Она чувствовала, что ситуация становится абсурдной, и едва сдерживала смех.

– Интересно мое состояние? Я застрял между жизнью и смертью, приговор еще не вынесли, – расстроенно вздохнул он. – Знаю, понять трудно. Скажу так: я нечто между человеком и призраком. Сам еще не до конца разобрался, поэтому не надо насмехаться.

– Хорошо, не буду. Кстати, раз вам необходим сон, то, наверное, и еда нужна?

– К слову о еде. Я ужасно проголодался. Вы уже завтракали? Где можно поесть?

– А что хотите? – удивленно спросила Танби.

– На ваш вкус. К еде не привередлив.

Танби нахмурилась и перешла в нападение:

– В контракте нет пункта, который обязывал бы меня вас кормить.

– Наверное, вы еще не заметили. Мне подумалось, что, раз у вас целых три условия, я могу добавить одно свое.

Танби начала судорожно читать контракт: в нем появился еще один пункт, записанный иероглифами – «питание и проживание».

– Когда вы?.. Ничего такого не помню. Не может быть!

– Если не устраивает, можем перейти к третьему пункту прямо сейчас, – с улыбкой сказал он.

Третий пункт гласил, что в случае невыполнений условий контракта сторона должна покинуть магазин и никогда не возвращаться. Танби стушевалась, ей не хотелось так быстро терять работника.

– Итак, что собираетесь делать? Жаль, мы почти не знакомы, но, если вы уйдете, я не буду останавливать.

Танби растерялась, она не понимала, почему должна уходить из магазина.

– Видите ли, в чем загвоздка, – начал Хён. – В контракте не указано, кто именно должен уйти в случае невыполнения условий. Поэтому, согласно третьему пункту…

– Да что вы себе?.. – закричала Танби, но тут до нее дошел смысл сказанного. – Ладно, свожу вас позавтракать.

Иного выбора не оставалось. Девушка нервно засмеялась: кто бы мог подумать, что ей придется кормить призрака. Танби купила в магазине напротив готовый завтрак и лапшу быстрого приготовления. Хён тем временем с интересом глазел по сторонам.

– А современные люди правда успевают всем пользоваться? Не понимаю, зачем так много вещей? И ведь для каждой свой подход. Тяжело вам живется, – рассуждал он.

Танби открыла коробку с готовым завтраком, разогрела в микроволновке, залила лапшу водой и отнесла на стол, стоявший в углу магазина.

– Осторожно, горячее, – предупредила она.

– Невероятно! Какая упругость! Так вы еще и без огня приготовили! – восхитился Хён.

Он с опаской подцепил палочками немного лапши и отправил в рот. Внезапно его глаза расширились, и юноша с аппетитом начал поглощать еду. Не успела Танби и глазом моргнуть, как на столе ничего не осталось.

– Как же вкусно, никогда подобного не ел, – с удовольствием протянул Хён.

– Лапша называется рамён, – пояснила Танби. – Еще не встречала человека, который бы ее не любил. Но не увлекайтесь – вредно для желудка.

– Подумаешь. Буду есть рамён до самой смерти, – облизал губы Хён. Внезапно он притих и задумался.

– Что с вами? – встрепенулась Танби. – Вспомнили что-нибудь из прошлого? Вы же говорили, что исчезнете, когда к вам вернется память. Пора прощаться?

– Да нет, просто тоскливо стало, что через сто дней я не смогу есть эту божественную пищу…

Танби глубоко вздохнула. Ее все больше напрягала сложившаяся ситуация.

– Кстати, а как к вам лучше обращаться? Сколько вам лет? Имею в виду не сейчас, а на момент смерти?

– Не помню. Возможно, как вам, а может, чуть больше, – задумался Хён.

– Что за ерунда, – возмутилась Танби. – Вы выглядите куда старше меня. Ладно, раз не помните, предлагаю перейти на «ты». Можно называть тебя по имени?

– Не против. Тебя же Танби зовут? По крайней мере, так ты написала в нашем договоре.

Танби поняла, что Хён над ней подтрунивает. Чем дольше они разговаривали, тем сильнее она злилась. Еще немного, и девушка бы не выдержала.

Они молча ели лапшу, как вдруг услышали звон дверного колокольчика.

– Танби! Что ты тут делаешь?

В магазин вошла Хаын. Танби оцепенела: она не знала, что отвечать, и боялась недопонимания подруги.

– Хаын… Если что, я с ним не знакома. И вообще, он очень странный, – попыталась исправить ситуацию Танби.

Однако Хаын посмотрела на Хёна, улыбнулась и помахала ему рукой:

– Привет, Хён!

– Ты что… знаешь Хёна? Откуда? – опешила Танби.

– В смысле ты не знаешь этого человека? – удивилась Хаын. – Это же твой родственник из-за границы. Ты сама нас познакомила.

Танби непонимающе смотрела на подругу. Тем временем Хён, улыбаясь, уплетал уже вторую порцию лапши.

– Я вас познакомила? – переспросила она.

– Ну да. Почему так удивлена?

Танби не ожидала такой реакции со стороны подруги.

– Что ты сделал? – прошептала она Хёну на ухо.

– Решил твою проблему, – шепотом ответил он.

Танби стало не по себе: неужели он может менять чужие воспоминания или искажать действительность?

Тут Хаын вернула ее к реальности.

– Кстати, я собиралась тебе позвонить. Давай развеемся немного. А то ты постоянно ищешь какие-то отговорки, – предложила она.

Танби покачала головой.

– Я сегодня буду заниматься. Сама знаешь, надо готовиться к итоговым экзаменам.

– И тебя не волнует, что твоей лучшей подруге без тебя одиноко? Нельзя так много учиться, это непродуктивно. А как же Хён? Он так давно не был в Корее. Ему наверняка хочется все посмотреть. Кстати, Хён, даже для местных ты одет чересчур по-корейски. Соскучился по родине?

Закончив свою пламенную речь, Хаын сочувственно посмотрела на Хёна. В этот момент что-то екнуло в ее груди. Она ненадолго отошла, а потом вернулась с тремя банками кофе.

– Обожаю этот кофе, а сегодня еще и акция в магазине была, – смущенно пробормотала она.

Хаын помогла Хёну открыть банку – он явно не понимал, что с ней делать.

– Что за удивительный напиток? Очень вкусно: поначалу сладко, а потом немного горько, – удивился он.

– Кажется, тебе понравилось, – улыбнулась Хаын. – А после рамёна латте еще вкуснее.

– Как это называется? Латте? В этом мире столько восхитительной еды! Угостишь меня еще чем-нибудь? Говорят, сытые призраки после смерти становятся еще привлекательнее.

– Обязательно угощу, – пообещала ему Хаын.

Хён выпил весь кофе до последней капельки и улыбнулся. Танби смотрела на них и не могла проронить ни слова.

Через некоторое время троица встала, убрала за собой мусор и вышла из магазина. К ним, запыхавшись, подбежал Хванхи.

– Ого, ты так быстро, – удивилась Хаын, – прямо как легкоатлет.

– Ага, да… Сообщение… посмотрел и… фух, сразу прибежал. Спасибо, что… написала… – Хванхи никак не мог отдышаться. Он вытер рукавом пот со лба и победно улыбнулся.

– А ты-то зачем пришел? – нахмурилась Танби.

– Я позвала, – ответила Хаын. – Хванхи просил сообщить, если я вытащу тебя развеяться. Хотел с нами. А взамен обещал купить десять банок тунца моему коту. Идеальная сделка: счастливы и животные, и люди.

Пока Танби раздумывала, как бы ей прикончить Хаын, Хванхи помахал рукой Хёну.

– Привет, дружище.

– О, пришел, младшеклассник.

– Какой я младшеклассник? В десятый класс перешел.

– Да какой десятый класс, младшеклассник чистой воды.

Танби раздраженно потерла виски, слушая их разговор. Совсем забыла, что сама в шутку рассказала Хёну, что «младшеклассник» означает «симпатичный». Девушка решила в будущем быть поаккуратнее со словами.

– Хванхи, я же знакомила тебя с Хёном, моим родственником из-за границы? – на всякий случай поинтересовалась Танби.

– Да, он вроде еще в вашем магазине работает. Решил совместить приятное с полезным?

Хён широко улыбнулся, а Танби все еще не могла скрыть удивления.

Собиралась было ответить, но Хаын перебила:

– Тут тесновато. Давайте отойдем от магазина, раз уже поели. Куда хотите сходить? Может, в кино? Или лучше в район Хондэ?[7]