И уже в 2144 году, всего через пять лет после исторического выступления главы Корпорации, в первой и еще совсем небольшой на тот момент колонии человечества за пределами Солнечной системы – Одиссее, родились первые дети, которые стали живым свидетельством того, что новая эра уже началась. Однако первым поколением детей, рожденных не на Земле, были младенцы, появившиеся на свет в городе Терраполис на Луне десятком лет раньше. В их числе, к слову, была и Саманта. Таких ребят взрослые в шутку называли «земляне-не с Земли». И с тех пор в свидетельствах о рождении стали указывать не только город и страну, но и космическую станцию, спутник или планету, в цифровой id-карте Сэм было указано: «г. Терраполис, колониальная Луна, территория Спейс Юнайтед».

Корпорация добилась всего, чего хотела за долгие годы своего существования и ее новый глава Алекс Морган-Белл, потомок английских аристократов, поставил перед своими людьми новую цель: человечество, являющееся единственной разумной расой в исследуемой части галактики, освоившей ядерный синтез и космические перелеты, должна была отыскать следы существования других цивилизаций, ведь, как казалось окружению мужчины, он был одержим мыслью о том, что люди не могли быть одиноки во вселенной…

…Или же парадокс Ферми не мог быть объяснен и великое молчание космоса было лишь мертвой тишиной?

В то время, пока офицер Беккер открывала пакет со своим не особенно разнообразным в условиях открытого космоса ужином, состоящего из белковой пасты, консервированной кукурузы, льняных семян и не самого вкусного, но очень полезного овощного пюре, Эдинсон с необычайным энтузиазмом выгружал какие-то данные из системы, а также дополнял их информацией, найденной в юнете.

– Ты чем там занимаешься? – спросила Саманта, слегка морщась от специфичного вкуса белковой пасты.

– Идет обновление программного исследовательского модуля. Из-за характера твоей занятости модуль был настроен на изучение органической жизни. Нужны были данные о специфике исследования неорганических соединений, минералов и почвы, – пояснил андроид.

– Ну, надеюсь, мне хватит того, что мы проходили на курсе неорганической химии в академии.

– Платформа все же рекомендует ознакомиться с протоколами исследования коллег из геологической разведки, – поднял глаза на своего оператора робот, отрываясь от виртуального компьютера, стоящего на одном из столов в технической зоне левого отсека.

– Если я все сама изучу, ты мне тут тогда зачем нужен? – отправляя ложку с кукурузой в рот, спросила Сэм с явной насмешкой в глаза.

Заданный вопрос, видимо, немного озадачил андроида, индикатор на его лбу загорелся оранжевым. Саманта же, судя по всему, не собиралась «уточнять запрос», как этого постоянно просил Эдинсон в подобных ситуациях, и просто вышла из отсека, направляясь к звездной карте, по-прежнему держа в одной руке поднос со своим ужином, и оставляя своего компаньона в легком замешательстве.

Активно жуя, она одной рукой вводила какие-то данные на голографической клавиатуре, увеличивая масштабы сектора системы, в которой летел Фалькон. За спиной послышались шаги.

– Ты подвергаешь сомнениям целесообразность нахождения данной платформы на корабле?

Беккер повернулась к нему всем корпусом. Теперь она находилась в легком ступоре.

– Что? – с явным непонимание спросила она, удивляясь, с каких это пор ее синтетический товарищ задавал такие вопросы. И девушка могла поклясться, что в его глазах она заметила какой-то проблеск эмоций, что-то вроде обиды? Но вряд ли это вообще было возможно, ей пора было прекращать очеловечивать робота.

– Уточни запрос, – сказал он, чуть нахмурившись.

– Эд, это была шутка. Если бы я не видела смысла в твоем нахождении здесь, мы бы не работали вместе, сколько уже? Год? Больше? – последние слова были риторическим вопросом, однако робот понял их по-своему.

– Один год, пять месяцев и двадцать девять дней, – тут же выдал он.

– Почти полтора года попка к попке, – приподнимая брови и вскидывая свободную руку, с легкой улыбкой произнесла Сэм, в своей дурацкой манере пытаясь разбавить напряженную атмосферу глупой шуточкой.

Но, кажется последняя фраза явно была лишней, ведь индикатор Эдинсона вновь стал оранжевым.

– Это такой фразеологизм, не воспринимай буквально, я имела ввиду, что мы работаем рука об руку, – тут же исправилась девушка, замечая изменение цвета круглой плашки на лбу своего компаньона, – я ценю тебя как своего напарника, – она похлопала андроида по плечу, замечая, как индикатор ее механического коллеги блеснул красным на долю секунды, а затем вновь стал зеленым.

Похоже, что эта фраза удовлетворила программу робота, и он, не говоря ни слова, ушел обратно. Саманта же смотрела ему в след, все еще прокручивая неожиданный вопрос синтетика. С чего бы его вообще интересовало, важен ли он был для своего оператора или нет? Это ведь был вопрос самоидентификации, а для Эдинсона в пору программных ограничений это не должно было играть никакой роли. Других андроидов офицеры вообще ни во что не ставили, отдавай порой бессмысленные и откровенно глупые приказы, чтобы потешиться над некой наивностью роботов, но те ведь никогда не задавались вопросом об адекватности и целесообразности этих приказов, просто выполняя их. Однако Беккер для себя решила, что просто переборщила с иронией, которую порой было сложно распознать программе, что и вызвало необычную реакцию андроида. И, боже, она правда сказала Эдинсону: «Я ценю тебя»? Это, конечно, хоть и было в некоторой степени правдой, но все же было как-то неловко, да и мог ли синтетик в полной мере понять, что именно это значило?

Едва слышно хмыкнув, девушка продолжила свои манипуляции над звездной картой.

Тем временем на Земле мисс Браун, облаченная в дорогой костюм, открыла дверь одного из ресторанов Лос-Анджелеса. Пройдя мимо метрдотеля и кивнув женщине, она прошла к одному из дальних столиков, занимая одно из мест. Всего через несколько минут появился и другой мужчина, он быстрым шагом направился к матери офицера Беккер.

– Хелен! Привет, – он приобнял свою старую знакомую, присаживаясь напротив.

– Здравствуй, Генри, – улыбнулась женщина.

– Пробки просто ужасные в это время, – он промокнул пот на лбу бумажной салфеткой.

– И не говори.

Сделав заказ у подошедшего официанта, парочка решила перейти сразу к делу, к теме, из-за которой они и договорились встретиться в такое позднее время.

– Итак, по поводу того, что ты просила меня разузнать, – он достал планшет из своей сумки. – В общем-то чего-то нового про этот планетоид я не смог узнать, все, что есть в базе Спейс Юнайтед, ровным счетом дублирует то, что есть и в юнете. Общая информация из системной классификации. Были еще два файла, закрепленные общим кластером, но они зашифрованы, а лезть в личную информацию Корпорации, сама понимаешь, может стоить мне карьеры, – на это мисс Браун понимающе кивнула, намереваясь слушать дальше, – но вот что мне показалось странным, ты сказала, что Саманте про командировку сказали за два дня до вылета, но в системе ее полетное досье находилось в корневой папке с данными о миссии еще с октября. То есть Корпорация планировала поставить ее во главу исследования уже месяца полтора, не меньше.

– Да, Сэм буквально поставили перед фактом за двое суток.

– И мне это тоже показалось странным, – негромко сказал он, поправляя очки.

– Еще я нашел данные о трех инцидентах в системе Дельта, вряд ли они как-то связаны с деятельностью Корпорации, но, во всяком случае, мне показались любопытными. В том районе пропали два истребителя-разведчика и фрегат «Черный Кардинал», принадлежащий некому доктору О’Каллахану.

– О’Каллахан, знакомая фамилия, – женщина нахмурилась, пытаясь вспомнить, где же могла слышать об этом докторе.