– Да, конечно. Но не обещаю, что прямо сегодня. Потому что у них то дежурства, то совещания, то выезд какой… Но я попрошу его прийти в ближайшее время.

– Вот и славно, – немного успокоилась Елизавета Петровна. – Только чтоб никто об этом визите не знал раньше времени, договорились?

– Да я тут ни с кем и не общаюсь, – развела руками Алекса.

– А тут и не с кем общаться, – фыркнула старушка. – Одно отребье.

– Ну, тогда я пойду? – Александра, конечно, имела своё мнение, но обсуждать здесь жильцов ей не хотелось.

– Ты позвони сначала, – остановила её Елизавета Петровна.

– Кому? – удивилась писательница.

– Менту своему позвони, – раздражённо пояснила старушка, но тут же смягчила тон. – Мне так спокойнее будет.

– Ну, хорошо… – Александра достала из кармана телефон и набрала номер из списка. – Саша? Привет. Слушай, тут такое дело… У Али и Любаши есть соседка, Елизавета Петровна. У неё к тебе очень важное и срочное дело. И рассказать о нём она может только тогда, когда ты сюда придёшь. Не мог бы ты сделать это при первой же возможности, пожалуйста?

Александра обдумывала каждое слово, прежде чем сказать, поэтому говорила очень медленно. А Елизавета Петровна одобрительно кивала после каждого предложения. Её вполне устроило то, что она слышала.

– Сегодня он уже не сможет приехать, потому что выехал в область. А завтра к вечеру после работы обещал сразу же заехать сюда, – передала Алекса слова Корнилова.

– Спасибо, милочка. Вы очень любезны, – от заговорщического тона старушки не осталось и следа. – Не смею Вас более задерживать.

Алекса помешкалась несколько секунд, пытаясь прийти в себя от такой явной перемены в тоне собеседницы. Несмотря на то, что старушка была с ней обычно предельно вежлива, писательница прекрасно понимала, за что недолюбливают соседку остальные жители коммуналки. Но раз уж случилось так, что настолько разные и по статусу, и по образу жизни люди собрались в одной квартире, то неплохо было бы им хоть в каких-то моментах идти на компромисс друг с другом.

Во всяком случае, так казалось Александре со стороны. А как бы писательница размышляла, окажись случайно на месте кого-то из местных жителей, она сейчас думать не хотела.

Выйдя из комнаты Елизаветы Петровны, женщина поспешила к Любаше, переживая, что девочка могла проснуться и испугаться её отсутствия. У дверей её окликнула Елена Валентиновна, выходившая из кухни:

– Что, в подружки Елизавете Петровне набиваетесь?

– О чём Вы? – недоуменно посмотрела на женщину Алекса.

– Послушайте, у нас тут и без вас проблем хватает. Ходили бы Вы сюда пореже, – устало заметила Елена Валентиновна.

– Мне бы очень хотелось вообще сюда не приходить, но обстоятельства пока складываются иначе, – парировала писательница.

– Ох, уж эти обстоятельства! – громко воскликнула дама, медленно удаляясь в свою дальнюю комнату, и так же картинно добавила. – Из-за таких вот обстоятельств и ломаются человеческие судьбы!

Александра поспешила зайти в комнату Али. Любаша мирно спала, улыбаясь во сне. Наверное, её виделось что-то волшебное, сказочное. То, чего иногда так не хватает взрослым…

***

Плотно пообедав, Меркулов почувствовал себя немного лучше. Хотя есть он не сильно-то хотел. Более того, совсем не хотел, но Герман настоял на плотном обеде и даже сам лично принёс его из ресторана.

– Я же Вам говорил. Обязательно нужно поесть после бурной ночи. И точно станет легче.

– Гера, ты бы лучше пивка принёс, чесслово, – скривил лицо майор.

– Юрий Романович! – слегка повысил тон Соколов. – Давайте без этого.

– Да ладно, шучу, шучу. Спасибо, лейтенант. Родина тебя не забудет.

– Главное, чтоб Вы не забыли, товарищ майор, – усмехнулся Гера и почти вышел из кабинета, как Меркулов окликнул его.

– Подожди, а ты чего вообще приходил-то?

– Да я тут… Мы тут спросить хотели. Юрий Романович, а Александра Сергеевна к нам больше приходить не будет?

Герман даже зажмурился от страха, предполагая, что весь меркуловский гнев (а в гневе майор просто страшен) обрушится на его лейтенантские погоны. Но вопреки его ожиданиям майор задумался, а потом почти равнодушно ответил, разводя руками:

– Ну, я её не выгонял. Приходить сюда не запрещал. Кажется. Не выгонял же? – он пристально посмотрел на лейтенанта.

– Как вам сказать… Боюсь, что обидели.

– Это она тебе сказала?

– Нет, мы после того случая её и не видели больше.

– Значит, так ей надо было сюда ходить. Видимо, поняла, что детективы – это не её, – усмехнулся майор.

– В этом случае они не были бы бестселлерами, – возразил лейтенант.

– Сейчас, вон, кто хочешь может бестселлером стать. Грамотный пиар творит чудеса.

– Ну да, ну да… Пойду я лучше. Может, убийство где какое, что ли… – поспешил удалиться Герман, пока их спокойный диалог не перерос в более острую стадию.

– Сплюнь, Соколов! Сплюнь, тебе говорю! – уже закрыв дверь, услышал он крик майора и тихонечко хихикнул в кулак.

Следующее утро у Александры не заладилось с самого начала. Сначала разлила кофе, после чего пришлось переодеваться. Потом опоздала на автобус, после чего пришлось брать такси. Всю дорогу до улицы профессора Попова она ругала себя за то, что до сих пор не записалась в автошколу. А потом вышла из такси и успокоилась тем, что у неё нет необходимости искать парковочное место.

Поднявшись на этаж и открыв дверь, Алекса сразу почувствовала какое-то напряжение. Осторожно подойдя к комнате Алевтины, она заглянула внутрь. Любаша сидела на кровати, забившись в самый угол. Её мама лихорадочно пыталась одеться.

– Привет! Всё хорошо? – с порога спросила писательница.

– Да где там хорошо, – махнула рукой хозяйка. – Димон разбушевался с самого утра с перепоя, думал, что я его пиво взяла. А пиво сам спрятал в духовке, да еле вспомнил об этом. Только платье порвал.

Алевтина кивнула головой на сиреневый сарафан, лежащий на полу у кровати.

– Жалко платья. Но тебя хоть не поранил? – заволновалась Александра.

– Не, со мной всё нормально, да и платье уже само почти по швам трещало, но Любка вон напугалась. А мне бежать надо.

Александра поняла, почему девочка, зарывшись почти с головой в одеяло, прячется в углу. Она подошла к девочке и, забравшись на кровать, обняла её. Девчушка положила голову на плечо няне.

– Ну, что ты, моя хорошая. Не бойся. Мама у тебя ух какая! И за себя постоит, и за тебя тоже! А Димон этот – да чего с него взять. Только и может, что героя из себя корчить. Перед теми, кто слабее его. Просто лишний раз лучше его не злить. А то знаешь, как бывает. Идёт кто-то в дурном настроении, и всем, кто попадается ему на пути, тоже портит настроение.

– О, это как у «Фиксиков», да? Цепная реакция? – оживилась Люба.

– Точно! Она самая. Вот он сейчас поспит, отдохнёт, и станет добрее. А мы с тобой пока пойдём куда-нибудь сходим. Например… в океанариум? Хочешь?

– И там акул будут кормить? – скинула с плеч одеяло девочка.

– Будут! – уверила её Александра.

– И тюленей показывать? – не унималась девчушка.

– И тюленей тоже. Если, конечно, мы успеем ко времени кормления. Поэтому давай скорее одевайся, перекусим уже по дороге, – подмигнула писательница, и девочка тут же подскочила к комоду.

– Алекса, слушай, океанариум… В общем, там вход дорогой. А у меня зарплаты ещё не было… – тихонько прошептала Алевтина, подойдя.

– Аля, всё в порядке. Это подарок от меня. Сейчас важно, чтобы Любаша немного отвлеклась и успокоилась, – так же тихо ответила она.

Алевтина благодарно улыбнулась:

– Спасибо тебе. Даже не знаю, что бы мы без тебя делали.

***

То, что придётся ехать на работу на общественном транспорте, Герман понял уже сев в машину.