметь с ней связь. Это же не велосипед, без которого девочка вполне может обойтись.