– Я пх-поняла, – голос подвел меня и вместо столь же спокойного тона в ответ вышел какой-то полузадушенный хрип. Я бы предпочла совсем промолчать, но ничего не могла с собой поделать. Когда принцесса говорит: «Я хочу, чтобы ты…», мне хочется вцепиться ей в волосы – так сильна ненависть к ней в такие моменты.

Эсстель испытующе посмотрела на меня, а потом опустила глаза, внезапно всерьез озаботившись состоянием ногтей.

– Кстати, раз уж я приложила все мыслимые усилия, чтобы ни единым словом не выдать тебя, мне полагается часть добычи. Как ты считаешь? – как бы невзначай спросила она, и так, и эдак поворачивая ухоженные пальчики перед собой.

В этот момент стратегически выбранная позиция на подоконнике перестала быть такой уж удобной. Я соскочила на пол, но, на самом деле, предпочла бы провалиться под землю. Уши мучительно пылали, пока я безрезультатно подбирала самый верный и при этом обтекаемый ответ. Как бы ответить и при этом ничего не сказать?

– У меня украли тот браслет, что вы просили принести.

Эсстель посмотрела на меня так недоверчиво, будто ожидая, что я сейчас скажу, что пошутила.

– Сними платок и повтори, – велела она.

Я послушно стянула кусок ткани с лица и повторила.

– У меня украли тот браслет, что вы просили принести… но я знаю, где он.

– Гвардеец животик от смеха надорвал, когда узнал, что вор у вора украл, – процитировала детский стишок будущая королева и улыбнулась. Я от неожиданности забыла про контроль над телом и очнулась уже с чужой улыбкой на губах. Хотя отвисшая челюсть куда лучше выразила бы мои истинные эмоции. Никогда бы не подумала, что в курс подготовки наследной принцессы входит уличный детский фольклор.

– Вот и займись, в таком случае, поисками браслета. Или ты полагаешь, что можешь просто сказать мне: «ой, у меня не получилось», и на этом все? Мне нужен этот браслет и как можно скорее. Ступай…

Я послушно направилась к двери, но тут услышала за спиной.

– Постой-ка. Подожди минутку…

Подошвы сапог буквально приклеились к полу. Я безуспешно дернулась, прошипев под нос самое грязное ругательство, которое только знала.

Краем глаза увидела, как принцесса склонилась над стопкой и пробежала пальцами по ближнему краю, а затем сдвинула листы так, чтобы среди желтых гербовых листов сразу увидеть голубой оттенок письма. Я мгновенно поняла, что она ищет, и обреченно ждала развития событий.

Эсстель не поверила, что письмо исчезло, до тех пор, пока не разобрала все бумаги по одной. Она медленно подняла на меня глаза, ставшие большими, как блюдца.

– Пропала одна очень важная бумага… с моего стола… помню, как положила ее вместе с остальными и продолжила работать… – медленно, как во сне, проговорила она, не сводя с меня беспомощного или же растерянного взгляда.

Я вопросительно подняла брови и отрицательно покачала головой. Не знаю, мол. Не видела. Моя слабость – книжки читать, тяги к документам за мной замечено не было. С поличным за руку не хватали. Пока что…

Эсстель смотрела на меня, не моргая. Я молчала.

«Давай в окно выпрыгнем? Через дверь не советую – она поднимет на ноги стражу, и те на раз-два тебя перехватят!» – оживился демон.

Иногда мне казалось, что он ждет не дождется моей смерти.

«Может, вернуть ей письмо? Предостеречь связываться с братоубийцей? Рассказать, что мне угрожали? Как думаешь, захочет меня выслушать?»

«Она уже с ним связалась. И что-то не похоже, чтобы она считала нужным с тобой советоваться».

– Тень! Ничего не хочешь мне сказать? – в голосе принцессы зазвенел металл. Она вышла из-за стола и встала между мной и дверью, отрезая путь к отступлению. Скрестила руки на груди, приняв позу, отрицающую даже намёк на желание выслушать и понять.

– Зачем тебе вообще понадобилось письмо, которое ты не можешь прочитать? На нем пожизненная магическая защита.

«Она не допускает мысли, что магия считает нас одним человеком», – поняла я и затосковала. Ощущение несправедливости лишало меня сил на сопротивление. Вот поэтому я и отказалась учиться на телохранителя. Ну её в Бездну, лучше сковородки от жира отскребать!

Эсстель ни на миг не сомневалась, что письмо у меня. Она лучше всех умела читать невидимые буквы, написанные на моём красноречивом лице. Без лишних слов требовательно протянула руку ладонью вверх.

– Верни сейчас же! Я уже вызвала охрану. Еще минута-другая, и люди Рагнара будут здесь. Надеюсь, ты прячешь письмо не в нижнем белье?

– В кармане, – хрипло ответила я, в то время как приказ «верни» вызвал тянущее чувство под ложечкой.

Я неохотно вытянула из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, потратив на это действие не меньше целой минуты из отведенных на чистосердечное признание. Положила его на зеленое сукно письменного стола, избегая прожигающего взгляда принцессы. Вопреки ожиданиям, я не слышала никаких звуков из коридора. Никто не врывался в кабинет с оружием и не рвался обыскивать моё нижнее белье, хотя прошло уже больше двух минут.

– Сегодня ты превзошла саму себя, – вздохнула Эсстель, поднимая и разворачивая бумагу. Пробежала глазами по строчкам. Не опуская листок, посмотрела на меня поверх края.

– Нет, про охранников я… пошутила, – ответила она на мой невысказанный вопрос. – На этот раз… Знаешь что? Иди уже, пока я не передумала.

Видимо, на этот раз меня «спасли» от ареста совершенно бесплатно, причем дважды за один день. Вот это удача! Пожалуй, действительно лучше поскорее убраться отсюда, пока это ещё позволяют сделать через дверь, а не через окно.

Я уже взялась за медную поворотную ручку как услышала за спиной тихое, но отчетливое предостережение.

– Скоро сочтемся, Тень. Вот увидишь…

Ничего не ответив, я аккуратно прикрыла за собой дверь. Справа от дверного проема была установлена небольшая тускло мерцающая коробка с числовым колесом кодового замка в центре. Этой штукой управляется магический экран, защищающий вход в кабинет от случайных гостей. Не зря же я почти разгадала нужную комбинацию…

Этим вечером, прежде чем пойти спать, принцесса Эсстель включит волшебную защиту, а я дождусь, пока она заснет, и попробую подобрать четырехзначный код от замка и хорошенько поищу любые намеки на ее планы. Может, ей не придет в голову уничтожить письмо, которое, якобы, никто не может прочитать, кроме нее. Эсстель всегда чересчур уж полагалась на все эти магические штучки, в отличие от меня – по вполне понятным причинам.

Но и я в следующий раз не повторю своих ошибок. Письмо попадет в руки короля – чего бы мне это ни стоило. Мы еще посмотрим, кто с кем сочтется, принцесса.

Глубоким вечером. Малая королевская библиотека

В какой-то момент все, кто был дорог мне, исчезали. Их голоса, отзвучав, стирались из памяти.

Лица я помнила отчетливо и ярко. Помнила живые глаза, подвижные брови, линию губ и форму носа. Настолько хорошо помнила, что пальцы зудели, требуя кусочек угля и бумагу – я смогла бы нарисовать своих друзей, врагов и собутыльников в любой момент, даже если бы меня подняли посреди ночи.

Но я не рисовала тех, кто исчез.

Знала, что получу в итоге. Их живые глаза будут смотреть на меня с немым укором. Брови на таких портретах станут изгибаться, собирая осуждающую складку на переносице, или трагично поднимутся надломленной линией. А уголки губ никогда не получится изобразить иначе как застывшими в презрительной гримасе.

Такие портреты рисовать не было смысла.

А старые рисунки я прятала или сразу сжигала. Разве что портрет мастера Парриша долго висел над камином в Малой библиотеке. Я приколола кусок бумаги Иглой к деревянной панели. Стилет мне в ту пору был без надобности, потому что меня вызывали исключительно ради доставки вина из запертого на ночь погреба. Так минуло несколько декад, прежде чем я поняла, что не болезнь вынудила мастера Парриша уйти со службы.