— Никогда. — Я подношу руку к сердцу, словно потрясена.

— Посмотри на неё, — приказывает он. — Посмотри, Лира.

Сжав челюсти, я поворачиваюсь к ней. Нирида смотрит на меня, несмотря на побои, её взгляд остаётся ярким и полным огня. В нём есть злость, ярость, которую я уважаю.

— Как ты думаешь, что нам следует с ней сделать?

Я напоминаю себе, что сейчас я ничем не могу ей помочь, и холодно принимаю это, как меня учили.

— Показательное наказание, чтобы предостеречь других.

Улыбка удовлетворения расползается по лицу Эриса.

— Я думаю так же. Может, сделаем это в день нашей свадьбы? Что скажешь? Казним нескольких и помилуем мелких преступников в качестве подарка.

Ледяные когти сжимают мое горло, но теперь я знаю, что это не кошмар и не проделка Ингума.

Эта темница реальна, Эрис реален.

Мой голос звучит уверенно, когда я отвечаю:

— Это отличная идея.

— Превосходно.

Эрис кладет руку мне на поясницу. Я чувствую его прикосновение сквозь ткань платья, но тепло его пальцев совсем не вызывает приятных ощущений; наоборот, от него меня подташнивает, особенно когда его рука опускается чуть ниже, и он легонько подталкивает меня, заставляя пройти по ледяному коридору.

Мы едва успели сделать несколько шагов, плотно прижавшись друг к другу, как шум шагов и возбужденные голоса вынуждают нас остановиться.

Неужели привели ещё одного пленника? В сам дворец?

Я напрягаюсь, когда Эрис раздраженно отступает в сторону, а несколько солдат спускаются по лестнице, неся носилки и…

— Кириан!

С моих губ срывается крик, который я не в силах сдержать. Маска рушится, весь образ трещит по швам.

Кириан лежит без сознания на носилках, без рубашки, весь в крови. Я вижу множество повязок, пропитанных кровью, прикрывающих рану, вероятно, ужасающую.

На нём всё ещё кожаные брюки доспехов, но его разоружили. Ничто в его лице или в расслабленной позе не говорит о том, что он просто потерял сознание, но я цепляюсь за единственную мысль: если его принесли сюда, значит, он всё ещё жив.

— Что случилось? — требовательно спрашивает Эрис рядом со мной.

Его рука сильнее сжимается на моей спине.

Страх снова сшивает трещины маски. Стежок за стежком он восстанавливает её, возвращая мне достаточно самообладания, чтобы не броситься к груди Кириана, не закричать его имя снова и не умолять спасти его.

— Мы нашли его в городе, — объясняет один из стражников, — он серьёзно ранен, но дышит.

Моё сердце ускоряется, стучит так громко, что это почти оглушает.

— И вы несёте его в темницу? — спрашиваю я с возможно самым нейтральным тоном, на который способна.

Эрис бросает на меня оценивающий взгляд, затем поднимает голову к стражникам.

— Кто-нибудь видел его на месте восстания?

Леденящий страх пробегает по моей спине, пока я наблюдаю за тем, как солдаты отрицательно качают головами. Кириан в беспокойстве шевелится во сне. Его лицо искажает тяжёлая боль, от которой моё сердце сжимается. Мне хочется снять бинты, понять, насколько серьёзна рана и есть ли другие. Я хочу пройтись взглядом по его телу и…

Земля под ногами уходит, когда я замечаю нечто, что при других обстоятельствах бросилось бы в глаза сразу же.

Я поднимаю лицо к Эрису.

— Это произошло не во время восстания, — спокойно говорю я. — Капитан Кириан пытался снять проклятие Тартало и, похоже, преуспел в этом.

Эрис хмурится и следует за моим взглядом, когда я указываю рукой.

Не представляю, как это случилось, но браслета больше нет. Он исчез.

— Принцесса, он сообщал вам о своих намерениях? — осторожно интересуется Эрис.

Я киваю, сохраняя хладнокровие и спокойствие.

— Я не знаю, когда он отправился, но он упоминал, что нашёл зацепку неподалёку от столицы. Полагаю, что раны — это цена, которую ему пришлось заплатить.

Эрис сверлит меня взглядом с такой яростью, словно едва сдерживается. Отсутствие веской причины, чтобы бросить его в темницу, должно бесить его до крайности.

— Поднимите его наверх, в его покои, — рявкает он. — И позовите лекаря, прежде чем он отдаст Богу душу, — добавляет с нескрываемым раздражением.

Колени подкашиваются, когда напряжение уходит, и я едва не падаю прямо там. Силы покидают меня, и я вынуждена схватиться за руку Эриса, который принимает мою ладонь с явным удовольствием.

— Жаль, что тебе пришлось видеть это, — мурлычет он, приближая губы к моему уху. Его тёплое дыхание вызывает у меня отвращение. — Не все зрелища подходят для глаз принцессы.

Я сглатываю, но не отвечаю.

Мы выходим первыми, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не обернуться и не убедиться, что Кириана поднимают наверх должным образом.

Эрис провожает меня до моих покоев, в которых Алии уже нет, и даёт указания двум своим стражникам.

— Охраняйте принцессу, — говорит он. — Никто не должен входить или выходить из этих покоев, кроме меня. Даже её личная служанка.

Беспомощность взбирается по моей спине, когда его рука касается моего лица, а большой палец скользит по нижней губе.

— Сейчас неспокойно, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось до нашей свадьбы.

Я сжимаю кулаки так, что костяшки белеют.

— Понимаю.

— При данных обстоятельствах тебе лучше оставаться здесь до свадьбы.

Желчь подступает к горлу.

— До каких пор?

Эрис одаривает меня змеиной улыбкой, полной яда.

— Ненадолго, обещаю. Сейчас попробуй отдохнуть. Я загляну к тебе позже.

Я остаюсь одна в своих покоях с мрачным предчувствием его возвращения и жуткой перспективой надвигающейся свадьбы.

У меня нет ответов и нет возможности их получить. Я не знаю, как схватили Нириду, что требовали мятежники — для Эриса это, по-видимому, было важно. Я также не знаю, что делал Кириан, и как получилось, что браслет исчез. Это не произошло случайно, ведь мой по-прежнему здесь, сияющий, словно часть моей кожи.

Я провожу остаток дня, готовясь к визиту Эриса.

Если Алия в теле Лиры, дала ему то чего он хотел, он может подумать, что снова получит это.

Одна только мысль об этом пугает меня так сильно, что трудно осознать.

Однако, даже застывшая от страха, я понимаю, что это наименьшая из моих проблем. Кириан был тяжело ранен, а Нирида будет казнена в день, когда Эрис решит жениться на мне. Если капитан выживет… Я отгоняю эту мысль. Нет. Он должен выжить. И когда оправится, он найдёт способ помочь Нириде. А до тех пор мне нужно тянуть время, продумать план и воплотить его в жизнь.

Ночь длинная и тяжёлая, усталость одолевает меня, и я пару раз засыпаю в одном из кресел в гостиной, слишком нервная, чтобы попытаться уснуть на кровати.

Я жду и жду, но Эрис этой ночью не появляется.

На следующее утро его тоже нет, хотя приносят щедрый завтрак, а позже — обильный обед.

Я спрашиваю стражников, что им известно, но получаю лишь уклончивые ответы. Я умоляю привести мою служанку, но они отказываются нарушить приказы Эриса. Я не могу винить их.

Вторая ночь проходит в ещё более мучительных ожиданиях и кажется бесконечной.

Перед глазами вспыхивают образы безжизненного тела Кириана, снова и снова. Кошмары смешивают воспоминания о казни трёх ведьм, и искажают их, показывая смерть Нириды в тысяче ужасных вариаций.

По-прежнему нет никаких вестей, Эрис всё ещё не появляется, и на утро я чувствую, что могу сойти с ума.

Два стука в дверь вырывают меня из полудрёмы на рассвете, и сами стражники вручают мне большой свёрток.

— Принц требует вашего присутствия.

Я беру свёрток трясущимися руками и возвращаюсь внутрь покоев, бросаю его на стол и разворачиваю.

Внутри — свадебное платье.

Глава 39

Лира

Территория Волков. Завоеванные земли. Королевство Эрея.

Свадебное платье идеально облегает тело Лиры.