Король, приговоривший две бутылки вина в одиночку, выглядел как больная собака. Как какой-нибудь здоровенный чистокровный пес, выведенный специально для императора О-Диура. Больной, со слезящимися глазами – но при этом все такой же величественный и внушающий страх. Ума не приложу, как это совмещалось в одном смертном человеке, да еще настолько несчастном.

Вот уже полное десятилетие он оплакивал смерть супруги, которая скончалась на второй день весны, не сумев дать жизнь его наследнику. По слухам, магистры и лекари настаивали, что нужно выбирать, кто будет жить, а король в ответ спустил одного из них с лестницы. В итоге оказалось, что смерть и не собиралась выбирать. Она забрала обоих – и королеву, и новорожденного принца.

– Ты выросла такой похо-ожей на Лираэли, – хозяин смотрел на меня без обычного отчуждения. – Ей бы понравилось, как сильно ты любишь книги, что таскаешь их у магистров. Она тоже обожала читать и не любила этих проклятых умников.

Я молчала и ненавидела себя за это. Моя жизнь зависела от того, успею ли вставить в поток излияний пьяного монарха дурные вести, но я не нашла в себе сил открыть рот и произнести хоть один звук.

– Эсстель похожа на меня. Она готова на всё, если считает, что поступает пра-авильно. А ты не такая. Заба-авно, да? – он тихо рассмеялся, будто сказал что-то невероятно смешное.

Вот он – тот самый момент, когда я показалась ему в чем-то лучшей версией, чем Эсстель. Сейчас – или никогда!

– Мой король, я должна сказать вам…

– Ш-ш-ш-ша! Давай пей. Мне нужен достойный соперник, а не шулер, тайком пропускающий ход.

Я покорно допила остатки вина. С чего мне померещилось, что он готов меня выслушать? Такое было вообще хоть раз? Я не могла сходу припомнить.

«Никто не спрашивает тень, куда идти» – говорили люди. Король Эриен очень любил эту поговорку. Еще бы – у него была не фигуральная, а очень даже живая и разумная Тень на побегушках. Глядя на меня, король снисходительно улыбнулся – точь-в-точь как один из тех парней за стойкой в дворовых питейных, чьи улыбки греют не лучше чем ледяные шарики в стакане с вином.

– Расскажи, как тебе удавалось проникать в Академию но-очью?

Я мысленно застонала. Демон в голове обрадованно заржал. Он предсказывал, что король в первую очередь спросит об этом. Ну, не в первую очередь, но да, без этого вопроса не обошлось.

– Нашла лазейку в магическом куполе, – быстро протараторила я, выполняя приказ, и тут же хотела продолжить, – Мой король, я должна сказать, что принцесса…

Он не дал мне закончить. Наклонился вперед и доверительно прошептал:

– Принцесса говорит, ты уже несколько лет крадешь книги из Великой библиотеки. Это правда?

– Да, мой король.

Он сильно хлопнул ладонью по колену и весело расхохотался, запрокинув голову, как будто в коротком ответе услышал полную версию моих приключений, начинающуюся с фразы «в тот раз я чуть не попалась».

– Нет, ну какова, а? – он весело подмигнул, приглашая тоже поучаствовать в его веселье, но я лишь фальшиво улыбнулась.

Эту версию безумного короля я боялась куда больше, чем обычную: ту, что смотрит на меня как на пятно грязи, испортившей парадную мантию.

– А как тебе это удается? Кто-то тебе подсказал?

– Есть… был один человек, который помогал мне. Он не знал, что я ворую из Академии. Способ обманывать их защиту я нашла в книгах. Сшила специальную сумку и накидку из волокон жгучей зубчатки. Но этой сумки у меня больше нет. И я обещала принцессе, что больше никогда не ск…копро… скомро… – я никак не могла вспомнить сложное слово. Вино уже добралось до моей крови, и язык постепенно выходил из подчинения.

Король широко улыбнулся и долил мне еще вина, хотя я не успела допить бокал до дна.

– Подумаешь, принцесса! Если к-король попросит, ты ведь принесёшь ему одну вещь… или парочку… из Академии. Верно? – он выразительно поднял брови. – Р-рагнар тебе об… обрисовал ситуацию, верно?

Я вспомнила, как неохотно горела картонка со словами «жди, когда понадобишься».

– Ваше величество, я сделаю все, что вы прикажете.

Я попыталась учтиво поклониться, но совсем позабыла, что сижу на коленях. В итоге только вино разлила. С некоторым сожалением подумала, что вино-то неплохое, жаль его просто так на пол выливать. На лице короля отразились те же мысли. Тем более, то была последняя порция. Три бутылки стояли рядком, пустые, как жизнь алкоголика.

– Вот и у-умница, – с этими словами он поднялся из кресла. Жестом остановил меня, когда я хотела сделать то же самое. – Поговорим об этом завтра. Можешь пере… переночевать здесь. Я принесу тебе подушку и одеяло.

– Но ваше величество, я пришла, чтобы…

– Я сказал. Поговорим завтра, – раздельно произнес король, не выносивший, когда ему перечат в таких, как он выражался, простых вещах. Эта милая черта характера особенно роднила его с дочерью.

Я виновато опустила глаза. Действительно, куда мне начинать такой серьёзный разговор, когда мысли путаются, а глаза слипаются. Завтра… Я подумаю об этом завтра.

Раннее утро. Королевские покои.

Просыпаться с первыми лучами солнца – сущее мучение, если привык вести ночной образ жизни. И вдобавок накануне перебрал с алкоголем только ради того, чтобы королю не так скучно было пить в одиночестве.

– Просыпайтесь, госпожа, – чья-то легкая рука тормошила меня за плечо.

«Я бы с радостью, милая моя, но глаза будто песком засыпало» – ответила бы я, но язык едва ворочался. Вряд ли за внешней границей мутной пелены, окутавшей голову, смогли расслышать и оценить мое мысленное красноречие.

– Его величество велел разбудить вас, госпожа, – присоединился другой голос, ещё более юный и испуганный, чем первый.

Я резко села, распугав горничных. Они отпрянули в разные стороны как две черно-белые кошки, из любопытства подобравшиеся слишком близко к чутко спящей собаке. Я смерила обеих взглядом и, не мигая, уставилась на ту, что держала в руках кружку с водой. На вид горничным было больше пятнадцати, значит, они уже могли отвечать за свои преступления перед законом. Словно угадав опасное направление моих мыслей, девушки торопливо защебетали, то в унисон, то перебивая друг друга.

– Простите, госпожа, это его величество велел нам так сделать. Мы должны были разбудить вас. «Немедленно» – сказал он.

Ну как на таких сердиться? Подобная чистосердечная невинность наверняка обезоруживала даже безумного короля, правильно он выбрал тех, кто каждое утро помогал ему проснуться. Но выливать на живого человека кружку воды – это все же чересчур жестокий план. Я так им и сказала. Горничные закивали, соглашаясь, и одинаково заулыбались – чуть виновато, но с облегчением.

Я энергично потерла ладонями глаза. Хотелось еще хорошенько похлопать себя по щекам, прогоняя остатки тяжелого сна, но я побоялась, что набитая толченым стеклом голова не выдержит и с жалобным звоном разлетится на куски. Под сочувствующими взглядами двух девушек кое-как привела себя в порядок, расправила одежду, пригладила ладонями волосы. Подавила желание наставительно посоветовать им держаться подальше от алкоголя, чтобы не страдать наутро, как я.

– Где король? – поинтересовалась я, зевая.

– Его величество изволит завтракать в кабинете, как обычно. Просил вас присоединиться к его трапезе. Он сказал: «Немедленно», госпожа, – заметно нервничая, сообщила та, что выглядела постарше. Её серьезные серые глаза были полны осуждения. Она не могла оправдать мою медлительность. Какие могут быть потягивания и зевания, если король прождал уже целых пять минут?

Я вздохнула. Когда-то – ладно, совсем недавно – тоже такой была. Казалось, что если выложишься без остатка – не останешься без награды. Мне хотелось выполнить приказ не просто полностью, а в кратчайшие сроки, да еще от себя инициативу добавить – чтобы произвести впечатление. Но – скорее поздно, чем рано – поняла, что сколько дров ни бросишь в костер, тот все пожрет и останется таким же голодным. Образно говоря.